На выходе из дома наместника мне предложили любой из экипажей, но я отказался, пожелав прогуляться, поэтому десяток казаков с ружьями и шашками последовали за нами, но непосредственно меня охраняли трое местных полицейских и лично Веселов.

Я задумчиво шёл по улице, толпу раздвигали конные казаки, рядом шли полицейские, когда под брюхом лошади одного из казаков проскользнул невысокий типчик и на плохом русском спросил:

– Господин Солнцев, какова цель вашего появления в России?

Внимательно осмотрев его, тот держал в руках блокнот и грифельный карандаш, похоже, он был из иностранной прессы, я ответил:

– Иностранной прессе комментариев не будет.

– Но пояснить своим союзникам и друзьям цель…

– Вы, судя по акценту, британец?

– Да это так и…

– Представляться надо, – грубо прервал я его, моя охрана и собравшиеся вокруг зеваки нас внимательно слушали. – Как скажет в будущем император Александр Третий, у России есть только два верных союзника, это её армия и флот. Я, зная историю и будущее, полностью его поддерживаю, так как за следующие десятилетия все эти якобы «союзники» только мешали и вредили России. Поэтому повторю, нет, я не буду общаться с иностранной прессой и с иностранцами тем более. Большая их часть – это агенты разведок государств, так называемых «союзников». Думаю, это и надо написать в вашей газетёнке.

Глядя, как британец шустро чиркал в блокноте, я направился дальше. Агенты иностранных разведок, я уже думаю, собрали обо мне требуемое количество информации, так что мой спич, который был очень одобрительно принят сопровождением и горожанами, должен достигнуть нужных ушей. Я на это надеялся.

В доме и в апартаментах всё было в порядке. Не зря тут ещё неделю назад был установлен армейский пост. Запустив движок, долив горючего, я проверил с помощью планшетов, как там мои дети. Всё было нормально, все шестеро находились на горках. От Веселова узнал, что их покормили и вместе с нянями отправили на горки, ледянки взяли в моих апартаментах. После чего, приняв ванну, я решил отдохнуть, велев охране никого ко мне, кроме курьера от государя, не допускать.

Позвали меня к императору только к обеду следующего дня, когда я находился у автодома на горке и, поглядывая на детей, беседовал с купцом Тихоновым, сидя под тентом на стуле. Когда прибыл гонец, нас прервали.

В сопровождении охраны мы направились в сторону особняка, где остановился император, когда я вдруг получил сильный удар в грудь, потом второй. В тот момент, когда я с начальником недавно сформированной охраны государя ехал в открытой повозке, из толпы граждан вдруг выбежал какой-то мужчина и трижды выстрелил в меня, но тут же упал, когда ближайший солдат прыгнул на него и спеленал. Дважды стрелок попал в меня, в третий раз промахнулся, но зацепил рукав полковника Шереметьева.

Мне-то ничего, под одеждой кевларовая броня, только дыхание сбил да лёгкое было, похоже, отбито, а вот рана у полковника начала кровить. Разъярённая покушением толпа пыталась было устроить несостоявшемуся убийце самосуд, но казаки и военные смогли оттеснить их, пока два офицера на месте преступления по горячим следам допрашивали стрелка.

– Везите его в дом наместника. Там я лично допрошу его, есть средства, – велел я казакам, и мы отправились дальше. Полковнику успели оказать помощь и перевязали руку холстиной. Рана оказалась несерьёзная.

Быстро объяснив императору причину такого ажиотажа с нашим прибытием, я отправился в подвал к пленному. Кстати, судя по красным глазам государя, тот, не отрываясь, смотрел документальный фильм, хотя я научил его пользоваться пультом и нажимать на паузу.

Сыворотка правды, что я вколол в руку неизвестному, сработала хорошо. Через полчаса всё, что нужно было, мы знали. Это был местный, русский, из бандитов. Его по совету знакомца нанял какой-то иностранец. Плата была щедрая. Оружие получено от заказчика, поэтому стрелок решил попробовать, посчитав, что шанс удрать у него есть. А если не получится, то не страшно, и на каторге живут. Судя по описанию, заказчиком был тот самый корреспондент, с которым я общался. Револьвер был старый «ремингтон», не английский. Но это не имело значения, главное заказчик установлен.

Я ещё на момент покушения озаботился усилением безопасности детей, но и так было понятно, что прогулки на горки пора заканчивать, поэтому велел доставить их в наши комнаты. А сейчас, сразу после допроса, не обращая внимания на зрителей да на полицейских, что вели запись допроса и участвовали в них, я достал штык-нож и воткнул его в горло стрелка, после чего под хруст позвонков и хрипы, отделил ему голову несколькими профессиональными движениями.

– Я никому ничего не прощаю, – держа голову за волосы, повернулся я к присутствующим.

Отбросив тяжёлую и неприятную ношу в сторону, я вытер об одежду убитого штык и, убрав его обратно, направился наверх. Приведя себя в порядок и смыв кровь, в сопровождении двух офицеров я прошёл в кабинет, где находился государь. На телевизоре мелькала заставка. Его так никто и не удосужился выключить, на улице работал генератор, но похоже, на последних каплях топлива.

Тому, видать, уже доложили, что случилось в подвале, народу по дому полно шныряло, поэтому встретил он меня с хмурым лицом, но что-либо сказать не успел, я первый озвучил просьбу:

– Александр Николаевич, не одолжите человек пятьдесят крепких солдат? Мне надо два десятка установок реактивного залпового огня зарядить… Эх, жаль тактических ядерных зарядов нет, я бы не пожалел парочку для британцев…

* * *

– Папа, смотри, что мне дядя император подарил, – вбежала в мою спальню, где я делал, под присмотром Дениса, привычную зарядку, Анна и покрутилась, показывая коралловые бусы. Эта егоза в последнее время с братьями успела исследовать весь дворец, часто встречаясь с задумчивым Александром II или с кем-то из членов его семьи. Анна звала государя только дяденька император, что его, видимо, изрядно забавляло, хотя, честно говоря, после моего появления и того, что последовало дальше, веселья у него наблюдаться было не должно. Страну лихорадило, и лихорадило серьёзно.

Ещё во Владимире, перед тем как собрались отправляться в столицу, я по просьбе государя пустил слух о том, что передал ему список всех предателей, окопавшихся у трона, и не только. Потом император отбыл в Питер, а через два дня и я следом на вертолёте. Результаты такого сообщения были видны уже через неделю, вместе со своими семьями исчезло несколько чиновников очень высокого ранга и даже один министр, а уж сколько другой шушеры потянулось за границу. Самое интересное, двух третей в моих списках даже не было, но они посчитали, что лучше выехать за границу. Александр II был в бешенстве, легко подписывая ордеры на аресты в пользу государства имущества беглецов. Жалко, что к этому времени не была ещё сформирована охранка, нет, её начали формировать из боевых офицеров и полицейских, но всё же с опозданием. Фактически Александр II воссоздавал госконторы образца тысяча девятьсот пятнадцатого года, взяв некоторые наработки из будущего. В полиции появились сыскные отделы и прототипы ОБХСС. Про охранку я уже говорил.