Резкий мерзкий запах нашатыря у него под носом мгновенно привел его в чувство. Глаза заслезились.

— Блин, — выругался Мохер. Таня убрала кусок ваты из-под его носа и требовательно посмотрела на Деда.

— Ведешь Максима со мной, контролируешь, чтобы не падал.

Дед молча кивнул. Через пару минут шатающийся Мохер был доставлен в дом и уложен на кровать. Таня порылась в своей аптечке, заставила Максима выпить две таблетки и поставила один укол.

— Все, лежи, отдыхай, — сказала она, ухватила за руку молча наблюдающего за процедурами Деда и вытащила из комнаты. Тихо закрылась дверь, и Мохер остался наедине с начавшей утихать головной болью. Он с опаской закрыл глаза и незаметно для себя уснул.

***

Кристина чихнула. Причем как раз в тот момент, когда сыпала перец в суп. Красный. Баночка в ее руках дрогнула, и добрая половина ее содержимого оказалась в котелке. Она в ужасе замерла. Почти готовый завтрак, был безнадежно испорчен. Кристина схватила ложку и принялась вылавливать нерастворившиеся остатки перца, плавающие по поверхности. Собрала и попробовала суп на вкус. Во рту мгновенно вспыхнул пожар, перехватило дыхание, из глаз брызнули слезы. Еле загасив бушующий во рту огонь добрым литром воды, она уселась на лавочку, стоявшую возле печки, и уткнула лицо в ладони. Сегодня у нее все валилось из рук. То перепутала пульт и чуть не влепила ракету во впереди идущий танк Лёхи, вместо того, чтобы переключить режим прицела, то чуть не утопила ведро, набирая воду в пруду. И вот опять. Да что с ней такое? Неужели она переживает за Пашку и Диану? Да. Переживает. Но это же не повод впадать в панику. Вон, парни спокойны, они верят, что все будет хорошо. Или может это из-за вчерашней контузии? Её осмотрела Таня и сказала, что она оправилась. Конечно, ей придется ещё какое-то время пить таблетки от временами накатывающей головной боли, но в целом, все было нормально.

— Чего грустишь? — вернулась убегавшая лечить Максима Таня. Кристина жалобно посмотрела на нее, перевела взгляд на котелок, и из чуть не плача ответила: — Я перец в суп насыпала.

— И? — не поняла Таня.

— Я много насыпала. Нечаянно. Я чихнула, — Кристина грустно повесила голову и уставилась в землю. Таня подошла к печке, взяла ложку и попробовала.

— Жестоко, — произнесла она спустя пару минут, в течение которых пыталась вздохнуть. При этом ее глаза чуть не вылезли из орбит, и спас ее только протянутый Кристиной стакан воды.

— Ага, и что теперь делать?

— Меняем кухню на китайскую, — ответила Таня. Немного подумала и принялась спасать суп. Высыпала в котелок несколько ложек сахара, добавила еще каких-то приправ, три пачки лапши, и пару банок тушенки. Кристина с любопытством заглянула в котелок. Суп превратился во что-то густое и наваристое. Уже не суп, еще не каша. Таня зачерпнула ложку и протянула Кристине. Та с опаской взяла ложку и попробовала — действительно, получилось что-то необычное, напоминающее азиатскую кухню, острое но, по крайней мере, съедобное и даже вкусное.

— Ну как? — поинтересовалась Таня.

— Таня, ты гений! — У Кристины упал камень с души. Теперь можно не опасаться того, что ее побьют прямо во время еды.

— Нашла из-за чего расстраиваться, — рассмеялась Таня: — Я сама вечно что-нибудь раньше портила: то пересолю, то сожгу. Теперь у меня талант — исправлять испорченное. — Таня вдруг загрустила, видно вспомнила те времена, когда она что-то портила. Отвернулась и отошла в сторону, глубоко задумавшись. Кристина, мельком заметив выражение её лица, удивилась. Такой Таню она еще не видела. Та была или веселая или собранная и серьезная. Чаще второе. Но такого окаменевшего взгляда, полного тоски ей наблюдать не приходилось. Хотя, почти у каждого из ныне живущих было за душой то, от чего иногда хотелось выть волком, или биться головой об стену, или вот так вот стоять в ступоре и не знать, как жить дальше.

— Ты кого-то потеряла? — тихо спросила Кристина. Таня, не оглядываясь, кивнула. Кристина подошла к Тане обняла её за плечи и прижалась к ней, вспоминая свою семью, пропавшую при атаке Чужих на ее родной город.

Сколько они так простояли, неизвестно. Время не существовало там, в тяжелых воспоминаниях, охвативших их. В себя их привели голоса подходящих к беседке парней. Те, весело переговариваясь, устало брели на заслуженный обед.

— Девчонки, вы чего? — спросил идущий первым Семён. Те синхронно развернулись, беспечно улыбнулись и Таня ответила: — Грустим тут одни, никто обедать не идет.

— Ну, вот мы и пришли, — сказал Семён: — Угощайте.

— Помогите котелок на стол поставить, — сказала Таня. Парням такая просьба очень понравилась и, спустя мгновение, котелок весело дымил на столе, а бойцы дружно рассаживались по местам.

— Крайне оригинально, — сказал Егор, оглядываясь по сторонам в поисках воды. Он неосмотрительно засунул в рот целую ложку ароматно пахнущего варева. И потом целую минуту сидел неподвижно, выпучив глаза. Дед молча протянул ему фляжку. Егор глотнул, его лицо перекосило. — Блядь, Серега, ты мне нахрена самогон подсунул? — отдышавшись, спросил он.

— Откуда я знаю, что тебе надо, — невозмутимо ответил Дед: — Пялишься по сторонам, как будто выпить хочешь, А у меня только самогон.

— У Деда во фляжке ничего другого быть просто не может, — заржал Олег.

— Конечно, — ответил Дед.

— Дайте воды, — взмолился Егор.

Таня протянула ему банку с водой, которая стояла посередине стола. Егор схватил и начал пить.

— Эй, и мне оставь, — сказал Семён.

— И мне…, и мне.

Кристина почувствовала как краснеет, уткнулась в свою тарелку и принялась усердно поглощать свою порцию. Ну да, было остро. Но не смертельно же. И вообще, острая еда помогает против паразитов и простуды.

Наконец, все управились с завтраком, запаслись кружками с кофе и принялись обсуждать сложившуюся ситуацию. Олег, сказав, что он заранее со всем согласен, пошел подменить наблюдающего за окрестностями Ворчуна. Тот притопал, молча проглотил свою порцию и, так же вооружившись бодрящим напитком, принялся внимательно слушать Егора.

— Меня напрягает, то, что Славка и Зипка не вернулись вовремя. У них было шесть часов, но они не успели. Или их схватили, — сказал Егор.

— Может, они работают над освобождением Пашки и Дианы, — предположил Дед.

— Или сидят в одной камере с ними, — мрачно сказал Семён.

— Все может быть, но хотелось бы надеяться на лучшее, — ответил ему Дед.

— Будем ждать, ничего другого нам не остается, — вздохнул Егор: — Но давайте, на всякий случай, пока решим, что будем делать дальше.

— Наших спасать, — категорично заявил Лёха.

— Я не про это, я про