жадно следили за противником из темноты, мозг анализировал каждое движение воителя, сопоставляя с уже полученным опытом в поединке. Все говорило о том, что воин Света постарается кратчайшим путем дотянуться до кинжала. Он застрял среди костей грудной клетки князя и пульсировал янтарным сиянием, доставляя нестерпимую боль. Потому Пожиратель больше не собирался скрываться во мраке. Князь Тьмы знал, что воитель атакует в стремительном прыжке, как делал не раз. Вместе с этим Пожиратель ощущал кипевшую внутри врага ненависть и нечто новое, еще до конца не сформированное, но именно слияние этих двух материй наполняло воителя силой, с которой приходилось считаться даже великому князю Тьмы.

Пожиратель неистово взревел. Подлый воитель обхитрил его. Он атаковал в прыжке, но, сгруппировавшись всем телом, ушел от атаки. Подобная вероятность была учтена, и это позволило Пожирателю мгновенно среагировать. Клинок не пронзил воителя, но крепко зацепил, повредив доспех на руке. И все же Энэй ушел от атаки. Прихрамывая на трех лапах, князь Тьмы попытался разорвать дистанцию, отойти от воителя, чтобы не дать добраться до кинжала. Но казалось, что воителю это и не требуется. Довершив атаку кувырком вперед, Энэй оказался совсем рядом с Пожирателем, увернулся от его челюстей, оттолкнулся от земли. Механизмы доспеха помогли ему взмыть вверх, чуть выше огромной, клыкастой пасти князя Тьмы. Падая вниз, Энэй вложил всю боль, ненависть и энергию доспеха в единую силу.

Как тяжелый боевой молот крошит твердый камень, так же покрытый шипами кулак воителя ударил в череп князя Тьмы. Энэй услышал треск костей. Ни сильнейшие триумфаторы смерти, ни многоликие потрошители, ни один сын Тьмы из касты воинов не выжил бы после такого удара. Князь Тьмы рухнул набок. Тяжело раненный воитель упал рядом. Клинок Пожирателя разворотил броню и живую плоть у плеча в том месте, где доспех был уже поврежден. Защитные обереги, покрывавшие тело воина Света, изгоняли оставленные мечом Пожирателя губительные чары. Организм боролся с ранениями, вырабатывая необходимые для регенерации эрионо-клетки. Энэй отключил поврежденную защиту головы. Она лишь мешала. Дождь коснулся кожи холодными поцелуями. Рана на лице, оставленная мечом, пылала, истекала кровью, но боль лишь сильнее распалила пламя ненависти в сердце воителя.

Поднимаясь, Энэй увидел сквозь мрак темно-зеленое солнце. Где-то там, за областью Тьмы, продолжалась битва стража и сотен безобразных тварей. Не давая князю подняться, воитель бросился на врага, увидел свой кинжал и понял, что все-таки успеет до него дотянуться. Среди множества просчитанных возможностей боя произошедшее казалось наименее вероятным, но в череде грядущих последовательностей мозг Пожирателя выставил приоритет именно той, где воитель пытается активировать меч, и поэтому князь мгновенно контратаковал. Но мозг князя не мог с точностью спрогнозировать силу жесточайшего удара воителя и в недостаточной степени учел, насколько сильно будет нарушена координация собственного тела.

Вращаясь, зазубренный клинок вонзился воителю не в лицо, а пролетел совсем рядом, но все же не дал дотянуться до меча. Прихрамывая, князь Тьмы попытался подняться, но Энэй врезался в слизкое, бугрящееся мускулами тело Пожирателя, и они оба повалились в месиво размокшей грязи.

– Умри! – закричал Энэй.

Оказавшись сверху, он постарался обхватить шею князя ногами и начал ожесточенно бить бронированными, покрытыми шипами кулаками и локтями. Пожиратель яростно ревел. Энэй видел, что после первого сокрушающего удара череп князя Тьмы деформировался, один из нескольких глаз больше не пылал оранжевым пламенем, а сочился грязно-коричневой слизью. Поединок двух могущественных воинов превратился в жестокую бойню, безжалостную схватку на выживание. Обезумевший от крови, опьяненный пылающей в сердце ненавистью воитель намеревался расколоть череп врага кулаками и вырвать мозг. Теряя силы, князь Тьмы пытался достать противника клинком, но безуспешно. Пожиратель встал на лапы, Энэй оказался у него на спине. Он увидел тонкие усики-щупальца в слизких пазухах на голове чудовища, вцепился в них и с мерзостным звуком рвущейся плоти вырвал вместе с кусками мяса. Князь Тьмы судорожно изогнулся. Крик боли и страха заполнил его разум, застрял внутри, и, когда истерзанное тело пережило первые мгновения нестерпимой боли, из пасти Пожирателя вырвался почти человеческий крик страдания, пробравший до холода даже воителя.

Энэй упал со спины князя Тьмы, увернулся от клинка, оказался перед его грудью и потянулся за кинжалом. Тьма взорвалась бушующими потоками ветра, закружилась вокруг Энэя свирепыми вихрями. Пожиратель призвал ее обратно, впитал в себя. Стоя на задних лапах, он возвышался над воителем. Тьма, как и при первой встрече, окутывала плечи князя богатым плащом, но теперь еще и сочилась вместе с кровью из ран. Прежде чем из тела Пожирателя вырвалось несколько образованных Тьмой щупалец, Энэй успел дотянуться до кинжала и крепко схватиться за рукоять. Оставалось лишь активировать его. Но сильные, холодные щупальца обвились вокруг воина Ордена, отбросили назад и утопили в месиве окровавленной грязи под ногами. Пылающий Светом меч разрезал темную материю. Обрубки щупалец отпустили воителя, растворились в воздухе и черными лентами потянулись за Пожирателем. Энэй приготовился защищаться, но увидел, как князь Тьмы бежит в сторону стража.

Дождь из обугленных, горящих зеленым пламенем частей тел обрушился на воителя. Охваченные дьявольским огнем дети Тьмы неслись мимо Энэя, заживо плавились, щедро вскармливая землю Пограничья мясом и кровью. Из огненного безумия перед воителем возник лишенный половины лица варлорд. Пламя от выстрела стража прожигало его тело, горящая плоть отслаивалась от костей, от огромной температуры тело воина Тьмы вздулось и кровоточило сквозь доспех. Энэй без труда увернулся от топора, ушел противнику за спину и одним ударом перерубил хребет. Варлорд взорвался подобно наполненному гноем волдырю и замертво рухнул.

Устрашающий, протяжный вой стража разлетелся по Пограничью. Энэй преследовал князя Тьмы и бежал туда, где, казалось, опьяненная кровью земля и разгневанное небо сошлись в беспощадном поединке. Увиденное завораживало величественной, почти мистической силой происходящего, поражало красотой запредельной жестокости и кровожадностью, приводило в ужас чудовищным хором воплей, разносившихся над объятой пламенем землей под рокочущим, безжалостным небом. Восторженный трепет внезапно овладел воителем. Защитник Пограничья возвышался до седых небес. За его спиной раздирали серое небо пламенно-алые молнии. Там, в недосягаемой высоте, сияли холодной злобой неживые глаза стража и, подобно солнцу из другого, чужого мира, знаменуя приближение смерти, вспыхивало дьявольски-зеленое пламя установленного на плече орудия. Эпическая битва, о которых Энэю доводилось лишь читать в древних трудах давно ушедших героев, происходила прямо перед ним.

Дети Тьмы смешались, ими более никто не руководил. Одни бежали в смертельной атаке на стража, другие заживо поедали умирающих братьев, отрывали от них конечности, которых сами лишились в бою. Энэй стремительно мчался среди них,