Подъем был тяжелым — каждый ящик весил больше восьмидесяти фунтов. Понадобилось минут двадцать, чтобы достигнуть лишенного растительности места, которое облюбовал геолог.

— Вот здесь,— сказал он.

Два техника остались и приступили к работе. Делео и геолог сходили за третьим, а затем и за четвертым ящиком. Через полтора часа они были установлены все.

— Должно прекрасно сработать,— сказал один из техников.

— Это просто необходимо,—сказал Делео.— И чтобы без накладок.

— Не беспокойтесь,— ответил геолог.

Трое спустились вниз, а четвертый установил антенны на углах полузакопанных ящиков. Пять минут спустя они сели в грузовики, развернулись и отъехали за пределы ущелья в безопасное место. Вскоре оба грузовика остановились. Делео и геолог подошли к машине, в которой ехали техники. Старший из них, ответственный за подрывные работы, регулировал радиодетонаторы, второй — радиооператор — помогал ему.

— Все готово,— доложил радиооператор. — Не хотите ли сами все сделать, сэр? — спросил он Делео.

— Нет, не надо, это ваше детище.

— Хорошо, сэр.

Он освободил предохранитель и нажал на красную кнопку.

В первое мгновение ничего не произошло. Но спустя три-четыре секунды послышался глухой рокот, земля задрожала. Сотрясение земли ощущалось даже на таком расстоянии. Потом рокот стал громче, выше по тону, но все-таки в басовом регистре. Он нарастал по мере того, как тысячи тонн горной породы сползали по склонам восточной горы и обрушивались на город Тарсус Вернее, на то, что было Тарсусом.

Наступила тишина. Потом опять зарокотало, стихло и снова зарокотало.

— Мы предусмотрели цепную реакцию,— прокомментировал геолог.— Все сработало.

Они подождали минут двадцать и поехали туда, где совсем недавно был Тарсус, было ущелье. Делео с удовлетворением посмотрел на изменившийся контур гор и засыпанное ущелье. Если бы кто-нибудь решил раскопать Тарсус, ему понадобились бы многие месяцы. И даже если местные власти окажутся такими расточительными, они найдут на улицах города только трупы его жителей, которые специальная команда взяла из морга полевого госпиталя и разбросала по всему городу в правдоподобных позах.

Напряженные два часа были позади. Конечно, подумал Делео, можно бы выполнить ту же работу за двадцать секунд с помощью тактического атомного заряда. Но даже полковник Инглиш не имел права воспользоваться им. На взрыв любого атомного устройства необходимо получить персональное разрешение президента. Еще одна политическая и моральная щепетильность, с которой не могло примириться аскетически пуританское мышление Делео. Он был против такой роскоши.

Они развернули грузовики и выехали из Тарсуса по направлению к главной дороге, затем пересекли долину Скалл Велли и направились в Дагуэй, где их ждал тот же самолет, чтобы увезти обратно.

22 ЧАСА 55 МИНУТ ПО ВОСТОЧНОМУ ЛЕТНЕМУ ВРЕМЕНИ

Дверь открылась. Гарган сидел на своей койке, стоявшей в углу крохотной камеры. На пороге появился солдат.

— Пожалуйста, следуйте за мной, доктор Гарган,— сказал он.

— Куда мы идем?

— В дежурную комнату.

Гарган продолжал сидеть, размышляя, не лучше ли предпринять что-нибудь, назадавать вопросов, отказаться идти, поднять бучу?.. Да нет, решил он, лучше поберечь свои силы для более важных вещей. Он опасался, что они ему еще понадобятся.

Он встал и пошел из камеры вслед за солдатом по длинному подземному коридору, через тяжелую стальную дверь, затем еще через один коридор в другом направлении, еще через одну стальную дверь, пока они не оказались в самом здании фермы, в удивительно комфортабельной комнате. Там были книжные полки, удобные кожаные кресла, над камином висела внушительная оленья голова. Гарган обратил внимание, что окна закрыты плотными занавесками.

Из огромного кожаного кресла поднялся человек в гражданском, куривший маленькую черную сигару. На вид ему было лет сорок пять. Он произвел на Гаргана впечатление атлета, находившегося в отличной физической форме.

— Доктор Гарган,— сказал человек.— Прошу извинить за беспокойство в такой поздний час. Я Ричард Инглиш.

Он протянул правую руку, но Гарган отказался ее пожать. Инглиш изящно превратил этот жест во взмах, приглашавший Гаргана сесть.

— Пожалуйста, садитесь,— сказал он мягко.— Хотите кофе?

Гарган колебался. Он ничего не ел с утра, так как пропустил обед и отказался от ужина, который они ему предлагали. Отчасти он боялся, что они могли что-нибудь добавить в пищу, отчасти пользовался своим отказом от еды как оружием.

— А я выпью,— сказал Инглиш.— Я думал, что вы присоединитесь.

— Хорошо,— сказал Гарган и сел в кресло, на которое указал Инглиш. Инглиш кивнул, и солдат исчез, чтобы принести им кофе.

— Я должен извиниться, что задержал вас здесь таким образом,— сказал Инглиш.

— Когда вы меня отпустите? Сколько это будет продолжаться? Когда я выйду отсюда?

— Вот затем я и пришел, чтобы говорить с вами,— ответил Инглиш.— Я надеюсь, что это можно организовать очень быстро. Я бы не желал ничего лучшего, чем вернуться с вами в Вашингтон сегодня ночью. Но боюсь, что это зависит от вас.

— О! Каким образом?

Они уже пробовали угрозы, а теперь, подумал Гарган, попробуют обещания. Беда была в том, что они, вероятно, так же будут тянуть с выполнением обещаний, как медлили привести в исполнение свои угрозы. Но, рассуждал Гарган, ему нечего терять, надо выслушать Инглиша.

— Как вы сами представляете,— начал Инглиш,— сложилось очень щекотливое положение. Для нас обоих. Вы получили какую-то информацию, которую вам не полагается иметь. Мы ответственны за то, чтобы эта информация не распространялась… .

— Вы имеете в виду Тарсус?

— Да.

— Так, значит, это правда.

— С моей стороны было бы глупо подтверждать или отрицать услышанную вами версию,— сказал Инглиш, неторопливо затянувшись сигарой.— Это только осложнило бы положение. Я могу вас заверить только, что безопасность нашей страны требует принятия некоторых мер, даже решительных мер, чтобы гарантировать ваше молчание. Вам это уже объясняли сегодня днем. Однако вы не захотели дать заверения, что будете молчать, или указать нам источник вашей информации.

Солдат вернулся с подносом, на котором стояли кофейник и чашки с блюдцами. Он поставил его на низкий столик между креслами.

— Угощайтесь,— предложил Инглиш.

Гарган налил себе чашку кофе и подождал, пока Инглиш нальет себе. Он смотрел, возьмет ли Инглиш сливки или сахар. И того и другого ему очень хотелось. Однако Инглиш пил кофе не сладким и без сливок. Тогда он решил поступать так же. По крайней мере, кофе был горячим и крепким. Это лучше, чем ничего.

— Хорошо,— сказал Инглиш, отпив глоток кофе. Он поставил чашку на стол.— Я