Ларина ждала этого разговора. И боялась его. Чтобы не встречаться с ним взглядом, она продолжала смотреть на море, бившееся о скалы у ее ног.

– По-твоему, я потеряла Фэллона?

Лукан молчал так долго, что Ларина уже было решила, что он передумал разговаривать с ней. Или вообще ушел. Потом услышала, как он тяжело вздохнул.

– Когда мы росли, мне не раз доводилось видеть старшего брата в окружении женщин. Они вечно липли к нему как репей. И не только потому, что Фэллон хорош собой, – ведь он был старшим из сыновей лэрда и в один прекрасный день ему предстояло стать главой клана. Фэллон, надо отдать ему должное, всегда вел себя достойно, но я ни разу не видел, чтобы хоть на одну из них он смотрел так, как смотрит сейчас на тебя. Он испытывает к тебе не просто физическое влечение, а нечто гораздо большее. Ни к одной женщине он не относился так, как к тебе.

Сердце Ларины забилось часто-часто, в груди робко шевельнулась надежда. Она наконец решилась обернуться – и встретилась взглядом с Луканом. Стоя у нее за спиной, он все это время наблюдал за нею.

– Ты не можешь потерять Фэллона – для этого он слишком сильно любит тебя. Поэтому если ты готова принять то, что он может тебе дать, то так и скажи. Ты нужна ему, Ларина. Он не может без тебя.

– Я тоже не могу без него, – с облегчением призналась она. – Ты даже представить себе не можешь, как он мне нужен!

Рука Лукана легла ей на плечо. Он по-братски обнял ее, и у Ларины сразу полегчало на душе.

– Вы с моим братом так похожи. Вам обоим по плечу великие дела. А вместе вы будете намного сильнее.

– Как вы с Карой? – улыбнулась Ларина.

– Даже больше. Фэллон – необыкновенный человек, – очень серьезно сказал Лукан. – Он прирожденный вождь. Ему нужна сильная женщина, которая стала бы ему опорой.

Ларина с улыбкой накрыла его руку своей.

– Что ж, я согласна – если Фэллон не против, конечно.

Не успел Лукан вернуться к жене, как Фэллон уже снова стоял у входа в пещеру. Ларина молча слушала, как он рассказывает о Воителях Дейрдре и толпах вирранов, которые шарят по замку и развлекаются поджогом деревни.

Ей не терпелось поговорить с Фэллоном наедине: ведь пока они оставались в пещере, это было невозможно. Самое лучшее – незаметно выскользнуть из пещеры. Это была единственная возможность, и Ларина не собиралась ее упускать.

Она чувствовала, как у нее загорелись щеки, а спина покрылась гусиной кожей, – так бывало всегда, когда он смотрел на нее. Покосившись на него через плечо, Ларина с улыбкой выскользнула из пещеры.

Подбежав к выходу, Фэллон изумленно смотрел, как Ларина ловко перепрыгивает с утеса на утес. Последний головокружительный прыжок, и девушка, метнувшись вниз, перекувырнулась через голову и мягко, по-кошачьи, приземлилась на камень у самой кромки воды.

– Кровь Христова! – изумленно выдохнул Хейден.

Кто-то восхищенно присвистнул. Только тогда Фэллон заметил, что остальные, выбравшись из пещеры, наблюдают за этой сценой. Онемев, Фэллон смотрел, как Ларина танцующей походкой направилась к воде, на ходу сбрасывая тунику.

– Будь я проклят! Вот это женщина! – восхищенно покрутил головой Логан.

Гэлен, хохотнув, одобрительно хлопнул Фэллона по плечу.

– А ты везунчик, Маклауд!

С губ Фэллона сорвался смешок.

– Угу. – Перехватив взгляд Лукана, он с довольным видом кивнул. – А то я не знаю!

Забыв об остальных, он бросился за Лариной, на ходу сбрасывая одежду. Последний прыжок, и он уже стоял на том же месте, где только что была она. К тому времени, когда Фэллон избавился от штанов и башмаков, Ларина уже зашла в воду. Осторожно положив золотую вещицу, которую принес из замка, на стопку одежды, Фэллон кинулся догонять ее.

Повернувшись к нему лицом, Ларина покачивалась на волнах, не сводя с него глаз. Фэллон поплыл к ней, рассекая волны и борясь с приливом, упорно тащившим его к берегу.

Только оказавшись рядом с ней, Фэллон почувствовал, что может наконец нормально дышать. Ему так много нужно было сказать, столько всего объяснить, что он растерялся, не зная, с чего начать.

Ларина опередила его.

– Ты был прав.

Это было так неожиданно, что Фэллон на мгновение растерялся.

– Насчет чего?

– Я действительно боялась. Все, кого я любила, покинули меня. А с тобой все было бы гораздо хуже – ведь ты бессмертный.

Взяв ее руки в свои, Фэллон молча притянул Ларину к себе, прижался щекой к ее лбу и замер. Какое-то время оба молчали.

– Неужели ты не понимаешь? – наконец прошептал он. – Ларина, мое сердце и душа принадлежат тебе – навеки. Как и я сам. Я бы никогда не смог покинуть тебя.

Руки Ларины обвились вокруг его шеи. Она цеплялась за него так, словно знала, что судьба оставила им для счастья только один-единственный день и другого, возможно, не будет. Ее била дрожь, но от холода или из-за его слов, Фэллон не мог понять.

Отодвинувшись, он заглянул в ее изумительные глаза и замер, увидев в них безграничную любовь.

– Я не могу обещать тебе спокойную жизнь – уверен, что мы частенько будем спорить. Держу пари, придут дни, когда тебе захочется швырнуть мне в голову чем-то тяжелым. Зато могу с чистой совестью поклясться, что буду любить тебя до последнего вздоха… Сделаю все, чтобы заставить тебя смеяться хотя бы раз в день. Клянусь, что буду предан тебе душой и телом, Ларина. Я сделаю все, чтобы ты была счастлива.

Одинокая слезника скатилась у нее по щеке.

– О Боже, Фэллон Маклауд… я хочу тебя!

От избытка чувств у Фэллона перехватило дыхание. Глаза защипало.

– Я люблю тебя, – прошептал он. А потом надолго приник к ее губам.

Казалось, поцелуй будет длиться бесконечно. Губы его были жаркими и настойчивыми, требовательными и упоительно нежными. Руки Ларины обвились вокруг шеи Фэллона, запутавшись в его волосах, потом нежно скользнули по спине, и легкая дрожь охватила ее, когда она почувствовала, как под ее ладонью заходили тяжелые бугры великолепных мускулов.

Казалось, сами волны толкали ее к нему, заставляя их тела тереться друг о друга, и это невероятно возбуждало Фэллона. Застонав, он обхватил руками упругие бедра Ларины, слегка приподняв ее, чтобы она почувствовала его окаменевшую плоть.

– Возьми меня, Фэллон, – прошептала она. – Я твоя. И всегда буду твоей.

Кровь ударила Фэллону в голову. Хрипло выкрикнув ее имя, он глубоко вонзился в нее, погрузив свое копье в ее жаркую, нежную плоть, и страсть, закружив, понесла его туда, где их ждало наслаждение. Желание сжигало его с такой силой, что ему казалось, он сходит с ума.

Откинувшись, Ларина легла на воду. Светлые, отливающие серебром волосы колыхались вокруг нее, словно морские водоросли.