Через некоторое время я «рассчитался» с чиновниками Еврейского Агентства. На одной из бесконечных комиссий по разбору отношений «Натива» и Еврейского Агентства в середине девяностых было решено, что делегация во главе с генеральным директором канцелярии главы правительства Цви Альдероти вместе со мной, главой «Натива», и руководством Агентства посетит несколько мест в бывшем СССР. Ответственность за организацию визита была возложена на «Натив». Перед тем как отправиться вместе на первый ужин, я посвятил Альдероти в правила, принятые в Агентстве, и попросил: «В начале ужина мы никого не предупредим, а в конце представитель «Натива» сообщит, что каждый платит сам за себя. Вы увидите, какие физиономии будут у сотрудников Агентства». Альдероти с радостью согласился принять во всем этом участие. Когда официанты принимали заказ, чиновники Агентства, как обычно, заказали себе местные яства. Я же заранее предупредил сотрудников «Натива», что они могут заказывать что хотят и не реагировать на заказы до конца трапезы. В конце ужина попросили счет, и по предъявлении его представитель «Натива» объявил сумму и сказал, что каждый платит за себя. Как мы и договорились, Альдероти первым вытащил бумажник. Ощущение было таким, как будто в ресторане взорвалась бомба. Все «страдания еврейского народа» моментально отразились в печальных глазах работников Еврейского Агентства. Выражение их лиц свидетельствовало о полном ошеломлении и сожалении, когда им пришлось расплачиваться деньгами из своих командировочных. После этого в большинстве случаев выяснялось, что они не могут ужинать вместе с нами по причине срочных встреч с их местными представителями по текущим вопросам. Я решил, что нам нет дела до их отдельных встреч и до того, что, как у них принято, за них платит местное представительство. Альдероти тоже вполне устраивал такой порядок.

Это была моя маленькая месть «стражам денег еврейского народа». В особенности потому, что Цви Барак во всех конфликтах с нами глазом не моргнув кричал, что жертвователи требуют, чтобы Еврейское Агентство контролировало расход денег и поэтому именно Агентство должно работать в бывшем СССР. На протяжении всех лет существования «Натив» использовал на разные цели десятки миллионов долларов, пожертвованных евреями, как и другие государственные службы Израиля, и никогда не возникало проблем доверия со стороны жертвователей. «Натив» платил из денег пожертвований за выезд евреев в Израиль. И всегда полагались на нас и на нашу честность. Только в период Цви Барака и Симхи Диница еврейский народ, который давал деньги, вдруг засомневался в нас и якобы потребовал, «чтобы только люди, подобные Цви Бараку и руководителям Еврейского Агентства, работали с евреями бывшего СССР».

Летом 1990 года я начал учебу в Колледже национальной безопасности. Бартов, глава «Натива», предложил мне пойти туда учиться, и за это я ему очень благодарен. На тот момент я уже стал заместителем директора «Натива» и был полностью уверен, что система, за которую я отвечаю, отлажена настолько, что может работать самостоятельно, без моего ежедневного участия. Большинство поставленных мною целей были достигнуты: волна выезда в Израиль росла и ширилась, отток евреев в другие страны («отсев») был прекращен, все находящиеся в СССР структуры работали как часы. Хотя между Советским Союзом и Израилем все еще отсутствовали полноценные дипломатические отношения, было ясно, что их установление – вопрос времени, к тому же «Натив» мог отлично функционировать и без них.

Колледж национальной безопасности представлял собой «новое старое» военное учебное заведение. Он был основан по инициативе начальника Генерального штаба Хаима Ласкова в 1963 году. Ласков намеревался создать израильский аналог британского Имперского колледжа национальной безопасности для подготовки высших офицеров Армии обороны Израиля к решению стратегических проблем. Однако в 1966 году по распоряжению Леви Эшкола, который в тот момент занимал посты главы правительства и министра обороны, Колледж национальной безопасности закрыли. Причиной были сокращения бюджета в результате экономического кризиса.

Исправляя ошибки войны Судного дня, начальник Генштаба Мота Гур предложил заново открыть Колледж национальной безопасности. В предоставленных документах и в процессе дискуссий отмечалось отсутствие учебного заведения для подготовки офицеров на уровне выше тактического, к которому готовили в Школе командной и штабной подготовки. Когда от офицеров требовалось действовать на оперативном или стратегическом уровне, чувствовался недостаток в их подготовке. Отмечалось также, что у офицеров Армии Израиля того времени способность оценивать и понимать военно-политическую ситуацию недостаточна. Более того, было недвусмысленно сказано, что офицеры Армии Израиля назначаются на высшие посты, не обладая необходимыми навыками, и, в сущности, не соответствуют стандартам генералов современных армий. По этой причине в 1976 году Колледж национальной безопасности возобновил свою деятельность для обучения военной, государственной и оборонной стратегии.

Учеба в Колледже была замечательным периодом моей жизни. Я вышел из него совершенно другим – со способностью интеллектуально и концептуально справляться с самыми сложными государственными и военными проблемами и со всем комплексом международных проблем. С намного лучшим пониманием власти, управления и контролирования государственных систем. И, самое важное, со способностью взаимодействия и интеграции между ними. Также намного улучшились и обострились мои способности к критике, сомнениям и открытость к другим мнениям. Многим, произошедшим в моей жизни после окончания учебы, я обязан знаниям и навыкам, приобретенным там. Часть из проектов, подготовленных мной в период учебы, и приобретенные в процессе их подготовки навыки и знания служат мне и по сей день. Особенно курсовая работа на тему «Неожиданное нападение», в рамках разведывательной тематики, и дипломная работа «Руководитель и разведка». Со мной учились замечательные сокурсники. В сущности, это была элита нашего поколения. Почти все обладали богатым и успешным профессиональным и, нередко, боевым и оперативным опытом. Сама интеграция и совместная работа по анализу и планированию были основными элементами учебного процесса и нашей подготовки. Большинство из нас проявили максимум старания в учебе и горели желанием сразу же после выпуска взяться за управленческие или командные должности в военных, оборонных и государственных структурах, направивших нас на обучение.

Наш выпуск оказался одним из успешных – более 60 % выпускников дослужились до генеральских званий или соответствующих им в армии, в военных, разведывательных, правоохранительных и других государственных структурах. Если бы Нехемия Тамари, командующий Центральным военным округом, не погиб трагически в вертолетной катастрофе, возможно, и начальник Генштаба был бы из нашего выпуска. Двое командующих округами и трое командующих родами войск вышли из нашего выпуска. Но вместе с тем самым большим недостатком Колледжа национальной безопасности, армии и государства было то, что обучение в Колледже не является обязательным условием для назначения на руководящие и командные посты. Израиль заплатил за это в прошлом, он платит за это и сегодня и будет платить в будущем дорогую и неоправданную цену. Многие выпускники Колледжа национальной безопасности после завершения учебы так и остались не востребованными ни направившими их на учебу структурами, ни государством. Такой подход привел к тому, что в Колледж национальной безопасности стали направлять неподходящих слушателей, так как структуры, пославшие их, изначально не видели необходимости использовать этих людей по завершении учебы. В результате цели, ради которых это учебное заведение было основано, а затем вновь открыто, были достигнуты только частично и в основном случайно. Учеба в Колледже национальной безопасности оказала большое влияние на слушателей и способствовала их развитию, однако и сегодня, как и в прошлом, Колледж не определяет уровень командования в Армии Израиля и управления в государственных структурах, посылавших слушателей на обучение.