litbaza книги онлайнФэнтезиПерси Джексон и последнее пророчество - Рик Риордан

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 71 72 73 74 75 76 77 78 79 ... 85
Перейти на страницу:

Когда сцена перед моими глазами снова обрела четкость, я увидел, как Кронос подхватывает свой меч. Титан тут же взревел от боли и выронил оружие. Руки его почернели и дымились. Огонь в очаге полыхал вовсю, словно коса Кроноса усиливала жар. Я увидел образ Гестии — она мелькала среди языков пламени, мрачно и неодобрительно поглядывая на Кроноса.

Лука повернулся и упал, прижимая к груди обгоревшие руки.

— Пожалуйста, Перси…

Я с трудом поднялся на ноги и подошел к нему, держа нож в руке. Я должен был убить его.

Лука, казалось, знал, о чем я думаю. Он облизнул губы.

— Ты не сможешь… не сможешь сделать это сам. Он вырвется из-под моего контроля. Он защитит себя. Только моей рукой. Я знаю, в какое место. Я могу… могу удержать его в повиновении.

Он теперь отчетливо светился, его кожа начинала дымиться.

Я поднял нож, готовясь нанести удар, потом оглянулся на Аннабет, на Гроувера, который сидел рядом с ней, придерживая ее голову руками. И наконец я понял, что она пыталась мне объяснить.

«Ты не тот герой, — сказала мне Рейчел сегодня. — Это повлияет на то, что ты будешь делать».

— Пожалуйста, — простонал Лука. — Времени нет.

Если Кронос обретет свою истинную форму, остановить его будет невозможно. Тифон рядом с ним покажется игрушечным бычком.

У меня в голове звучала строка пророчества: «Душу героя возьмет клинок окаянный». Весь мир перевернулся вверх тормашками, и я отдал нож Луке.

— Перси? Ты что? — резанул по ушам крик Гроувера.

Спятил. Сошел с ума. Съехал с катушек. Очень даже может быть.

Но я смотрел, как Лука ухватился за рукоятку.

Я стоял перед ним безоружный.

Он расстегнул ремень на своих доспехах, обнажив кусочек кожи под левой подмышкой — место, которое было бы очень трудно поразить. С видимым усилием он ударил себя ножом.

Клинок вошел неглубоко, но Лука взвыл. Его глаза засияли, как лава. Тронный зал сотрясся. Аура энергии окружила Луку, становясь все ярче и ярче. Я закрыл глаза и ощутил такую мощь рядом с собой, будто ядерный взрыв опалил мою кожу, покрыв трещинами мои губы.

Потом надолго воцарилась тишина.

Когда я открыл глаза, Лука лежал, распростершись у очага. На полу вокруг него виднелся почерневший круг пепла. Коса Кроноса расплавилась и превратилась в жидкий металл, ручейки его текли между углей в очаге, который теперь разгорелся, как кузнечный горн.

Левый бок Луки заливала кровь, глаза оставались открытыми — голубые глаза, какими они были прежде. Из его груди вырывались хрипы.

— Хороший… клинок, — просипел он.

Я опустился рядом с ним на колени. Подошла, прихрамывая, Аннабет — Гроувер поддерживал ее. В глаза обоих стояли слезы.

Лука смотрел на Аннабет.

— Ты знала. Я чуть не убил тебя, но ты знала…

— Ш-ш-ш. — Голос ее дрожал. — В конечном счете ты оказался героем. Тебе открыт путь в Элизиум.

Он слабо покачал головой.

— Я думаю… возрождение. Три попытки. Острова Избранных.

Аннабет шмыгнула носом.

— Ты всегда ставил перед собой самые трудные задачи.

Он поднял обугленную руку, и Аннабет прикоснулась к его пальцам.

— Ты… — Лука закашлялся, и на его губах появилась кровь. — Ты любила меня?

Аннабет отерла слезы.

— Было время, когда я думала… так вот, я думала…

Она посмотрела на меня, словно радуясь тому, что я все еще здесь.

Я понял, что делаю то же самое. Мир вокруг рушился, а мне было важно только то, что она жива.

— Ты был мне как брат, Лука, — тихо сказала Аннабет. — Но я не любила тебя.

Он кивнул, словно такого ответа и ожидал, потом сморщился от боли.

— Мы можем достать амброзию, — сказал Гроувер. — Мы можем…

— Гроувер… — Лука хватал ртом воздух, пытаясь дышать ровно. — Ты самый храбрый сатир, каких я только видел. Не надо. Исцеления нет… — Он зашелся кашлем.

Потом он ухватился за мой рукав, и я почувствовал жар его кожи — она словно горела.

— Эфан… Я… Все невостребованные… Не допусти… Не допусти, чтобы это случилось еще раз.

В глазах его была злость, но они смотрели умоляюще.

— Не допущу, — сказал я. — Обещаю тебе.

Лука кивнул, и его рука ослабла.

Несколько минут спустя появились боги при своих полных боевых регалиях, грохоча, они ворвались в тронный зал, полагая, что их ждет схватка.

Но они нашли только Аннабет, Гроувера и меня. Мы стояли над телом погибшего полукровки в слабом теплом свете очага.

— Перси, — позвал меня отец, в голосе его слышалось благоговение. — Что… что все это значит?

Я повернулся к олимпийцам.

— Нам нужен саван, — сказал я срывающимся голосом. — Саван для сына Гермеса.

Глава двадцатая Мы получаем сказочные награды

Тело Луки забирали три парки собственной персоной.

Я сто лет не видел этих старушек — с тех пор, как они на моих глазах у придорожного фруктового ларька перерезали нить жизни. Мне тогда было двенадцать. Тогда они напугали меня, напугали и теперь — три жуткие старушенции с мешочками, набитыми пряжей и спицами.

Одна из них посмотрела на меня, и, хотя не произнесла ни слова, моя жизнь в буквальном смысле промелькнула передо мной за одно мгновение. Вдруг мне стало двадцать, потом я оказался мужчиной средних лет и наконец — дряхлым стариком. Силы покинули меня, и я увидел собственное надгробие, разверстую могилу, опускающийся в нее гроб. И все это меньше чем за секунду.

«Дело сделано», — сказала она.

Парка подняла отрезок синей пряжи, и я сразу понял, что это та же самая пряжа, которую я видел четыре года назад, когда она перерезала ее на моих глазах. Я тогда решил, что это моя жизнь, но теперь понял, что Луки. Они тогда показывали мне жизнь, которую придется принести в жертву, чтобы все шло своим чередом.

Они подняли тело Луки, которое теперь было завернуто в бело-зеленый саван, и понесли его из тронного зала.

— Постойте, — сказал Гермес.

Бог глашатаев был одет в классический белый древнегреческий гиматий, сандалии и шлем. Крылышки шлема Гермеса трепыхались, когда бог двигался. Вокруг его жезла, шепча: «Бедный, бедный Лука», вились змеи Джордж и Марта.

Я подумал о Мей Кастеллан — вот сидит она в одиночестве у себя на кухне, готовит печенье и делает сэндвичи для сына, который никогда не вернется.

Гермес откинул саван с лица Луки и поцеловал его в лоб, потом пробормотал какие-то слова на древнегреческом — последнее благословение.

1 ... 71 72 73 74 75 76 77 78 79 ... 85
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?