– Джо? – сказал Сэмми, стараясь успокоиться, вникнуть. – Ты уверен?

Джо кивнул.

– Тогда все, – сказал Сэмми. Он подтолкнул Джо в поясницу, и оба направились прочь из кабинета.

– Мистер Кавалер, – сказал Джордж Дизи, выпрастываясь из кресла. – Мистер Клей. На два слова. Прошу нас извинить, джентльмены.

– Конечно, Джордж, – сказал Анапол, отдавая редактору портрет Сатурнии Луны. – Образумь их.

Сэмми и Джо следом за Дизи вышли из кабинета в студию.

– Джентльмены, – сказал Дизи, – я прошу прощения, но, боюсь, назревает еще одна речуга.

– Без толку, – сказал Сэмми.

– Эта, пожалуй, целит главным образом в мистера К.

Джо закурил сигарету, выдул долгую струю дыма, отвел взгляд. Неохота слушать. Он и сам понимал, что поступает неразумно. Но вот уже год только неразумие – непреклонные всепоглощающие бои на театре нелепой выдуманной войны против врагов, которых никак не одолеть, средствами, которые ничем не помогают, – и спасало его рассудок. Пускай разумничают те, чьих родных не держат в плену.

– В жизни, – сказал Дизи, – есть лишь один способ сделать так, чтобы разочарование, тщета и безнадежность не измололи вас в труху. А именно выполнять свою работу по возможности сугубо ради денег.

Джо смолчал. Сэмми нервно рассмеялся. Он, разумеется, готов был поддержать Джо, но хотел удостовериться – по возможности, – что это верный поступок. Хотелось прислушаться к совету Дизи – как к любому отеческому наставлению, что Сэмми выпадало, – но тошнило от перспективы решительно перенять цинический взгляд главного редактора на мироустройство.

– Потому что, мистер К., наблюдая, как всевозможные ваши костюмированные друзья месяц за месяцем лупят в табло герра Гитлера и его приспешников, завязывают их артиллерию бантиками и так далее, я начинаю подозревать, что… в общем, работой вашей движут, так сказать, другие устремления.

– Конечно, – ответил Джо. – Сами понимаете.

– Это весьма печально, – сказал Дизи. – Работа подобного толка – кладбище любых устремлений, Кавалер. Уж поверьте мне на слово. Чего бы вы ни добивались – с позиций искусства или… из иных соображений, – вас ждет неудача. В силу искусства я верю очень мало, но помню эту веру на вкус, если угодно; помню ее привкус с тех времен, когда был не старше вас. Из уважения к вам и к благословенному идиоту, которым некогда был сам, я готов ее признавать. Но это… – Он кивнул на портрет Сатурнии Луны, а затем усталым спиральным взмахом обозначил всю контору «Империи комиксов». – Бессильно, – договорил он. – Бесполезно.

– Я… я так не считаю, – сказал Джо, слабея: худшие его страхи обрели голос.

– Джо, – сказал Сэмми, – подумай, что ты сможешь сделать с этими деньгами. Подумай, сколько детей ты сюда перевезешь. Это по-настоящему, Джо. Не просто комиксовая война. Не просто немец в подземке тебе губу расквасил.

И в этом беда, подумал Джо. Уступить Анаполу и Ашкенази – значит признать, что все его, Джо, занятия до сего дня были, по выражению Дизи, бессильны и бесполезны. Пустая трата драгоценного времени. Или отказ его – простое тщеславие? Но затем в голове всплыла Роза – сидит на разворошенной постели, склонив голову набок, распахнув глаза, кивает, слушает, как он рассказывает о своей работе. Нет, подумал Джо. Что бы ни говорил Дизи, я верю в могущество своей фантазии. Я верю – и отчего-то, когда он про себя сказал это Розе, вышло не банально и не напыщенно – в могущество своего искусства.

– Да, черт его дери, я хочу денег, – ответил Джо. – Но сейчас я не могу перестать бороться.

– Ладно, – сказал Сэмми.

Он вздохнул и, ссутулившись, прощально оглядел студию. Вот и конец грезе, что вспыхнула год назад, во тьме спальни в Бруклине, едва чиркнула спичка и была выкурена одна на двоих самокрутка.

– Тогда так им и скажем. – И Сэмми шагнул было к двери Анапола.

Дизи удержал его за плечо:

– Минутку, Клей.

Сэмми обернулся. Дизи явно терзали сомнения – Сэмми никогда его таким не видел.

– Ох господи, – сказал редактор. – Что же это я делаю?

– А что же это вы делаете? – спросил Джо.

Из нагрудного кармана твидового пиджака Дизи вынул сложенный лист:

– Это доставили мне сегодня утром.

– Что это? – спросил Сэмми. – Это от кого?

– Вы прочтите, прочтите, – только и сказал Дизи.

То было скопированное на фотостате письмо из компании «Филлипс, Низер, Бенджамин и Крим».

– Но он же совсем не похож на Супермена, – сказал Сэмми, дочитав.

Дизи одарил его недобрым взглядом, и Сэмми сообразил, что упускает суть. Задумался, докапываясь до этой загадочной сути. Очевидно, по мнению Дизи, нечто в письме пригодится Сэмми и Джо, однако дальнейших разъяснений редактор предоставить не желал.

– Но дело не в этом, да?

– Они уже побили Виктора Фокса и «Кентавр», – сказал Дизи. – И нацелились на «Фосетт».

– Я слышал, – вставил Джо. – Сэмми, они заставили Уилла Айснера пойти и сказать, что Виктор Фокс ему велел: «Придумай мне Супермена».

– Ну да, мне Шелли то же самое сказал, помнишь? Он сказал… А. О.

– Весьма вероятно, – медленно и раздельно, точно беседуя с идиотом, произнес Дизи, – что вас призовут в свидетели. Мне представляется, ваши показания могут нанести ущерб.