На небе были видны звезды. Холодный ветер пронизывал дону Адриану, одетую в легкое ситцевое платье. Она шла и раздумывала о муже. Он уже успел разболтать в Санта-Розе об их отъезде. Все, конечно, были на его стороне. Как можно покинуть свою землю, знакомых и уехать за тридевять земель, оставив все, к чему привык? Но она не могла жить без сына. Слишком много ей пришлось пережить во время засухи 1877 года из-за мужа, из-за его ребяческих выходок. Теперь, когда снова рядом сын, взрослый человек с положением, горячо любящий мать, она его не оставит. Бог дал ей это утешение в старости.

В корзине клохтали две курочки. Все, что дона Амелия с таким волнением поведала Адриане, та рассказала куме Синье. Синья узнала от нее, что мастер остался в энженьо против воли полковника Лулы только потому, что капитан Антонио Силвино отдал такое распоряжение. Это может кончиться плохо. Кума Синья разговаривала с мужем. И кому нужна такая жизнь? Жить рядом с человеком, которого ненавидишь, к которому питаешь отвращение. Синья не раз признавалась куме Адриане в своих чувствах: стоило ей взглянуть на мужа, и она сразу же представляла себе Марту в ту ночь, когда он избил ее, как собаку. Это было выше ее сил. Синья считала мужа причиной всех их несчастий. Бедная кума! Она лишилась дочери. У нее же, у Адрианы, был ее Луис, которым восхищались все жители Пилара, и все их родственники в долине. Ей даже говорили, что дочь майора Мануэла Вианы влюблена в ее сына. Но Луис не собирался пока жениться. Единственно, чего он хотел сейчас, — чтобы мать находилась рядом. Она, конечно, поедет с ним. Может, это и несправедливо по отношению к Виторино, но вряд ли он станет сильно горевать, если она уедет. Почему бы ему не бросить эту жизнь Вечного жида? Пора образумиться! Когда она пришла домой. Луис уже вернулся. Отъезд в Рио должен состояться в самые ближайшие дни. Он получил вызов, побывал в порту и через коменданта заказал билеты.

— Вам, мама, надо сшить платье потеплее. В Рио сейчас холодно.

Весь день она только об этом и думала. Душа ее переполнялась радостью, которой она прежде никогда не испытывала. Она сделает все, чтобы сын жил счастливее родителей. Иногда ей казалось, что все это сон. И что Луиса, которого она видела сейчас в доме, который казался ей таким красивым, таким умным, на самом деле нет. Это лишь мечта. Но ведь он действительно ее сын. Сердце подсказывало ей, что последние годы жизни будут для нее настоящим раем. Она будет вести в доме хозяйство, будет прислуживать Луису и делать все, что ему нравится, только бы он был счастлив. Граммофон заливался на весь поселок.

Подошли мальчишки из дома напротив и попросили поставить марши. Луис выглядел совсем таким, как в детстве, когда разговаривал с ребятами и выполнял их просьбы. Луису нравилось доставлять удовольствие малышам. Он забывал о том, что он офицер, и держался с ними запросто. Он не был тщеславен и не хвастался, как отец. Виторино рассердился, когда услышал о намерении сына увезти семью в Рио, хотя это было бы для них спасением. Капитан сказал, что не бросит дело, которое он начал. Этот старый человек вел себя как ребенок и всегда старался выставить себя напоказ перед окружающими. Бог создал его таким, и переделать его невозможно. Неужели ей придется покинуть мужа? Как же она оставит его одного, с его причудами? Она мечтала уехать с сыном, это было ее самым заветным желанием. Но Виторино? Вечером к ней пришла кума Синья. Она сразу почувствовала, что с подругой что-то неладное.

— Что случилось, кума?

— У меня больше нет сил.

И она с рыданиями упала в ее объятья. Адриана подождала, пока Синья немного успокоится.

— Что же случилось?

— Кума, лучше умереть, чем жить дальше в этом доме. Нутром я чувствую, что он связан с дьяволом. Мне трудно объяснить, что я ощущаю. Меня мучает эта мысль и днем и ночью, даже во сне. Мне начинает казаться, что я схожу с ума. Он смотрит на меня как зверь. Он только и знает, что говорит о своей ссоре с полковником, твердит, что убьет кого-то, поминает дьявола. Дочь лежит в больнице, а это чудовище никогда и не спросит о ней. Бедная девочка!

Она снова разрыдалась.

— Плохо дело, кума Синья. Но бог помогает во всем! Эта ссора с полковником, кума, обернется бедой. Хозяева Санта-Розы вступятся за полковника Лулу. Кум думает, что покровительство капитана будет продолжаться вечно. Кончится тем, что пострадает только он. И как только кум Жозе Амаро, такой разумный человек, этого не понимает!

Старая Синья не ответила. В этот прекрасный вечер, когда мягкий ветерок разносил благоухание кажазейр, покой окутал дом капитана Виторино. В комнате громко играл граммофон, вокруг которого толпились ребята.

— Луис, подойди сюда, прими благословение от своей крестной матери.

По дороге нетвердой походкой шел негр Жозе Пассариньо.

— Добрый вам вечер, люди добрые. Вот иду из Пилара. Я не пьян, нет. Видел там капитана Виторино. Что-то он очень зол. Я у него попросил сигарету, так он чуть не избил меня. С ним какой-то человек, которого я не знаю. Мне сказали, что это важная персона из города. Они обсуждали дела, связанные с выборами. При этом капитан говорил черт знает что о Жозе Медейросе! Старик ничего не боится.

Луис ушел к себе в комнату, и доне Адриане стало грустно. Пассариньо улегся под жуазейро. Граммофон продолжал играть. Подруги сидели молча. Дона Адриана пошла загнать кур на насест. Наступил вечер.

— Ну ладно, кума, я, пожалуй, пойду. Завтра рано утром мимо нас будет проходить один возчик, который что-то везет в Гойану, может быть, я сумею послать с ним Марте несколько кур. Он передаст их лодочнику, у которого сын тоже в Тамаринейре. Это будет для меня большой удачей.

Кума исчезла за поворотом дороги. Стемнело. Доне Адриане захотелось поговорить с Луисом о его отце, откровенно рассказать сыну о жизни Виторино.

— Знаешь, мама, старик, видно, не хочет ехать. Ему действительно по душе эта жизнь.

— Да, мальчик, такой уж характер у твоего отца.

И она замолчала. Луис чистил ботинки. Он собирался завтра поехать проститься со всеми в Пиларе.

— Что случилось с крестной, мама?

— Синье очень тяжело, мальчик. С тех пор как Марта заболела, она очень убивается. А тут еще эта ссора кума с полковником Лулой.

— Я слышал