– Нет, – отрезал Ахмат – Вот и попробуй мне объяснить. Пришла и купила у меня коробку духов Их отвез Али.

– Куда отвез? Что ты говоришь?

– В магазин Так сказал Али.

– Какой магазин?

– Где-то в Бибиреве. Она появилась тут неожиданно, сказала, что ее направил Гамат. Значит, она была на том складе Ей там тоже нечего делать Но я ничего не подозревал, думал, ей правда нужны духи для магазина.

– Она не имеет никакого магазина!

– Она сказала, что берет не для себя, а для подруги. Осталась мне еще должна четыреста долларов за товар, взяла коробку со скидкой. Я ей поверил в долг, как твоей родственнице.

– Интересно… – протянул Мухамед – Что было дальше?

– На другой день закрыл склад, Али остался сторожить Эта чертова жена Сафара потащила меня к себе домой.

– Никак не мог удержаться? – усмехнулся Мухамед.

– Да ты знаешь этих баб. – Ахмат выругался. – Заявилась ко мне, просила денег. Проститутка! Я сказал, что ничем помочь не могу. Она просила еще работы, но я пока с ума не сошел. Предложил подвезти ее домой. Что я мог еще сделать? Она не собиралась уходить, просидела у меня два часа, я уже сам собирался уезжать…

– И решил воспользоваться моментом? Попить с нею кофе?

– Эта тварь в меня вцепилась, – оправдывался Ахмат. – Какая мне была разница?

– Ты бы лучше о делах думал, чем о бабах! Поменьше надо выделяться! И так говорят, что ты трахаешь всех подряд!

– Ну перестань… – протянул Ахмат. – Ты послушай, что было. Поехали мы к ней, по дороге посидели в кафе… Она вдруг говорит – сумочку на складе забыла. Я думал, она от меня отмазаться хочет. Но вижу – чуть не плачет Дети, говорит, дома заперты. Поехали обратно на склад. Я ее послал наверх, сам сижу в машине, злюсь, думаю, что она крутит. В кафе пожрала, а теперь прячется! Возвращается она – Али не отпирает. Я думал, он куда-то ушел. Парень молодой… Поднялся с нею наверх, открыл. Зашли в ту комнату, где у меня стол с документами. А он сидит, горло перерезано! – Ахмат провел ребром ладони по жирной шее. – Вокруг кровь, на столе, на полу, везде. Я чуть не умер на месте. Она давай кричать. Я вижу – мертв, ничего не сделаешь. Пришлось звонить в милицию. Обязан был это сделать, сам знаешь. Просидели мы с нею здесь до ночи. Потом эта сука опять просила, чтобы я ее отвез, но я ее послал к черту – не до нее уже было!

Мухамед напряженно выслушал эту историю, сунул спичку в гнилые зубы и снова посмотрел на Лену. Она курила и оглядывалась по сторонам в поисках пепельницы. Он спросил, что сделала милиция? Ахмат сокрушенно ответил, что опечатали комнату, конечно, он не может войти, там все документы остались, накладные, сертификаты. Невозможно работать. Да и какая сейчас работа! Отпечатки пальцев снимали. Расспрашивали – как и что. Относились как к собаке.

– Кто это, как думаешь? – Мухамед присел на подоконник, продолжая ковырять в зубах спичкой. – Кто-то из наших? Не украли ничего?

– Ничего. А деньги были.

– Значит, наши. Хороший был парень… Его мать жалко. Он единственный сын?

– Сестра от горя с ума сойдет… Не знаю, как ей сообщить… – подтвердил Ахмат. – Но за что? На столе сверточек лежал, а в нем – часы. И еще, он письмо писал сестре в Дамаск.

– Письмо писал? – переспросил Мухамед. Выплюнул спичку, сунул в зубы сигарету. – Ну и что здесь такого?

Но племянник никогда писем не писал. Только по телефону говорил. Ахмат не понимает, что это значит. Только странно. Кому он мог дорогу перейти? И почему-то все время в голову лезет…

– Фатиха? – одними губами спросил Мухамед. Тот кивнул:

– Сам говоришь – никакого магазина у нее нет. Зачем девушке коробка духов? Почему ко мне пришла? Что делала у Гамата на складе?

– А ты ему звонил?

– Ночью с ним по телефону разговаривал. Она туда пришла просто поговорить, старое вспомнить. Так он говорит. А про мой склад правда он ей рассказал.

– А ей это зачем?

– Не знаю. Гамат не говорит.

– Так надо его тряхнуть, – покачал головой Мухамед. – Что это она стала по складам ходить? Она там была один раз, когда Сафар еще работал. Вещи ей не нужны. Духи твои тоже. Она пользуется французскими.

– Я волнуюсь… – Ахмат стал хрустеть короткими толстыми пальцами, оглядываясь на Лену. Та словно окаменела на стуле в ученической позе. – Ты видишь, что происходит? Али работал с Сафаром. Потом эта история. Потом перевелся ко мне. Она… Ну эта… Тоже сперва побывала на том складе, потом ко мне пришла. На другой день Али горло перерезали.

– Она это сделать не могла, – нахмурился Мухамед. – Зачем ей это?

– Они с Сафаром не родственники?

– Даже отдаленного родства нет.

– Не понимаю… Я бы понял, если бы кто-то из его родни, но они все в Сирии. Не эта ведь дура Марина? Она в тот день тоже у Гамата сидела, когда Фатиха там была.

– Везде путается… – Мухамед длинно и грязно выругался, выбросил сигарету в окно.

Ему не хотелось, чтобы убийцей оказалась Фатиха. Он решил поговорить с нею сегодня же. Все это было очень некстати! Ведь идет следствие. Было ясно одно – кто-то отомстил Али за Сафара. Больше парень ничего в Москве не сделал. Но разве у Сафара были здесь такие хорошие друзья, чтобы решили мстить? Он чересчур заносчиво себя держал. Хотел казаться чище всех! Был умный человек, а умер как дурак. Рассказал все этой девчонке… Когда же Ариф собирается выходить? Его ждали на днях… А если не выйдет? Тогда…

Мухамед машинально посмотрел на Лену и сказал по-русски:

– Сейчас уйдем, еще минута.

– Ты поговоришь с Фатихой? – умоляюще спросил его Ахмат. – Я не верю, что это она, слабая девушка, а у Али почти голова отрезана… Он же сильный парень. Но его зарезали сзади…

– Сзади? Как он допустил, чтобы ему зашли за спину? – поразился Мухамед.

– В том-то и дело. Я думаю, он доверял этому человеку. Его убили, когда он писал письмо.

– Друзей у него здесь много?

– Никого нет.

– Почему?

– Он вообще застенчивый был… И с кем ему дружить? Его ровесников тут мало.

– Ладно. – Мухамед спрыгнул с подоконника, отряхнул брюки. – Ты возьми на себя Гамата, а я поговорю с Фатихой. Ты должен точно узнать, о чем она с Гаматом говорила и зачем приходила. Мне все это не нравится.

Он кивнул Лене: «Пойдем!» Она послушно встала, попрощалась с Ахматом и пошла к двери. У девушки была походка живого трупа – безвольная, усталая, безжизненная. Он знал такую походку. В детстве его сестра, мать Али, тоже на некоторое время стала заложницей. Она знала об этом и не противилась. Правда, потом все обошлось, девочка осталась жива, и как же он этому радовался! Ахмат очень любил сестру. Но в те дни у нее была точно такая же походка. Она бродила как животное по двору бойни. По этой походке он всегда мог узнать людей, приговоренных к смерти.