– Я старшая.

– Матери без вашей помощи, наверное, тяжело, – попробовал забросить удочку Керт. И впервые на лице Далини мелькнула злость.

– Я не просила ее рожать, словно крольчиха! А так… все детство – пеленки, сопли, вопли, слезы… гадость!

– Вы не любите детей, танна?

– Своих, может, и буду любить. А не это… стадо!

Керт понимающе закивал головой.

– Да, вы же были еще ребенком, вам бы побегать, поиграть с подругами – и ничего нельзя. Да и не получится… убитое детство.

Далини сверкнула глазами.

– Именно так.

– Наверное, когда вы познакомились с лэрром, вы были счастливы? Он заберет вас из нищеты…

– Да, примерно так. Вы считаете, что это плохо?

– Кто я такой, танна, чтобы осуждать вас?

– Хуртар.

– Но я же могу понять терзания красивой девушки, которая вынуждена тратить время на вытирание сопливых носов и грязных задов. Это грустно…

– Да. Когда лэрр увидел меня… я была счастлива. И своим глазам не поверила.

– А когда он вам сделал предложение?

– Вас удивляет, что я согласилась?

– Нет, что вы заботитесь о репутации.

Далини пожала плечами.

– Что такого странного? В моем положении вполне можно удачно выйти замуж, надо только не зарываться, а составить себе маленькое состояние. И завести доходное дело.

– Хорошие планы, танна.

– Поверьте, я иду к своей мечте, лэрр. Я хочу быть замужней и независимой, и я этого добьюсь. Жаль, что лэрр Эрард умер, он был добр ко мне, но свет клином на нем не сошелся.

Керт понимающе кивнул.

– Вы и красивы и умны, танна. Так скажите, неужели вы ни о чем не догадывались? Лэрр не мог молчать все время…

Далини еще раз покачала головой.

– Умная женщина не вмешивается в дела своего мужчины. Так мне объяснили.

– Кто? – от безнадеги вцепился Керт.

Далини поморщилась.

– Тарра Шер. Хозяйка публичного дома.

История девушки была проста и безыскусна.

Далини Верейль родилась в многодетной семье. По здешним меркам это нормально, и часто дочери помогают матерям, и им это не в тягость.

Да, но не Далини.

Ей хотелось иного. Не судьбы своей матери, расплывшейся колодой в тридцать лет и замотанной домашними делами. Нет.

Далини знала, что красива, так почему бы не воспользоваться этой красотой, пока она может принести доход?

Аукцион.

Да, есть в публичных домах и такой вид развлечения. Если девушка желает продать свою девственность, это ее личное дело. Насиловать – можно поиметь неприятности с законом, а вот если сама, добровольно, и обязательство подписала…

Половина идет хозяйке борделя, половина самой девушке.

Далини повезло.

В ту ночь в борделе случился лэрр Эрард – и не устоял. Да не в том смысле повезло! Но лучше ведь начинать с опытным мужчиной, который не склонен к извращениям и противоестественным штучкам, а вместо этого предпочитает дарить и получать удовольствие.

Далини рассказывала об этом с мечтательной улыбкой.

Это были приятные дни. Деньги она вложила в дело и собиралась копить дальше. Но – через год. А этот год она полностью принадлежала лэрру Эрарду. О покойном нельзя было сказать ничего плохого, мужчина он был не жадный…

Далини не сомневалась, что раскрутит его на подарки и прочее, но вот беда – лэрр померши. С другой стороны, год еще не прошел, она может найти следующего покровителя. Через ту же тарру Шер, почему нет?

Девственницы ценятся выше, но Далини красива, а дом оплачен за год. Еще есть несколько месяцев… Приезд сюда?

Неожиданность, но приятная. Что ж, Далини жаль, что она ничем не смогла помочь, но…

У нее в жизни лэрра были, учено выражаясь, другие функции.

Керт покивал, попрощался с дамой, даже ручку ей поцеловал на прощание и выставил из библиотеки. Не провожая.

И покосился на меня.

– Что думаешь?

– Девчонка недоговаривает, – кивнула я. – Чего тут думать?

– Согласен. Что-то об этой смерти она знает, может, даже побаивается…

– А уехать не просилась.

– Считает, что ей это не опасно? – предположил Керт. Я фыркнула.

– Одну такую уже похоронили.

– Вредная ты, Амура.

– Я – полезная, – надулась я.

– Не сердись, – подлизался Керт. – Сможешь ты приглядеть за нашей дамой, чтобы ее ночью не прирезали? По-тихому?

– А если порчу наведут?

– Не похожа она на женщину, которая может так попасться.

– Похожа, не похожа… так если?

– Тогда мы проиграли.

– А порчу никак отследить нельзя?

– Нет таких наработок. Иначе нам было бы намного легче работать.

Я махнула лапой.

– Ладно, послежу я за ней.

Насчет порчи я перестраховывалась. Срок годности биоматериала – три дня, вряд ли Далини такая дура. Но мало ли?

* * *

Ночь, луна… я сижу одна, в башне у окна…

Нет. Над дверью комнаты Далини.

Сижу, жду убивца. Или хотя бы заговорщика. Но…

Пока что в коридоре тишина.

Минуты едва тянутся. А вот и новости…

По коридору медленно идет человек, с ног до головы увернутый в черный плащ. Капюшон глубоко надвинут на лицо, руки спрятаны под плащом….

Вот он вытаскивает руку и стучит в двери к Далини.

Три раза. Два. Четыре.

Ждет, повторяет стук снова.

Дверь открывается.

– Заходи скорее! Тебя никто не видел?

– Нет. Что от тебя хотел хуртар?

– Чтобы я ему все рассказала. Дурак!

– Вот уж действительно…

И в руке мужчины вспыхивает серебряными бликами клинок.

Зря он так поступил, зря.

Я прыгаю на него почти без разбега. Что там той массы летяги?

А вы мои зубы видели? Я орехи без труда разгрызаю, кости только хрупнули! Мужчина заорал так, что его слышно было, наверное, по всей округе, и я поняла, что Керту сигнал больше не подаем. Ни к чему.

Отодрать меня он просто не смог. Когда тебе сухожилия-то в пыль перемалывают, это больно.

Отцепилась я, только когда в дверь вломились Керт и брат Рис. Они-то убийцу в три минуты скрутили, сорвали капюшон – и остолбенели.