Бородач засмеялся, но как-то невесело. На нем была все та же грязная, в пятнах пота одежда, что и прошлой ночью.

— Спит. Мы дали ей еще снотворного. К обеду тракторист должен подготовить погрузчик и прицеп, а я подгоню их, когда отвезу детей на вокзал. Мы перевезем ее в лазарет сегодня же вечером.

— А раны?

— Думаю, все заживет. — Мистер Уоквелл стоял в дверях, прислонившись к косяку, он был одет и выглядел почти обыкновенно. Только своих набитых газетами ботинок он надевать не стал — из штанин торчали копыта. — А вот на ремонт шкафчиков для ветпрепаратов и новые полки в лазарете потребуется время. Много разрушений.

Гидеон внезапно засмеялся.

— Я едва не сказал, что на это нужны деньги, которых у нас нет. Но теперь они у нас есть! — Он погладил портфель. — Господи боже мой, не могу описать словами, как же я удивлен!

— Мы все удивлены, Гидеон, — сказала миссис Нидл с ледяной кротостью. — Все до единого!

Повисло долгое молчание. Интересно, подумала Люсинда, как скоро онa вытянет всю эту историю из Колина. Одному Богу известно, на что еще она способна после того, как опоила ее дурманящим зельем и натравила на Тайлера какую-то злобную тварь. Неудивительно, что Колин так себя ведет, если у него такая мать! Люсинду даже передернуло.

— Одно меня печалит, — наконец заговорил Гидеон. — Теперь у нас есть яйцо, и мы может его изучить, но детеныш снова не родился, и мы не знаем почему.

При этих словах в голове Люсинды мелькнула какая-то смутная мысль и тут же исчезла.

— Гидеон, позвольте мне попробовать свои силы, — сказана миссис Нидл. Ее рука опустилась на плечо Гидеона, словно жемчужно-белый паук. — В конце концов, мистер Уоквелл и северянин уже трижды не смогли сохранить яйцо. Мне же известны такие заклинания и травы, которые обеспечивают здоровый приплод коровам, овцам и даже домашней птице…

— Я ухаживал за животными правильно, — с тихой яростью произнес мистер Уоквелл.

Внезапно Люсинда вспомнила.

— Постойте! Может, яйцо и не мертвое!

— Что за глупости ты говоришь, дитя? — требовательно вопросила миссис Нидл. — Не вмешивайся в дела старших.

— Одну минуту, Пейшенс, — сказал Гидеон, высвобождая плечо из ее цепкой руки и поворачиваясь к Люсинде. — Что ты имеешь в виду?

И она рассказала, как странные и чуждые мысли драконихи врывались в ее сознание во время их фантастического полета. Далеко не все ей удалось понять, но некоторые были вполне отчетливыми, и она не сомневалась, что поняла Мезерэ правильно.

— Она думала о яйце… Она не считала его мертвым, просто думала… что малышу надо помочь двигаться.

— Это называется шевеление плода, — сказала миссис Нидл непререкаемым авторитетным тоном. — Но какое это имеет значение? Оплодотворенное яйцо всякий раз было безжизненным. Шевелиться в нем было некому.

— Просто… — Люсинда смутилась. То, что казалось таким понятным при соприкосновении с мыслями драконихи, теперь стало странным и сомнительным, когда пришлось это объяснять, тем более миссис Нидл, которая глядела на нее волком. — Просто она очень хотела спасти его, я это чувствовала. Она думала, что на яйцо надо подышать, огнем подышать. Только что-то было не так со скорлупой. Мезерэ должна была что-то съесть, чтобы скорлупа получилась… ну, не знаю, правильной, что ли. Какую-то землю или камни…

— Землю? — Миссис Нидл вымучила скупую улыбку. — Ты определенно что-то не поняла, Люсинда. Ничего странного — ты была напугана, боролась за жизнь…

— Так, подожди, Пейшенс, — сказал Гидеон. — Животные часто едят что-нибудь необычное, так они помогают сами себе. Помнишь, сначала у нас все время умирали василиски, пока мы не узнали, что им необходимы камешки в желудке, чтобы перемалывать кости своей добычи? — Он повернулся к Люсинде и Тайлеру. — Они едят мышей, ящериц и еще всякую всячину. Просто заглатывают их целиком, не жуют, — добавил он с явным удовольствием, потом оглядел комнату. — А где Ханеб? Он появился вместе с драконами, кому и знать, как не ему.

— Он не пошел с нами на завтрак, — сказал Рагнар.

«Конечно не пошел, — подумала Люсиида. — Есть чего бояться».

— Я поищу его, — сказал мистер Уоквелл.

Он больше не хромал, как жертва страшной аварии, движения его были легки и грациозны, и Люсинда очень надеялась, что ему больше не придется надевать ненавистные ботинки, по крайней мере на ферме.

Уже через несколько минут мистер Уоквелл вернулся вместе с Ханебом, который съежился так, будто хотел стать вполовину меньше.

— Ханеб, мальчик мой, чего это ты так скукожился? — прогудел Гидеон. — Нам нужна твоя помощь. Скажи-ка, что ели драконы в твоей стране? — Он обернулся в Люсинде и Тайлеру. — Теперь это часть современной Турции, но давным-давно народ, из которого происходит Ханеб, хетты, владел большой частью этой страны.

Ханеб все еще выглядел напуганным.

— Ели?

— Да, ели, будь они неладны! Они ели камни? Или еще что-нибудь необычное?

Он опустил голову и задумался, волосы упали на лицо и скрыли ужасные шрамы. На Люсинду он старательно не смотрел.

— Нет, камни не ели, — сказал он наконец.

— Совсем ничего необычного?

Ханеб вздрогнул.

— Простите, мистер Гидеон. Мне кажется… — Он нахмурился, и показалось, что он вот-вот разрыдается. — Мне кажется, иногда они ели горный лен… — все-таки договорил он.

— Горный лен? Что это такое? Опиши его! — потребовал Гидеон.

Ханеб развел руками.

— Это как обычный лен, только растет он на скалах, а не на земле. Можно соткать из него одежду, и эта одежда не горит.

— Вот оно, в самую точку! — заорал Гидеон, отчего Ханеб подпрыгнул так, что только рука мистера Уоквелла не дала ему упасть. — Асбест! Силы небесные! Люсинда, ты была права!

— Я?

— Дракониха-мать должна его поесть, чтобы яйцо стало огнеупорным. Они подогревают яйца огнем. Другие животные откладывают яйца и высиживают их, а драконы включают свои внутренние огнеметы и быстренько их дожаривают! — Гидеон стукнул по столу и нахмурился. — Но что же нам делать сейчас? Как мы поймем, может ли еще из яйца что-то вылупиться? Асбеста у нас нет. Мы его весь уничтожили несколько лет назад, иначе нагрянули бы парни из окружной инспекции. — Он покачал головой. — Эх, если бы мы сберегли хоть…

— Мезерэ сейчас все равно не станет ни на что дышать, — заметил Рагнар. — Снотворное еще долго будет действовать.

— Можно соорудить что-то наподобие огнемета из труб и кузнечных мехов, с помощью которых мистер Уоквелл чинит телеги, — взволнованно предложил Колин. Казалось, он уже забыл, что его будущее совсем недавно висело на волоске. — Только нужно чем-то защитить яйцо…

Кто-то громко откашлялся. Все повернулись и увидели, что в дверях стоит Сара, а за ней Пема, Азинза и пещерная девушка Уула, которая последние дни ходила за ними повсюду, как дикая кошка с круглыми от удивления глазами. При виде Тайлера она радостно улыбнулась.