— Если бы вы перегнули палку, вас бы пристрелили. У семейства Гормли такие традиции. Советую после нашего разговора извиниться перед стариной Филом. Во избежание неприятностей при дальнейшем пути на восток.

— Все так серьезно, сэр?

— Эшафот на стадионе, бронетехника у въезда в город вас в этом не убедили? Семья Гормли здесь живет с основания. Как их родичи — Бергманы, Слейтеры, Глендейлы, Холбруки. Семьи-основатели… Если не извинитесь, у каждого второго жителя Холбрука будет желание выпустить вам кишки, агент Хитли. Вряд ли вы сюда ехали именно за этим, — будничным тоном сказал Стэнфорд и потер переносицу.

— Извинюсь, сэр, — пообещал Боб. — Мне вообще-то надо в Альбукерке. Срочно вызвали. Причем прислали двух агентов издалека, из Денвера. По дороге напоролись на «арийцев».

— Из Денвера? Далековато отсюда… Только двух агентов? Что-то не верится.

Хитли пожал плечами:

— Я вообще ничего не понимаю. Может, вы какие новости слышали? Я уже почти сутки в дороге.

— Да какие новости, мистер Хитли? Всё, черт возьми, просто отлично. Кстати, вы не тот Хитли, который в Колумбусе отличился?

— Тот самый. Командир специальной команды по освобождению заложников.

Майор встал и протянул ему руку:

— Хочу вам выразить признательность.

— Да за что признательность, много детей погибло…

— Если бы не вы, то погибли бы все. Или бандиты бы сбежали! Вы молодец, агент Хитли. Где ваши люди?

Хитли помрачнел:

— Все погибли, майор. Мне повезло, ребята полковника Бостафа из-под руин вытащили. Еще несколько бойцов осталось в Тусоне. Вот так. Я, майор, генерал без армии. Кто же знал, что у этих тварей окажутся вертолеты.

— У них не только вертолеты, агент. Два часа назад по кабельному передали: бомбят Альбукерке.

— Это как? Бомбят?

— Это с воздуха. Четыре УТС типа T-6A Texan II без опознавательных знаков нанесли удар по местному аэродрому.

— Там же федеральная армия!

— Налетели, отбомбились, улетели. Эти самолетики на любом участке шоссе садятся. Как раз в аэропорту штаб сто пятьдесят пятой бронетанковой бригады расположен. Наверно, они, как вы, агент, не ожидали воздушного удара.

— А Техас? — спросил Хитли. — Сан-Антонио освобожден и…

— Теперь горит Абилин. Боевики сместились на запад. К границам Нью-Мексико. Это не главное. Техас фактически объявил о своей независимости. Федеральные войска в подвешенном состоянии. Вся Национальная гвардия Техаса вместе с авиацией присягнула губернатору Терри. Он не отправил ни одного солдата за океан.

Сказать тут было нечего.

— Мне срочно надо в Альбукерке, сэр. Я и так уже опаздываю.

— Связь неустойчивая. Вот что, агент. Идите отдыхать, я свяжусь с отелем «Тетушка Молли». Вам выделят номер с телефоном. В случае сеанса связи я сообщу информацию и вам позвонят. Отправляйтесь. И не забудьте извиниться перед Гормли. Для вашего же блага.

Извиняться не хотелось, но делать нечего. Когда Боб вышел из штаба, его уже встречали не трое, а более десятка вооруженных мужчин, видимо, свободных от несения службы.

— Прошу прощения, Гормли! — громко сказал Хитли, появившись на пороге. — Не люблю, когда мне хамят. Считал себя вправе остудить пыл малолетки. Я не прав?

Толпа заворчала, потом вперед вышел усатый крепыш в кепи и сказал за всех:

— Иди своей дорогой, агент. Ты свою ошибку понял, мы на тебя зла не держим. Правильно, Фил?

Фил коротко кивнул, но по выражению его лица и блеску глаз Боб понял, что этот гаденыш его не простил.

Значит, проблема не решена.

— Мне к «Тетушке Молли», господа. Где это, не подскажете?

Тот же бородач крякнул и сказал:

— Ну Стэнфорд, ну хитрец. Это ж наш семейный отель. Моя прабабушка его основала. Давай, агент, я тебя провожу. Поезжай за мной.

Хитли и сам подивился такой крестьянской хитрости командира милиции. Ведь с гостями сейчас негусто, а тут постоялец. Доллары поступят в бюджет клана Гормли.

Хозяйка отеля, крепкая и загорелая тетка без определенного возраста с прокуренным голосом и желтыми от табака пальцами, содрала с Хитли десятку за ночь и дала ему ключи.

— Приятных сновидений, мистер Хитли.

Боб оставил в угол номера сумку с оружием и подпер дверь стулом на всякий случай типа неожиданного прихода Фила с оскорбленными племянниками и полез в душ.

Вода была чуть теплая, пахла какой-то дрянью, но это было неважно. Уж очень хотелось спать.

Револьвер под подушку, «ремингтон» рядом и — спать.

Разбудил его телефонный звонок. Звонил Глендейл.

— Мистер Хитли. Мы связались с Альбукерке. Вас там до сих пор ждут. Даже обещали прислать вертолет. Только не сюда. К границе штата. Так что поднимайтесь.

Завтрак, который приготовила хозяйка отеля, и кофе были просто восхитительными. Не зря с него слупили ночью десятку. Более того, в дорогу ему завернули несколько гамбургеров с индейкой, вручили бутылку с водой и термос с кофе.

— Спасибо. Не знаю, как вас зовут, — спросил Боб хозяйку.

— Луиза Бергман. Не за что. Вы храбрый, раз задали моему внуку Эйбу трепку. Он как оружие получил, стал таким важным. Хорошая взбучка пойдет ему на пользу, спустит с небес на землю. Был бы жив отец, он бы вас поддержал. Да, при Эрике они себя вели тихо.

Женщина неожиданно всхлипнула.

— Что случилось? — не понял Боб.

— Эрика, моего сына, убили чиканос три недели назад, третьего августа. Селена Гормли — моя невестка. У них кровь дикая, шотландская… Внуки в нее пошли. Вы извините меня, мистер Хитли. Что-то я расклеилась.

Бобу стало неловко. Даже сказать нечего.

— Это вы меня извините, миссис Бергман, — буркнул Боб и выскочил на утреннюю прохладу.

Сто семьдесят миль до границы штата. Там будет ждать вертолет. Три часа по холодку, неплохо. Лишь бы не встретить неожиданных гостей.

У машины его ждал давешний бородач.

— Провожу вас до чек-пойнта при выезде. Ночь прошла спокойно, но, возможно, та пакость, что кружит вокруг Холбрука, придумала подлянку. Так что будьте осторожнее, агент. Мы предупредим наших соседей из Галлепа — вас там пропустят без помех.

На чек-пойнте его, естественно, ждала кучка подростков в камуфляже и с оружием. Во главе с Эйбом и его братом. Когда Боб проезжал мимо, они дружно засвистели и показали ему средний палец.

— И вам доброе утро! — заорал Боб, проезжая мимо.

— Вали к Обайе, федерал! — прокричали подростки.

Неожиданно настроение улучшилось. Он сам двадцать лет назад был таким же наглым, бесшабашным и счастливым от собственной силы щенком.