процесса. Они должны себя чувствовать ответственными за последствия их открытий. Они должны связать свою работу с лучшей организацией всего человечества» («Очерки и речи», 1922).

В результате он создает в науке новое, радиогеологическое направление, а радиевые работы получают большой научный размах. Несколько позднее он начинает печатание многотомного труда — «История минералов земной коры» (1923–1936), представляющего исключительный научный интерес. К сожалению, труд этот остался незаконченным. В это же время он сводит в единое целое свои замечательные геохимические идеи и издает книгу под названием «Очерки геохимии» (1927–1934).

В своем труде Владимир Иванович показал на ряде отдельных элементов, как важно отойти от старой точки зрения изучения минералов как сложных молекул и перейти к изучению атома и его путей миграции в Земле и космосе.

В 1929 году он создает в Академии наук Биогеохимическую лабораторию и становится основоположником новой ветви геохимии — биогеохимии. Эта наука занимается изучением химического состава живых организмов и участия живого вещества и продуктов его разложения в процессах миграции, распределения, рассеяния и накопления химических элементов в земной коре.

В 1935 году Академия наук была переведена в Москву. Наибольшее внимание во второй московский период своей деятельности (1935–1945) В. И. Вернадский уделяет работам Биогеохимической лаборатории; он ведет исследования по биохимической роли углерода, алюминия, титана и ставит вопрос о необходимости создания геохимической карты биосферы.

Более ста лет тому назад было сказано слово «геохимия», но настоящая геохимическая наука родилась лишь в последние 30 лет, в годы новых бурных исканий; и на этом пути особую роль играла и играет сейчас советская наука, которая смело идет вперед, развивая новые отрасли знания, и в своих достижениях и устремлениях сочетает теорию с практикой.

Как давались названия химическим элементам и минералам

Вот вопрос, который всех нас должен интересовать. Ведь нелегко запомнить сотни и тысячи разных названий элементов, минералов, горных пород. А если бы узнать смысл каждого названия — пожалуй, запомнить было бы легче.

Может быть, кому-нибудь из читателей попадалась в руки моя книжка «Воспоминания о камне», где приводится шуточный рассказ о том, как давались названия новым минералам и новым станциям Кировской железной дороги. Особенно были высмеяны там старые железнодорожники, которые назвали, например, станцию Африканда только потому, что они приехали туда в очень жаркий, как в Африке, день.

Другую станцию назвали Титаном, хотя около нее нигде не было найдено ни следа руд этого металла[68].

Однако надо сознаться, что так поступали не только наши старые железнодорожники — так поступали и поступают химики и минералоги, когда открывают что-либо новое: каждый дает название, какое захочет; а между тем нам сейчас приходится точно запоминать эти названия. Правда, в химии это проще — там всего известно около сотни химических элементов, которым и надо было придумать названия. Много сложнее обстоит дело в минералогии, где уже сейчас мы знаем около трех тысяч минералов, да каждый год открывается двадцать — тридцать новых. Давайте же разберем сначала названия тех химических элементов, на которых построена вся химическая наука; из первых букв этих названий на латинском языке и составились химические значки: Fe («феррум» — «железо»), As («арсеникум» — «мышьяк») и так далее. Чаще и охотнее всего химики и геохимики называли вновь открытые элементы по названию той страны или города, где было сделано открытие или где впервые было найдено соединение данного вещества.

Для нас поэтому совершенно понятны такие названия, как европий, германий, галлий (от старинного названия Франции — Галлия), скандий (Скандинавия), их хорошо можно запомнить, но гораздо хуже с другими названиями, в которых использованы какие-либо древние наименования стран или городов. Иногда очень трудно догадаться, откуда произошли названия.

Так, когда в 1924 году в Копенгагене открыли новый элемент, его назвали гафнием по старому, никому не известному названию столицы Дании. Подобным же образом дано название лютецию, который получил свое имя по древнему названию Парижа. Металл тулий получил свое имя от старого скандинавского названия Швеции и Норвегии.

Металл рутений, который был найден у нас в Казани химиком Р. Клаусом, получил свое имя в честь России, но, к сожалению, многие даже опытные химики не догадываются, что термин «рутений» означает «русский».

Очень интересно то, что произошло с одной полевошпатовой копью около Стокгольма в Швеции; пегматитовая жила Иттерби дала огромное количество новых элементов, и из различных вариантов ее имени получились названия: «иттербий», «иттрий», «эрбий» и «тербий». Очень много названий химических элементов дано было на основании их физических и химических свойств. Это казалось бы более рациональным, но такие названия делаются понятными и запоминаются лишь теми, кто хорошо знает древнегреческий или латинский язык.

Так как целый ряд химических элементов был открыт на основании цветных линий в спектроскопе, то они получили название по цвету этих линий: индий — по синей линии, цезий — по лазорево-синей, рубидий — по красной, таллий — по зеленой. Другие элементы получили название по цвету своих солей, например хром — от греческого слова «цвет» — благодаря яркой окраске хромовых солей, или иридий — благодаря пестрой картине переливчатых цветов солей этого металла.

Очень многие химики, увлекавшиеся астрономией, назвали элементы по планетам или звездам. Таковы названия урана, палладия, церия, теллура, селена и гелия. Только последнее название имеет еще более глубокий смысл, так как гелий («гелиос» — «солнце») был открыт впервые на Солнце.

Еще большее количество имен дано было в честь богов и богинь древнего мира. Так, ванадий был назван в честь богини, кобальт и никель — вредные спутники серебряных руд — получили свои названия от злых гномов, якобы живших в саксонских рудниках.

Названия — «тантал», «ниобий», «титан» и «торий» — без особо глубоких оснований были взяты из имен древней мифологии. Сурьма в средние века называлась антимуаном, что, всего вероятнее, происходит от греческого слова «цветы», так как кристаллы сурьмяного блеска группируются в пучки, напоминающие цветы сложноцветных растений. По другой же версии, антимуан происходит от слова «противомонашеский», якобы потому что сурьма оказывает вредное влияние на затворнический дух монахов. Гораздо меньше внимания было уделено крупным мировым именам ученых-исследователей. В честь финского профессора Ю. Гадолина назван минерал гадолинит, а по минералу — и элемент гадолиний.

Название самария произошло от минерала, в котором он был открыт, — самарскита, впервые найденного в Ильменских горах на Урале и названного в честь инженера Самарского.

Рутений и самарий — два элемента, названия которых имеют чисто русское происхождение.

Однако, помимо всех этих сложных и мало обоснованных названий, около тридцати химических элементов