– Ты считаешь, что если за тобой будет слежка, это как-то тебе поможет? Побереги спину, центурион, вот мой тебе совет. Ты уверен, что не хочешь захватить с собой парочку моих орлов, чтобы они прикрывали тебя? Думаю, трибун не станет против этого возражать.

Трибул отрицательно покачал головой.

– Я так и думал. Ну что ж, если ты такой упрямый и решил действовать в одиночку…

Сил отвернулся от собеседника и крикнул своим подчиненным. Один из них тотчас же отложил скребок и вывел вперед лошадь, которую он только что чистил. Та остановилась перед Марком и уткнулась ему носом в плечо. Сил усмехнулся и нежно погладил лошадиный бок.

– Смотрю, Упрямец узнал товарища по духу. А все потому, что знает: куда бы он ни отправился с тобой, ему вскоре подвернется возможность показать свой независимый нрав. Скажи, я прав, ты, упрямый паршивец?

Трибул подождал, пока коня оседлают, и, помахав в знак благодарности рукой, повел Упрямца вдоль ряда казарм, пока не дошел до постройки, в которой размещалась его центурия. Заметив его, Кадир вышел ему навстречу. Когда же Марк вручил ему пару песочных часов и табличку с распоряжениями, опцион тотчас понял, что он задумал. Внимательно прочтя начертанные на воске строки, он кивнул и, пристально посмотрев на Марка, отдал через плечо команду:

– Циклоп! Требуется твое присутствие!

Начальник караула вышел из казармы и, уважительно отсалютовав Трибулу, повернулся к Кадиру, чтобы выслушать приказ опциона.

– Мне нужно пятеро самых хамоватых, самых недисциплинированных солдат в этой центурии, и побыстрее, – распорядился хамийец и снова повернулся к Марку. – Нам потребуется время, чтобы вывести их за ворота. Пусть до того, как ты покинешь город, пройдет час. Думаю, его будет достаточно, чтобы наскрести для тебя нужное количество разгильдяев. Смотрю, ты взял у Сила своего любимого жеребца. Не сомневаюсь, он наверняка хотел отправить вместе с тобой отряд своих людей, и не удивлюсь, если ты от его помощи отказался.

Марк кивнул, похлопал друга по плечу и перевернул песочные часы, чтобы пошел отсчет времени. Прежде чем последовать его примеру, Кадир сокрушенно покачал головой. Трибул отвернулся, довольный тем, что принял единственно верную меру предосторожности против того, что может с ним случиться, как только он возьмется за исполнение своего плана. Взяв Упрямца под уздцы, он направился в оружейную мастерскую, где его тепло поприветствовал ее хозяин.

– У меня есть все, о чем ты просил, центурион, и все сделано в соответствии с твоими требованиями. Пойдем со мной, а за твоей лошадью присмотрит кто-нибудь из моих помощников.

В кузне позади лавки Марка уже ждал готовый заказ. Все вещи были разложены для осмотра покупателем. Кузнец по очереди брал каждую из них и предлагал Трибулу внимательно осмотреть ее.

– Копье. Наконечник сделан в соответствии с твоим описанием. Хотя, если честно, его назначение для меня – загадка.

Пристально осмотрев копье, Марк удовлетворенно кивнул и отложил в сторону. Кузнец натянул на наконечник кожаный чехол, чтобы не привлекать к нему досужие взгляды. Следующим на очереди был шлем. Придирчиво рассмотрев его под разными углами, покупатель кивком выразил свое согласие и, написав что-то на табличке, показал ее мастеру, чтобы тот прочел написанное.

– Подержать его для тебя? Конечно, центурион. Вот щит, как ты заказывал. Я раскрасил его в соответствии с твоими пожеланиями. Должен сказать, что мой живописец превзошел самого себя. – С этими словами кузнец снял со щита кожаный чехол и повернул его к Марку, показывая работу. – Видишь, я соорудил его таким, как ты хотел, хотя польза в бою от него будет крайне сомнительная, учитывая, сколько…

Он не договорил. Трибул повернул слегка вогнутый щит, чтобы рассмотреть украшавший его рисунок. Несколько мгновений он пристально смотрел на него, а затем кивнул, удовлетворенный картиной, которую противник будет видеть во время схватки. Поняв, что заказчик доволен, кузнец облегченно вздохнул и вновь спрятал свое творение в кожаный чехол.

– И наконец, подарок, о котором ты меня просил. – С этими словами он вручил Марку тяжелый кожаный мешок и указал на ремень, за который его можно было подвесить на луку седла. – Надеюсь, тебе понравится, и ты сможешь…

Центурион снова кивнул, бросил на ладонь кузнецу мешочек с монетами и вынес покупки из оружейной лавки. Здесь он повесил тяжелый мешок на луку седла, а затем, не снимая чехла, к которому крепился ремень, надел на себя щит и сдвинул его за спину. После этого он, наконец, сел на коня и поскакал к следующей остановке, продовольственной лавке, где обычно покупал суп.

Стряпуха вышла ему навстречу с тяжелым мехом, чье содержимое было все еще теплым. Марк задержался на пару секунд, чтобы сделать несколько глотков сытного бульона, после чего направился к восточным воротам. Быстрый взгляд на песочные часы подтвердил, что время почти истекло. Подъезжая к воротам, он был рад увидеть одного из своих солдат. Впрочем, со стороны этого человека было трудно принять за солдата. Одетый в тунику, спускавшуюся ниже колен, он стоял, лениво прислонившись к стене какого-то дома. Из-за пояса у него торчал нож с деревянной ручкой. Людей такого вида можно было встретить по всей империи: он казался типичным проходимцем, который зарабатывал хлеб насущный не трудом, а хитростью. Ухмыльнувшись проезжавшему мимо офицеру, переодетый солдат скучающим взглядом окинул улицу позади Марка. То, что центурион выехал из ворот на восток, его как будто не касалось.

Когда в нижнюю половинку часов упала последняя песчинка, Трибул перевернул их, чтобы начать отсчет новому отрезку времени, и пустил коня рысью. Так он проехал около мили, а затем, завернув за невысокую гряду холмов, где его никто не мог увидеть от городских ворот, съехал с дороги и скрылся в леске, который тянулся вдоль нее. После этого центурион спешился и привязал лошадь к дереву, зная, что здесь ее вряд ли кто-нибудь увидит. Осторожно двигаясь вдоль линии деревьев, он нашел место, откуда город был виден как на ладони, зато его самого вряд ли можно было там заметить. Вынув песочные часы, мужчина терпеливо дождался, когда вниз высыплется остальной песок. Взгляд его при этом был прикован к стенам Тунгрорума и лишь изредка соскальзывал вниз, отмечая неумолимый ход времени.

Когда вниз ссыпались последние песчинки, Трибул вновь устремил взгляд на город. В следующий момент его терпение было вознаграждено: к югу от Тунгрорума синеву неба прочертила тонкая дуга черного дыма, оставленная горящей стрелой. Хмуро улыбнувшись, Марк вернулся в лесок, где была привязана лошадь.

К концу утра трибун Рутилий Скавр снова был в служебных комнатах, чистый после бани и бодрый после короткого сна, который все-таки решил себе позволить. Он сидел, терпеливо перебирая груду официальных бумаг, принесенных из рабочего помещения прокуратора, когда в дверь почти вбежал Канин. Скавр поднял глаза, и префект, браво отсалютовав ему, вытянулся перед ним в струнку. Отложив свиток, который он читал, трибун одобрительно посмотрел на сослуживца.