Его напарник шагнул влево от нее, пытаясь занять более выгодную для стрельбы позицию. Дженн, видя его намерения, шагнула вправо. В таком положении ему пришлось бы стрелять через крышу автомобиля, и едва ли он мог рассчитывать на успех. А она молилась, чтобы Хендрикс в случае перестрелки прикрыл ее сзади. Агенты у внедорожников вскинули свои штурмовые винтовки – прихватили-таки…

– Эй, приятель, скажи-ка лучше своим ребятам, чтобы не двигались, – ледяным голосом сказала Дженн первому агенту. – Потому что если они этого не сделают, ты рискуешь пропустить массу интересного.

Тот кивнул и крикнул другим, чтобы те оставались на месте.

– Похоже, ты не в первый раз видишь направленный себе в грудь пистолет?

Он покачал головой.

– Вот что я тебе скажу. Большинство парней, которые видят перед собой оружие, могут запросто наделать в штаны. Но ты у нас не из таких. Ты просто Мистер Хладнокровие. Я восхищаюсь тобой. Правда. Так почему бы тебе все-таки не рассказать, кто ты на самом деле? Чтобы этот случай не стал последним в твоей жизни?

– Мы из ФБР, мэм. Я же сказал вам. А теперь вот что: опустите-ка это.

– Нет, мне очень нравится этот пистолет. Я стреляла из таких – ну, или похожих на этот – с восьми лет. Поэтому лучше не заливай, приятель.

– Мы из ФБР, – упрямо повторил он.

– Постой! А что это у вас в руках, агент? «Глок двадцать три»?

Агент опустил глаза на свой пистолет. А когда снова поднял взгляд, то впервые занервничал.

– Нет, – ответила она за него. – Больше смахивает на хромированный девятьсот одиннадцатый «кольт».

Агент хмуро кивнул.

– Кто же у нас носит хромированные «девятьсот одиннадцатые»? Парни с маленькими членами и большими комплексами. А знаешь, кто их никогда не носит? Парни из ФБР. Никогда не носили и не будут носить. Поэтому еще раз скажи, кто ты такой, и если вздумаешь повторить, что ты из ФБР, я прокомпостирую твое удостоверение, как билет на электричку…

Когда Джорджу Абэ было четырнадцать лет, его отец начал брать сына на деловые встречи. Обычно парень садился тихонько куда-нибудь в угол и слушал. А потом отец начинал его подробно расспрашивать. Джорджу разрешалось задавать вопросы, и тогда отец объяснял, почему в том или ином случае нужно поступать именно так, а не иначе. Так Джордж изучал основы ведения переговоров и искусство трактовки ситуаций. Один из отцовских принципов заключался в том, чтобы не задавать вопрос, если в этом нет абсолютной необходимости.

– Научись ждать, – предостерегал отец. – И никогда не задавай неожиданных вопросов. Таких, которые застигают врасплох. Этим ты себя выдашь. Просто жди и думай. Зачастую ответы приходят сами собой…

Теперь Джордж наблюдал за Калистой, пытаясь понять, что означало ее присутствие здесь, рядом с ним. И размышлял о том, как же далеко она зашла в своем предательстве. И когда это вообще началось. Приходилось тщательно скрывать накопившуюся злость, а заодно и растущую тревогу за своих сотрудников, которым теперь угрожала смертельная опасность. Но, как бы там ни было, он не позволит ни Калисте, ни Тайтусу с его ублюдками сломать его…

– О, Джордж, поделись же со мной своими самурайскими секретами! А то у нас нет времени.

– А для чего есть время?

– Возможно, для нескольких вопросов.

– Тогда спрашивай.

Калиста улыбнулась.

– Вот это меня в тебе всегда восхищало. Ты напускаешь на себя азиатскую загадочность и носишь ее повсюду, словно почетный значок.

– Очевидно, мне и у тебя еще есть чему поучиться…

– Да уж, думаю, что есть.

– По крайней мере, теперь я догадываюсь, что произошло с моей конторой.

– Ах, да!.. Ну и отлично. После консультации с моими адвокатами мы решили, что будет благоразумным ликвидировать фирму «Абэ консалтинг груп» и списать это на убытки. В целях налогообложения, естественно.

– Понимаю, понимаю. Это произвело впечатление. И, должно быть, вы планировали сделать это заранее.

– На это ушли годы, – сказала она.

Годы? Как такое могло быть? Что же именно планировала Калиста?

– Итак, как там дела у Ломбарда? – облизав губы, спросил он.

Ее лицо посветлело – как у актрисы, которая забыла строчку из сценария и только что получила подсказку от суфлера.

– За последние несколько часов мы с Бенджамином пришли к взаимопониманию.

– По поводу Сюзанны?

– По поводу многих вещей, – она нахмурилась.

– Считаешь, это разумно?

– На этот раз все будет по-другому. Мы с ним теперь понимаем друг друга.

Джордж пристально посмотрел на Калисту.

– Что же вы хотите?

– Что касается Бенджамина, то он хочет стать президентом.

– А тебе-то что достанется?

– Все, чего заслуживает моя семья.

– А я? Меня уберут, как только что беднягу Майка? Я только этого заслуживаю?

– Кто такой этот Майк?

– Человек, который здесь лежит! – выкрикнул Джордж и сплюнул. – Которого только что прикончили твои новые напарники.

Калиста посмотрела на тело так, как будто увидела его впервые.

– Это было неизбежно.

– А Дженн Чарльз? Дэн Хендрикс? Гибсон Вон? Их тоже нужно прикончить?

– Наш мир несовершенен, Джордж. Эвелин это хорошо понимала.

Эвелин Фюрст? Она что же, настолько им мешала?

– Что вы с ней сделали?

Калиста отвернулась.

– Кого-то приходится приносить в жертву.

– Боже мой… Это же твоя собственная сестра. А как насчет Пенсильвании? Сюзанна?

– Сюзанна не в Пенсильвании.

На мгновение Джордж воспринял это как капитуляцию. Что Калиста отказалась от попыток отыскать Сюзанну. Но она совсем не это имела в виду…

– Где она?

Возвратился Тайтус. Подойдя к Калисте и нагнувшись, он прошептал ей что-то на ухо. Та слушала, не спуская глаз с Джорджа Абэ.

– Боюсь, у нас совсем не осталось времени, – сказала она.

– Где Сюзанна? – закричал Абэ. – Ответь!

– Довольно! – отрезала Калиста, затем быстро взяла себя в руки. – Пока хватит. Думаю, на этом мы закончим.

Все еще стоя на коленях, Джордж посмотрел на нее.

– Что ж, понимаю. Я для тебя – последняя зацепка?

– Почти, – ответила Калиста и протянула руку.

Тайтус передал ей рацию. Она добавила громкость и положила прибор себе на колено. Это был коммуникационный канал для связи с оперативной группой «Колд-Харбор».