— Да уж, не сильно, господин барон, — грустно хмыкнул император, припомнив, что только крупных броненосных крейсеров типа «Слава», то есть линейных крейсеров, его великокняжеский родственник желал бы иметь под рукой в количестве не менее двух десятков, в то время как, наконец, отошедший от идеи строительства огромных безбронных кораблей и вновь ставший самым ярым поклонником минной войны Степан Осипович, тем не менее, настаивал на доведении до трех десятков количества крупных эскадренных броненосцев, считай линкоров, по дюжине которых следовало держать на Балтике и Дальнем Востоке. Небольших же торпедных крейсеров, эсминцев и подводных лодок он и вовсе жаждал видеть сотни штук. — Но я бы не сказал, что вы ушли так уж далеко. Ваши максимальные предложения всего лишь вдвое не дотягивают до минимальных пожеланий наших героических моряков. А это что-то да значит! — Нельзя было сказать, что император шокировал своего посетителя данным откровением. И, тем не менее, определенное удивление проступило на лице барона, полагавшего, что моряки постараются по максимуму воспользоваться своим положением национальных героев и начнут требовать чего-то совсем уж запредельного — вроде постройки флота не слабее английского. — Потому ваш доклад будет изучен мною с величайшим тщанием и, непременно, принят во внимание при утверждении новой кораблестроительной программы. Кстати, не подскажете, когда флот сможет получить первые турбинные крейсера, что ныне строятся на Невском заводе? Как вы сами прекрасно знаете, на войне у нашего флота выявилось немало упущений, как технического плана, так и организационного. Потому начало скорейшего освоения господами офицерами и нижними чинами новейшей техники станет едва ли не важнейшим шагом к построению нового флота. Ведь, как мы теперь прекрасно знаем, мало уметь перемещаться из точки «А» в точку «Б». Надо еще уметь довести туда свой корабль без аварий, а после смело пойти на нем в бой, будучи полностью уверенным в технике.

— К моему величайшему сожалению, ваше императорское величество, англичане изрядно подгадили нам, задержав поставку главных машин вплоть до завершения нашей войны с Японией. Нынче же Финский залив намертво закован льдом, а доставить столь габаритный и тяжелый груз по железной дороге из Архангельска не представляется возможным. Ни железнодорожное полотно не выдержит подобных нагрузок. Ни пролеты мостов состав пройти не сможет. Так что раньше конца апреля, а то и начала марта ждать столь потребные механизмы не приходится. Это в свою очередь означает, что сроки постройки кораблей мы будем вынуждены продлить, в лучшем случае, не менее чем на полгода. Что, конечно, является катастрофой. Однако поделать что-либо не представляется возможным. Собственный цех по изготовлению паровых турбин будет запущен не ранее конца этого года. А первая судовая турбина отечественного производства и вовсе появится ближе к концу 1906-го, после чего еще год уйдет на ее тестирование и наладку серийного производства. Но даже если все благополучно завершится в указанные мною сроки, в первые годы наших мощностей будет хватать от силы на полдюжины комплектов силовых установок в год. И это будут установки для небольших крейсеров и эсминцев, но никак не для кораблей линии. Потому тому же Балтийскому заводу, или Металлическому, или Путиловскому, или еще кому другому, уже сейчас требуется дать заказ на устройство потребных производств, коли мы желаем самостоятельно создавать подобные механизмы.

— А сами что же? — изрядно удивился император. — Не желаете поучаствовать в разделе столь крупного пирога? Линкоры мы все равно будем строить. Так что работы хватит всем. При этом мне прекрасно известно, что вы и ваши партнеры работать умеете. Не без некоторых огрехов, кончено. Но ведь никто не совершенен.

— Увы, ваше императорское величество, и рады были бы послужить родине на сем поприще, однако на все наших сил никак не хватит. — Пройденные в свое время курсы повышения квалификации, на которых офисных сотрудников учили правильно отказывать клиентам и партнерам так, чтобы не вызвать с их стороны какого-либо негатива, уже не единожды помогали Ивану Ивановичу подбирать правильные слова в беседах с высокопоставленными лицами. Не стал исключением и данный разговор. Их дружная компания и так успела нажить себе изрядное количество врагов и завистников, отчего множить их никак не входило в дальнейшие планы. К тому же Бог велел делиться. Вот барон и следовал данной мудрости, тем более что, ни человеческих, ни финансовых, свободных ресурсов у них под рукой действительно не имелось. Слишком большой объем работы по ремонту и подъему кораблей предстояло сделать филиалу их судостроительного и механического завода на Дальнем Востоке. Так, к примеру, оба катамарана уже были переоборудованы в спасательные суда и даже сумели поднять со дна залива Талиенван два японских истребителя миноносцев, тогда как не менее трети заводских работников, не говоря уже о десятках флотских водолазов, занимались работами по подъему «Микасы». И ведь это было только начало! Очень уж много судов и кораблей кануло в морскую бездну менее чем за год боевых действий. Так что предварительные расчеты гарантировали занятость получившему государственный подряд на эти работы пароходству «Иениш и Ко» на ближайшие 5 лет. При этом все прочие дела, в которых Иван Иванович имел свою долю и интерес, также начинали требовать куда большего внимания. А ведь в сутках имелось всего 24 часа и не минутой больше! Да и связь, не говоря уже о транспорте, оставляли желать много лучшего. Потому, ни он сам, ни его партнеры, не стремились объять необъятное, вполне довольствуясь тем, что есть. Тут и так имелось куда расти и развиваться! А действительно тяжелой промышленностью пусть продолжают заниматься те, кто привык работать с крупногабаритными механизмами. Как и вооружением. Разве что новомодный автомобильный транспорт в скором времени обещал украсть у господина барона последние жалкие крохи свободного времени и средств. Но, прежде в этом деле следовало заручиться поддержкой государя, ибо в ближайшие десятилетия именно казна могла стать единственным крупным клиентом отечественных автопроизводителей. А уже после получения монаршего одобрения можно было свалить все на имеющихся в стране уникумов, помогая тем собственными, не сильно глубокими, познаниями в деле развития мировой автомобильной индустрии. И ведь, что было обидно, авиация, без его самого активного вмешательства, также имела немало шансов намертво застрять уже на первых шагах, отчего уже сейчас требовалось планировать все свое время на годы вперед, чтобы хотя бы к концу первого десятилетия нового века получить возможность уделить новому делу изрядное внимание. Но, да это были темы разговоров будущих встреч с монархом, потому здесь и сейчас гость из будущего ограничился лишь малой частью всей правды, не забыв при этом проявить должный патриотизм и служебное рвение. — Разве что прикажете. Тогда, конечно, поднапряжемся, затянем пояса, поищем людей, глядишь, и станем в этом вопросе на один уровень с нынешними промышленными гигантами. Но, сильно опасаюсь, что, в конечном итоге, начнем делать непозволительные ошибки, да упустим все дело. Я говорю не только про создание турбин, а вообще про все предприятия, коими мне и моим компаньонам было высочайше дозволено заниматься. Чего, конечно, не хотелось бы. Ведь до начала войны с японцами едва-едва успели все наладить. Теперь же опять, если не все, то многое, приходится переиначивать, перераспределять имеющиеся ресурсы, дабы продолжать приносить державе изрядную пользу. А это все время! И не месяцы! Годы! Потому не хотелось бы прослыть очередным жадиной, что поспешил откусить куда больше, чем способен проглотить.