Феилин. Он проснулся одновременно со мной и, даже не протерев глаза как следует, рванул к границе кустарника. А когда вернулся, чуть ли не подпрыгивал от возбуждения.

- Пыль столбом на тракте. Множество конных ушли на юг. Десяток, два или три. Не смог определить. Время пришло прорываться.

- Собираемся, - в тот же момент отдал я приказ.

- Пойдём прямо сейчас? - удивилась Мириам.

- Подойдём ближе к опушке. Там осмотримся.

Но реальность немного подкорректировала мои планы.

Партизанский отряд из шести человек подбородками касался травы, прячась в кустах. И каждый из партизанов разочарованно смотрел на блокпост у моста.

Храмовников, конечно, поубавилось. Значительно, притом. Но с учётом и тех, кто бродил по траве, и тех, кто сидел у сарая, и тех, кто подпирал плечами выставленные поперёк моста телеги, наличные силы всё ещё превышали наши силы в несколько раз.

- Два десятка насчитал, - поморщился Сималион. А затем повернулся к Феилину. - Переплыть никак не получится?

Филин бросил короткий взгляд на балласт и уверенно покачал головой.

- Я смогу, - недовольно буркнула Мириам.

- И я смогу, - неуверенно добавил Терезин.

Я же не прислушивался к утверждениям доходяг. Я изучал территорию, изучал расслабленных храмовников и приходил к решению, что надо идти на штурм. Это единственный вариант.

- Мы пойдём на прорыв.

Компаньоны встретили мои слова молчанием. Даже Мириам не выделывалась.

- Нет, не прямо сейчас. Пока изучим маршрут. Посмотрим на распорядок. Но точно сегодня...

- Не уверен, что это хорошая идея, - озабоченно потёр подбородок Феилин. - У меня всего пять стрел осталось. Не смогу прикрыть.

- Я пойду первым и прикрою...

- Подожди, милих! Смотри! - Сималион указывал пальцем перед собой.

Пологий каменный мост нам не позволял со своих позиций изучить территорию противоположного берега. По заверениям Феилина, там обитали королевские солдаты. Но ни разу мне не удалось рассмотреть их с этой безопасной точки. Хоть прятались мы тут уже не первый раз.

И сейчас мы их тоже не рассмотрели. Зато рассмотрели королевские штандарты на стяге, который реял на флагштоке. То есть застава на противоположном берегу действительно существует. И эта застава, судя по флагу, ещё подчиняется законной власти. Той, которая наделила меня полномочиями.

Я инстинктивно прикоснулся к груди и нащупал золотой медальон. Мысли быстро формировались в голове. Это - наш шанс. Единственный шанс. Единственно реальный шанс.

- Мы попросим помощи с той стороны, - огорошил я своих спутников. - Солдаты Его Величества не откажут обладателю этого, - я вытащил из-за пазухи медальон. - А если откажут, то не посмеют отказать анирану.

- Что ты задумал? - испуганно спросила Мириам.

- Я отправлюсь ту сторону. Ночью переплыву реку, отыщу тамошнего командира и прикажу нам помочь. Они пойдут на штурм моста с той стороны, а вы - с этой.

- Ты оставишь нас???

- Да. Оставлю, чтобы вернуться с подмогой.

Сималион и Иберик озабоченно переглянулись. А Феилин хмурился.

- А кто пойдёт на штурм с этой стороны? - резонно поинтересовался он. - Сималион, Иберик и я?

Воодушевление, ещё секунду назад заставлявшее меня чуть ли не подпрыгивать, сразу приугасло. Феилин обратил внимание на маленькую деталь. И учёл то, что не успел учесть я: в нашем отряде в штурмовики годился лишь аниран. Ведь у него хватало и предметов защиты, и элементов поражения. Он мог выстоять под градом стрел и идти напролом. Расчистить дорогу другим и выжить.

Остальные же в штурмовики не годились.

Сималион и Иберик рубаки были будь здоров. В честной схватке один на один, или в менее честной схватке один на двоих, выстояли бы. Выдержали бы и победили. Задавили бы мастерством. Но преодолеть метров двести-двести пятьдесят по открытому пространству под ожидаемым обстрелом - это вряд ли. Даже если первые сто метров пузом траву причёсывать.

Феилин же в ближний бой вообще предпочитал не вступать. В принципе, он неплохо владел кинжалом. Но луком владел в совершенстве. Как снайпер, он был незаменим. Зная, что он приглядывает за твоей спиной, можно было смело идти одному на двоих, а то и одному на троих. Ибо Феилин быстро уравняет шансы. Но поскольку "уравнятелей шансов" у него оставалось всего пять штук, эффективность его как стрелка стремительно приближалась к нулю. Он быстро растратит боевой потенциал и утратит полезность.

Следовательно, если мне удастся выполнить задуманное, удастся переплыть реку и войти в контакт с солдатами короля, на штурм придётся идти лишь с одной стороны. Идти по не особо широкому каменному мосту, перегороженному телегами. Идти сколько-то там метров под обстрелом. И пусть, в принципе, широкие деревянные щиты способны защитить от стрел, не уверен, что они смогут защитить от горящих факелов и масла, если вдруг те полетят навстречу.

А если вдруг в сторону храма сразу гонца отправят, стоит лишь солдатам продемонстрировать агрессивность?... В общем, через короткие местные сутки тут уже не пятьдесят храмовников окажется, а пятьсот. То есть этого никак нельзя допустить. И, то есть, Феилин должен оставаться в кустах, чтобы поддерживать штурмовиков из лука, и приберечь последнюю стрелу для теоретического гонца. А то и две стрелы...

- Что ты надумал? Поделись с нами? - взволнованная Мириам прикоснулась к моей руке. Как и остальные, она ожидала моего решения.

Я машинально гладил медальон на груди и задумчиво смотрел на друзей.

Нет, я изначально мыслил неверно. Я не могу их оставить. Не могу подвести. Ведь только я способен их защитить... И только я способен нагнать на храмовников такого страху, что они не сопротивляться будут, а в панике бежать. Ибо кто я?

Значит, реку переплывать не мне.

Но кому?

Феилина сразу исключаем. Он будет необходим моей спине, чтобы прикрывать её. Терезин и Мириам - вообще не пловцы. Не бойцы и не пловцы. Балласт, как я утверждал ранее. Они те, кто укроется за спасительной аниранской спиной.

Значит, остаются Иберик и Сималион. Оба крепкие, выносливые, умеющие обращаться с оружием ближнего боя. Но Иберик, в сущности, сам ещё пацан. На девяносто процентов ведомый, на десять процентов способный сам принимать решения. Он хороший боец, но вряд ли хоть немного дипломат. Да и самовлюблённое величие на его лице никогда не появлялось. Он понятия не имеет, как себя вести с теми, кто будет смотреть на него подозрительно. Кого надо не только убедить, что он не шпион, не только попросить смело пойти на мечи храмовников, но и продемонстрировать статус.