напряжение, больше эмоций и воли в руки. Сильных эмоций, не эйфории, а здоровой злости и гнева. Как же вы все меня достали, дебилы малолетние. Почувствовал, как под носом намокло. Не важно, кровь это или сопли. Не отвлекаться, сильнее, быстрее, выше. У меня есть цель. У меня теперь есть люди, которые мне доверились. У меня теперь есть сестра и мама. И еще кот у меня, прости дружище, надо было тебя Егору раньше передать.

— Эй, он что сбежать, улететь собрался.

— А вихрь хорош, такое тело поднял.

— Ага, тебя кислотной плетью пригрей, на луну заберешься.

— Эй, трус, а ну вернись и сражайся.

Сквозь ревущую, стонущую стихию рассмотрел площадь, да тут зевак уже не меньше сотни. Не отвлекаться. Я же метра на четыре поднялся. Вот же скотина, такие эксперименты бы на своей полянке.

Метров на тридцать от моего кокона ровный круг. Мостовая блестит, ни листьев, ни пыли. Подмел и дворника не надо. Что за мысль? Ага, дворника не надо, кого не надо? Стоп, ни листьев, ни пыли.

Запоздало ты мысль приходишь, и коряво. Соображать надо быстрее — моей анамы на пять минут хватало для вихря на ладони. А при таком расходе…

Через секунду я уже летел вниз. Анама кончилась резко и без предупреждения, кокон просто исчез и все. Кислота снова обожгла спину. Сердце ухнуло в район стоптанных штиблетов, обхватил коробку с котом двумя руками и сжал зубы.

Законы физики во вселенной едины. Следующее, что почувствовал это удар спиной, выбивающий дух, резкую боль в затылке. Недовольный кошачий визг и вкус крови во рту почувствовал секундой позже. Свет померк, прикусил язык и на секунду отключился.

Ни листьев, ни пыли. Рука к уху:

— Степан, есть в усадьбе кто-то надежный, кто способен выполнить простое поручение и не будет болтать лишнего.

— Как не быть, хоть Сидор, хоть второй Сидор, оба надежные. Или еще один Сидор есть — на воротах охранник. Из того вообще слова не вытянешь.

— Первые два не пойдут, они тело обнаружили, значит могут быть замешаны. Свяжись с третьим, попроси аккуратно, без лишних глаз, войти в лачугу лекаря, подняться на стремянке к шкафу в углу и сделать фото, что там сверху.

— Сделаю.

Меня волокут, я снова в родном поместье на собственной свадьбе. Сейчас будет вонючее лечение и холодный душ. Как хочется под душ, просто бы воды глотнуть. Степан…

Нет, меня просто переворачивают враскачку, поднимая с… Вечный ученик, куда же ты смотрел?

Прямо под моей пятой точкой находился Афоня. Рука сломана в паршивом месте, локоть наружу, это он что рукой от падающего слонопотама закрылся? Не стой под стрелой — мудрость, выстраданная тысячами прорабов. Перелом — плохо, но гораздо большие опасения грудь, точнее блин, который от нее остался. Кровь изо рта, носа, ребра сложились и проткнули легкие. Дышать не может, сипит, шлепая синими губами. Кровь изо рта толчками, значит сердце не задето, работает. Что можно сделать? Немедленно в операционную с современным реанимационным оборудованием. И там пятьдесят на пятьдесят.

Или можно по-другому… Портал загорелся, мелькали люди, ага, лекари. Не может у виконтов не быть вызова экстренной помощи. Один, второй, третий. Афоню подняли и унесли. Гости нырнули туда же. Ага, не все.

Кажется, я остался один на один со старшим виконтом. Охранник ни в счет, сотня наблюдателей побоку. Егора, уныло косящего глазом, можно тоже не считать, он артефакты сторожит, за которые по совокупности…

Гаврилу колотило крупной дрожью. Зрачки расширились до размеров колес мобиля. Не бывает у нормальных людей таких зрачков, значит закинулся чем-то, а это совсем не к добру.

— Ты что натворил, скотина?

— Могу задать тебе тот же вопрос.

— Что? Одно мое слово, слышишь, одно слово.

Я приподнялся, щупая разбитый затылок. Поднял мятую шипящую коробку. Прости товарищ, — Ну и чего ты добился? Может остановимся и поговорим нормально?

— Артур перережь этому ублюдку горло.

— Артур, если ты убьешь аристократа на глазах половины города, канцелярия не поможет. Реши, что тебе важнее, слово малолетнего имбецила или репутация клана. Один сын не факт что выживет, второму отец не простит позора и останется без наследников.

Артур остановил шаг и застыл, опустив оружие.

— Что? Артур, это приказ.

— Господин Гавриил, я служу не вам, а клану Собакиных. Сейчас надо просто уйти, поквитаться можно позже.

— Артур, предатель, дай сюда, я тогда сам все сделаю.

Виконт выхватил у охранника кинжал, но сразу не кинулся, начал осторожно приближаться, по кругу.

— Скажи Гавриил, к чему все это? Наши семьи связаны не только вассалитетом. Зачем ставить под угрозу успешный совместный бизнес? Рушить то, что наши предки выстраивали десятилетиями. Учеба стоит сотню тысяч в год, поставки Скотининых приносят вам миллионы.

Даже если это не так — все равно что-то говорить надо.

— Ты боишься. И вообще, ты не Скотинин, ты насекомое.

Это он меня или себя убеждает?

Выпад. На покачивающихся ногах успел отпрянуть, но рукав зацепило. Блин, ну не котом же отбиваться.

— Через десяток лет ты сменишь своего отца и тебе также придется руководить делом. Вас отец зачем послал — познакомиться с сыном Скотинина перед учебой. Надо было поддержать и проводить на поезд. Так? Ты же студент. Поделился бы опытом, рассказал веселую историю. Что пошло не так?

— Все не так, скотина. Никто нас не посылал, мы сами.

Приставной шаг, обманный замах и снова выпад. Поймал взгляд Егора, показал одними глазами — нет, не смей, у тебя своя задача.

— Что тебе даст победа надо мной? Я не боец и ты не станешь чемпионом. Не заработаешь денег и красавицы рядом нет, которая кинется в объятия. Зачем тебе пустая победа? Твой брат пострадал случайно, но, если копнуть — определенно, по твоей вине.

— Тебе страшно. Ты прячешься за слова. Ничтожество, ты думаешь я отвечу?

— Ты уже ответил, тебе хотелось всего лишь подставить брата.

Явление 26

На площадь вылетела пара карет, телеги и десяток всадников. Начали выписывать круги, отгоняя толпу свистом и щелканьем бичей.

Рявкнул рупор, — Господа, с вами говорит обер-исправник Белозерской волостной управы. Прошу прекратить конфликт, сложить оружие и проследовать в экипаж.

А что, вовремя! Вовсе не охота Боре зарезанному быть, не понравится ему это. Вот прям предчувствие у меня такое. Покосился на Гаврюшу — досада, недоверие, обида.

Прямо над головой открылся портал, не такой мелкий, какие раньше видел, а большой, гудящий как трансформаторная будка. Как горох посыпались люди, деловые, серьезные, вооруженные до зубов.

Голос