– А это… извини за вопрос, все время хотела спросить, этот посох – он волшебный? – произнесла, немного смущаясь, девушка. Она даже нахмурила брови от досады на себя.

– Определенно волшебный, – ответил Суток. – Но только в этих руках.

Они вышли на Линде и сразу остановились. На перекрестке между мясным магазином Франка Хильдебрандта и рестораном гималайско-индийской кухни был установлен помост и на нем – металлическая клетка из строительной арматуры.

В клетке размещались два живых орка. С них сняли все доспехи, и из облачения остались только грубые штаны. Вокруг было не менее сотни человек разнообразной публики. Это были и горожане и приезжий люд. Везде сновали подростки и дети.

Клетку охраняло отделение городских стражников. Помимо огнестрельного оружия, они все были оснащены копьями местного изготовления. Это было видно по тому, что острия были выштампованы из нержавейки.

Один из орков угрюмо сидел в дальнем от зрителей углу. Руки он сложил на коленях на манер орангутанга. Глаза были опущены на пол, посыпанный соломой. Второй висел на передней стенке клетки, обеими руками вцепившись в арматуру. Он тяжело дышал, открыв черную дыру пасти с острыми рыбьими зубами. Временами он вскидывал серое лицо к небу и пронзительно верещал. Каждый раз толпа зевак при этом оживлялась. Стражники выставляли перед собой тупые концы копий и алебард, осаживая давление толпы. Самым рьяным зрителям даже доставались отрезвляющие удары древком. Да, люди определенно стали резче.

– Прошлой ночью опять было нападение, – сказала Анна чародею. – Поперли напрямую через недостроенную стену. Не такие уж они умные твари оказались. Когда прожекторы включили – даже разбегаться не стали. Возле вокзала всех и положили. Говорят, настоящая бойня произошла. Наши после первого раза очень злые были. Такую пальбу устроили.

– Сколько их было?

– Может, двадцать или тридцать. Все мелкие. Гоблины, наверное, да? А орков двух убили, а пару этих – световой гранатой оглушили.

– Это все остатки той семьи, которая в первый раз нападала и которую Чарли потрепал, – сказал Суток. – Кто-то их заставил вернуться. Для них это было уже настоящее самоубийство. Орки не так глупы и предпочитают нападать наверняка и превосходящими силами. Кто-то пострадал?

– Ни одного человека. Только два прожектора разбили.

– Вот, а говоришь, не умные. – Он задумался. – Значит, они прорывались к мосту. Все еще не могут войти в Эльду.

– Это что-нибудь значит?

– Только то, что заклятие Узоны еще действует и река остается надежной границей с береттеями.

– Тут с детства нужно жить, чтобы все это понимать, – пожала плечами Анна.

Сквозь толпу, возвышаясь над ней, со стороны евангелической церкви двигался всадник на белом высоком коне. На его плечах и груди сверкали в лучах солнца блестящие доспехи. Над шлемом поднимался оранжевый султан. По бокам, раздвигая толпу, шли копьеносцы. Девушка увидела, что ближе к лошади держались двое дружинников с автоматами. Их Анна знала, они были из бывших полицейских. Один офицер придерживал лошадь всадника за узду.

– Черт подери! – воскликнула Анна. – Это же наша задница во всем параде!

Суток недоуменно посмотрел на нее.

– Да, наш полицмейстер Ренк. Лорд, как его, Векский. Ты посмотри, как он вырядился. И доспехи и меч. Вот дерьмо. И цепь, конечно, которую ярл вручил. Как же без нее. Все должны видеть, что он магистр ордена. Пойдем отсюда.

Она схватила парня за руку и яростно потащила через толпу. Анна сама не осознавала, что именно так ее разозлило. Шеф полиции всегда был немного напыщенным, что, на ее взгляд, совершенно естественное дело для высокого начальника в небольшом городе. Раньше это ее совсем не раздражало. Отто Ренк, конечно, всегда разговаривал с ней покровительственным тоном, но так вела себя половина сотрудников городской полиции, не исключая и женщин. Анна была новичком. А полицмейстер все же был к ней благожелателен. Он, правда, иногда так смотрел… всегда, в общем, смотрел. Но это же самое обычное дело. К этому она еще со школы привыкла.

Когда произошло соединение миров, Ренк дал слабину. Раскис. И это простительно. Она и сама пережила настоящий шок тем утром. Как ее не зарезали те двое шальных орков? Просто чудо. И потом в пансионате с убитым мальчиком и раненым поваром она действовала, но как она перепугалась. В те дни все прошли через внутреннее испытание. У каждого в городе имелась своя история, как он встретил соединение миров. Все стали учить другие роли для себя. Чтобы выжить…

Мысли ее перескакивали с одного на другое, но Анна теперь поняла. Вот что ее разозлило. То, с какой легкостью неинтересный рыхлый мужчина среднего возраста надел маску урожденного барона. Что он раньше из себя представлял? Несмотря на то что он полицмейстер. А как теперь все эти люди, горожане и капертаумцы, смотрят на него? На его вооруженную свиту, личных слуг. Ради этого он готов потеть под сверкающими доспехами и взгромоздился на богатырского коня, которого, скорее всего, боится. И где он только его достал?

– Ярл Дерик вручил его магистру.

– Что? – Анна повернулась к чародею, все еще удерживая его за рукав.

– Эту породу белых скакунов разводят в степях Месхота великого дома Калле. Фюргарт гордится, что у него в конюшне есть четверка таких лошадей.

– Теперь ты будешь читать мои мысли, – возмутилась она.

– У тебя просто все было написано на лице.

– Да, особенно когда я тащила тебя за собой через толпу.

– Ну, ты держала меня за руку. Ты и сейчас держишь.

– Так вот как это работает. – Анна выпустила его рукав.

Они вышли наконец из толпы, которая беспрестанно увеличивалась. Зрелище было способно привлечь половину города. Даже обитатели Восточного Предела не могли похвастаться, что видели раньше живого уруктая. Эта раса была одной из самых злобных, и те несчастные, которые вступали с ними во взаимоотношения, редко оставались в живых. Поэтому граница между миром людей и орками проходила по непреступному Драконьему хребту.

Для горожан, для новых людей, как их называли теперь старожилы этих мест, орки были очередным неоспоримым доказательством, что их прежний мир канул в небытие навсегда. Очевидная нечеловеческая сущность орков не оставляла сомневающимся никакой возможности уговорить себя, что это все только грандиозная мистификация.

– Черт бы побрал этих орков, этих зевак и Отто Ренка вместе с ними всеми, – сказала Анна, выходя на открытую улицу и оглядываясь на толпу, сгущающуюся к дальнему перекрестку. – Значит, этого мальчишку зовут Чарли? Я правильно поняла? Мы идем к ребенку, который отбил у орков пленников. Я думала, что это новая городская легенда.

Анна остановилась и с озабоченным видом, не торопясь, развернула сверток из грубой ткани. Солнце заиграло на гранях полированного металла. Улыбка тронула губы девушки.