– На подробности нет времени, – прервал Щукин разглагольствования Капитона. – Итак, все решено. Твои купленные менты вроде бы случайно – ненароком, в виде хохмы, – подкидывают сведения о том, что на каком-то пароме, идущем не в Швецию, а куда-то еще, был замечен человек с таким-то чемоданчиком и с такой-то рыжеволосой девушкой… Скажем, человек этот был пьян и что-то такое натворил… А уж приезжие менты делают из этого собственные выводы и берут под белы ручки Ляжечку, который якобы куда-то стремился убежать от них с бабками и Лилей в месте прибытия парома.

– Все именно так и будет, – заверил Капитон, – здорово придумано! Ну, так что – начнем?

Щукин кивнул.

Капитон подозвал своих подопечных и начал отдавать приказания.

* * *

– А у меня хорошие новости, Анютка, – проговорил Капитон, когда Анна вошла в комнату.

Анна еще не вполне понимала, что происходит, но знала уже от людей Капитона, что творится что-то несообразное, грозящее какими-то серьезными последствиями. И вправду – помещение пристани кишит ментами, а по служебным коридорам все еще бегают чем-то озабоченные парни с крепкими плечами и бритыми затылками. Менты вот-вот будут тут, а Капитон никак не закончит свои делишки и к тому же, как сообщил Анне позвавший ее «браток», Капитону что-то от нее надо.

– Что? – спросила она, видя рядом с Капитоном все того же типа, которого она подвозила как-то на своей «девятке». – Что случилось?

– А то! – Капитон непонятно подмигнул Анне. – Дела пошли лучше, чем я предполагал. Вот этот парень… Кстати, его зовут Колян. Он на нашей с тобой стороне. Так что можешь забыть все неприятности, с ним связанные.

– Это было не более чем стечение обстоятельств, – добавил и Николай.

– Уже забыла, – сказала Анна. – А с Коляном мы знакомы. Только вот, когда мы знакомились, его, кажется, по-другому звали.

Капитон хмыкнул. Николай равнодушно проговорил:

– Бывает…

– Теперь дела пойдут на лад, – не мог успокоиться Капитон. – Ой, как удачно все получилось! Ну, теперь я тебя отблагодарю, как полагается… Тебе только одно маленькое дельце провернуть надо. Это и будет платой за мой… так сказать, вклад в твою жизнь. Бабки, институт и все прочее. И клиентов тебе больше не надо будет искать. Одно только дело – и все! В золоте у меня ходить будешь, с золота есть… Будешь иметь все, что захочешь…

Анна вдруг почувствовала, что у нее начала кружиться голова. «Неужели? – Ее стало наполнять чувство восторга и веры в свое светлое будущее. – Неужели?! Вот так быстро?.. Вот так все просто?.. Проснуться в одно утро и получить все, что захочешь… Завтра же буду иметь все, о чем так долго мечтала… Да врет он все Капитон. И снаряжает меня на явно опасное дело, очень опасное…»

Восторг покинул Анну, и она почувствовала, что очень устала.

– Домишко тебе купим, – продолжал Капитон. – Тачку престижную… Короче, ты должна понять – теперь весь город для тебя. Я свое слово держать привык. Ты мне помогла… то есть поможешь, и я тебе помогу…

– Так что мне делать-то надо? – без особого энтузиазма спросила Анна.

– Дельце одно есть маленькое для тебя, – небрежно проговорил Капитон, словно не слыша ее, – на полдня буквально. Утрясти кое-какие проблемы и все… И отдыхай.

– Какое дельце?

– Эйн момент, – с готовностью отозвался Капитон и, обернувшись к приоткрытой двери, щелкнул пальцами.

Анна даже поморщилась, когда в комнату втолкнули этого человека – уж очень дикий вид он имел.

– А ты не бойся, – сказал Капитон Анне, хотя на ее лице уже не было ни капли испуга. – Все получится у тебя. Эх, и заживем мы тогда с тобой, Анютка…

«Только день работы, – подумала Анна, – явно опасной, конечно, работы, зато потом… Я так и знала с самого детства, что получу от этой жизни все, что захочу… А если правда все, что Капитон сейчас говорит – что он со мной расплатится после того, как я проверну это дельце, – это будет на самом деле здорово, я всю жизнь мечтала освободиться от сучьей своей судьбы, иметь все и чтобы ничего мне за это не было…»

– А ловко твои ребята вытащили его сюда, – проговорил Николай, отчего-то сверкающими глазами глядя на низенького, чем-то похожего на самого Капитона толстячка.

– Профессионалы, – гордо сказал Капитон. – Один представился ментом и позвал его – будто на разбор, а второй сек, чтобы «хвоста» не было.

– Молодцы, – похвалил Николай.

– Я же говорю – профессионалы…

– Вы думаете, это вам так просто сойдет с рук? – щелкая от страха зубами, сказал вдруг Ляжечка. – Вы что – не понимаете, что это вам с рук не сойдет? Я ведь…

– Заткнись! – с видимым наслаждением оборвал его Щукин, и Анна поняла, что он за что-то ненавидит этого толстячка.

– А ведь и правда, – проговорил Капитон задумчиво, – он меня видел, чего доброго узнает потом и сдаст ментам.

– Да? – произнес Николай, глядя в сторону. – Нам это не нужно. Нам нужно что? Чтобы менты пошли по ложному следу. Время, так сказать, выиграть. А потом нам этот урод не нужен будет. Так что решай сам, что с ним делать, когда он станет не нужен.

Капитон подумал немного и хмыкнул.

Ляжечка молчал, но и до его одурманенных страхом мозгов стал доходить смысл сказанного Николаем.

– Вы не посмеете! – взвизгнул он. – Только попробуйте меня пальцем тронуть! Колян! Ты же не знаешь, какая у меня «крыша»! У меня крутая «крыша»! Я…

– Закрой рот, – посоветовал Николай, – все я уже знаю. И майор твой тебе не поможет.

Вот тут-то настоящий ужас появился в глазах Ляжечки.

– К-как ты узнал? – запинаясь, выговорил он.

Щукин ничего не ответил. Зато заговорил Капитон.

– План твой хороший, Колян, – сказал он, – но если этот придурок и вправду рыпаться начнет? Рот ведь ему не заклеишь – он всегда на виду должен быть… Не рот, в смысле, а этот… как его?

– Ляжечка, – подсказал Щукин.

– Вот-вот…

– Ну, рот ему не заклеишь, – медленно проговорил Николай, опуская руку в карман, – а мозги ему вправить можно.

И достал из кармана шприц, полный зелья Саньки Матроса.

Ляжечка в ужасе отступил назад, но бежать ему было некуда – за дверью, как он знал, находились крепкие ребята, которые приволокли его сюда.

– Станешь орать, будет хуже, – пообещал Щукин, подходя к Ляжечке и поднимая шприц, – измордуем до полусмерти… Будешь орать? Будешь, ментовская рожа?

– Н-нет, – едва слышно проговорил сломленный Ляжечка и неожиданно для всех расплакался.

Щукин, воспользовавшись моментом, с размаху всадил шприц в его руку – прямо через одежду. Потом прохрипел шепотом, глядя в потемневшие и расширившиеся от страха глаза Ляжечки: