Спокойствие. Именно это предлагал ей Натан. И ей сейчас очень хотелось найти в себе силы принять его предложение. Но какую семью она собирается строить на лжи и обмане? Она не могла ни в чем признаться Натану: ни в том, что убила человека, ни в том, что видела Варда, ни в том, что разговаривала с Консуэло. Ее заставляло молчать не недоверие и даже не страх того, как может поступить Натан. Больше всего Сирена боялась увидеть холодное осуждение в суровых чертах его худого лица.

Ее внимание привлек какой-то шум. Она услышала топот копыт и стук колес отъезжающего экипажа. Вскочив на ноги, Сирена подбежала к окну и выглянула из него, откинув занавеску.

Она увидела одну из колясок Натана. На ней ездила в город за покупками экономка или ее брал кучер, когда ему требовалось забрать с поезда какие-нибудь вещи для Натана. Сейчас на козлах не оказалось ни той, ни другого. Коляской, выехавшей за высокие каменные ворота и направлявшейся в Криппл-Крик, правил сам Натан.

Вскоре у Сирены рассеялись последние сомнения насчет цели этой поездки. На следующий вечер в гостиную, где Сирена возилась с Шоном после купания, перед тем как уложить его спать, явилась миссис Энсон. Оторвавшись от устроившегося у нее на груди сонного малыша, Сирена посмотрела на стоявшую в дверях экономку.

— Да, миссис Энсон? Что такое?

— К вам пришли, мэм.

Пришли. Это слово звучало не очень хорошо. Сирена сделала знак Мэри, сидевшей рядом на стуле с раскрасневшимся от огня лицом. Передав ей засыпающего ребенка, Сирена поднялась. Когда няня вышла из гостиной с малышом на руках, Сирена повернулась к экономке.

— Кто пришел?

— Уличная женщина, если вам интересно знать мое мнение, — бросила миссис Энсон. Однако выражение ее лица едва заметно изменилось, стоило ей заглянуть Сирене в глаза. — Существо женского пола, похожее на испанку.

— Хорошо, — Сирена положила руку на камин. — Пригласите ее, пожалуйста.

— Да, мадам.

Вздернув подбородок, экономка с достоинством удалилась. Через несколько минут она вернулась в гостиную в сопровождении Консуэло.

— Принесите, пожалуйста, чай, миссис Энсон, — попросила Сирена, — и, если можно, найдите какие-нибудь пирожные.

Холодно кивнув, экономка стремительно повернулась и ушла.

— Консуэло, — Сирена протянула ей руки. Ее лицо осветила улыбка. — Как же я рада тебя видеть! Я боялась, что ты не придешь.

— Я тоже, — ответила Консуэло, подходя к Сирене, — и это, честно говоря, мне самой кажется странным, ведь я давно собиралась посмотреть, как выглядит этот дом изнутри.

— Хочешь, я тебе его покажу? — Сирена сделала шаг к двери.

— Не надо, я уже нагляделась на такие дома, — Консуэло поторопилась охладить ее пыл, — кое-что вообще не стоит смотреть, и к тому же у меня мало времени.

— Ну, тогда проходи, садись, — Сирена развернула стул, на котором только что сидела, и указала Консуэло на кресло с маленьким пуфиком.

— Сначала я отдам тебе это, — Консуэло протянула небольшой сверток из упаковочной бумаги и добавила немного неловким тоном: — Это для ребенка.

— Какая ты заботливая! Хочешь на него посмотреть? Я только что отправила Шона спать, но Мэри может принести его сюда.

— Как-нибудь в другой раз, Сирена, я не хочу, чтобы Натан застал меня здесь.

— Ах да, конечно…

Сирена торопливо развернула подарок. Это оказалась серебряная ложечка, маленькая, как раз для ротика малыша.

— Какая прелесть, Консуэло. Большое спасибо.

— Не за что. — Консуэло присела на краешек кресла, положив ногу на ногу и скрестив руки на груди, окинув изучающим взглядом лиловое платье Сирены, ее светло-зеленую кашемировую шаль. Сама она, как обычно, оделась во все черное. Ее голову с пучком волос на затылке украшала маленькая приплюснутая шляпка с темно-красной лентой!

Сирена вновь завернула ложечку в бумагу и положила ее на край стола.

— Мы с тобой не успели вчера поговорить. Как ты поживаешь? Ты, похоже, уже совсем выздоровела.

— Да, у меня, как видишь, все в полном порядке. На самом-то деле я не так уж серьезно болела, как это изображал Натан…

Эти слова показались Сирене странными, но она не придала им значения.

— Я часто жалела, что тебя не оказалось дома той ночью. Ты понимаешь, о чем я говорю?

— Да, мне рассказали, — коротко ответила Консуэло. — Прости, что не предупредила тебя сегодня о моем визите. Я сама, честно говоря, не ожидала, что к тебе зайду.

— Это вовсе не обязательно, — заметила Сирена.

— Я пришла не только, чтобы отдать подарок для малыша. Вард попросил меня встретиться с тобой и передать вот это.

Открыв сумочку, Консуэло достала оттуда конверт и протянула его Сирене.

— Это от Варда?

Конверт оказался жестким, но не толстым, в нем лежал лишь один листок бумаги.

— Да. — Испанка поднялась с кресла. — Но и это еще не все…

Сирена изумленно взглянула на Консуэло, а потом с удивлением увидела, как та, сцепив пальцы, подошла к дверям маленькой комнаты в башенке и принялась рассматривать зеленые листья увядшего папоротника.

— Как это понимать? Что ты хочешь сказать?

— Натан приходил ко мне вчера. Я решила увидеться с тобой, Сирена, потому что мне нужно у тебя кое-что спросить, узнать, что ты делаешь с ним.

— Я… не понимаю, о чем ты говоришь.

Консуэло заглянула ей в глаза.

— Я как-то раз говорила, что в тебе сидит дьявол, Сирена, и оттого, что ты о нем не знала, он был еще страшнее. Теперь тебе, наверное, ясно, что я тогда имела в виду. По-моему, Натан погибает сейчас по этой причине.

— Что ты говоришь, Консуэло? Я тебя не понимаю.

— Правда? Он совсем измучился, Сирена. Он всегда был худым, но сейчас от него вообще остались кожа да кости. Он умоляет тебя, плачет, а у меня от этого разрывается сердце. Зачем ты это делаешь, даешь ему повод к надежде, позволяешь ему приблизиться к себе, а потом отталкиваешь? Ради чего? Если тебе захотелось отомстить, тогда ты уже добилась своего; он ненавидит себя за то, что обманул тебя, за то, что из-за него ты заболела, он мстит самому себе гораздо сильней, чем ты можешь отомстить ему.

— Он меня обманул? — повторила Сирена.

Висящие над камином часы от Тиффани в корпусе из ореха издали нежный мелодичный звон, похожий на колокольный.

— А ты этого не знала? — проговорила Консуэло, когда звон затих.

— Чего я не знала? Может быть, ты мне скажешь? — Голос Сирены звучал неестественно спокойно. Побледнев, она смотрела на испанку так, как будто никогда не видела ее раньше.

— Я… я не могу, — отрывисто проговорила Консуэло, нервно похрустывая пальцами.