В углу, по-прежнему замотанный веревками с ног до головы, мычал и извивался беспомощный пленник, который оказался невольным свидетелем этой сцены. Он не мог вымолвить ни слова, так как его рот был надежно заткнут кляпом.

В широко открытых глазах пленника стояли слезы.

Сардер лично провожал драгомирцев, оказавших неоценимую помощь его родному петрамиуму.

Когда вся колдовская живность была уничтожена, он при помощи двух рослых кристаллианцев облетел весь Смарагдиус, чтобы оценить масштабы катастрофы. К его огромной радости, урожай и посевы пострадали не так уж сильно. Насекомые успели уничтожить три рощи, два сада и несколько полей. Призрак голода, нависший над Драгомиром, отступил.

Смарагдианцы тут же взялись восстанавливать поврежденные леса. Множество зеленоволосых малышей деловито сновали с молодыми саженцами, старательно помещая их в ямки, выкопанные взрослыми. Алекс и Анита веселили их, выпуская из ладоней струи воды, которые поливали и будущий лес, и визжащую от восторга ребятню.

С помощью простых заклинаний землю подготовили к севу. И над полями запорхали стайки прелестных бабочек с зернами в лапках.

Бабочки, живущие в Смарагдиусе, настолько удивительны, что заслуживают отдельного рассказа. Среди них попадаются настоящие гиганты. Намного крупнее самой большой бабочки по ту сторону земли – тизании агриппины[27].

Здешних бабочек было бы легко спутать с птицами, если бы не две пары перепончатых крыльев яркой, кричащей окраски. Несмотря на свои размеры, они летают так же легко, как и крохотные бабочки, которых в Драгомире тоже немало.

Питаются они соком фруктов и овощей, и за этим очень забавно наблюдать. Бабочка пробует пищу, стоя на ней, так как рецепторы вкуса у нее находятся на лапках. Драгомирцы часто веселятся, глядя, как гигантская бабочка балансирует на яблоке, пытаясь попасть хоботком в его мякоть. Бабочки порой обижаются, но ненадолго, ведь у них, к счастью, легкий характер.

Сегодня их помощь пришлась как нельзя более кстати. Быстрокрылые, стремительные, они в несколько заходов засеяли новым зерном целое поле.

Сардер еще не успел поблагодарить добровольцев, как большая часть урона, нанесенного колдовством, уже была устранена.

Если бы не гибель молодого смарагдианца, жестоко убитого книгой, то можно было бы сказать, что люди легко отделались.

Даже птицы недолго помучились от переедания. Насекомые, попав в желудок, так же испарились без следа, и птицы выглядели немного разочарованными. Им пришлось вновь летать в поисках пропитания, но уже среди обычной, а не колдовской живности.

Драгомирцы пребывали в приподнятом настроении. Их еще немного лихорадило от перенесенного потрясения, но сейчас, когда все было позади, они радовались и гордились тем, что отбили очередную атаку ведьмы.

Сардер крепко пожал руку каждому добровольцу, говоря слова благодарности. Многих это даже смутило. Люди не чувствовали себя какими-то особыми героями, считая, что защищать землю – их общий долг. Они поспешили разъехаться по домам, чтобы наконец-то отдохнуть.

А вот правителям было еще не до отдыха, хоть они и шатались от усталости. Предстояло проводить в мир забвения Празета и огненных воинов, стоявших в карауле в эту злополучную ночь. Правители оседлали лошадей и отправились в Манибион, оставив помощников Сардера присматривать за восстановительными работами.

Добравшись до границы, они с облегчением увидели, что от кошмарной ночи не осталось и следа. Манибион вернулся к обычной жизни. Только в лазарете лежали несколько человек, получивших небольшие обморожения. Им уже оказали помощь, и они находились под неусыпным наблюдением целителей.

Александрит отправил более пожилых правителей немного отдохнуть. А сам вместе с Гелиодором и Анитой занялся организацией прощания. Через несколько часов все было готово.

На берегу древнего океана возвели два помоста, на которых со всеми почестями уложили тела Празета и огненных воинов. Помост Празета был накрыт белоснежной тканью с золотой вязью, традиционной для целителей. Для огненных воинов расстелили нежно-желтое полотно. Дети принесли охапки цветов.

До войны с Жадеидой церемонии прощания проходили в более светлом и легком настроении. Сейчас же сердца людей были полны скорби и злости. Ведь слишком многие теперь покидали мир преждевременно, погибнув в очередном бою.

В полном молчании драгомирцы сгрудились вокруг длинных помостов. Даже океан притих, и шум его волн словно растворился в этой тишине. Лишь теплый ветерок едва заметно шевелил лепестки цветов, наполняя воздух тонким ароматом.

Возле помостов были приготовлены места для старейшин. Причем слуги по привычке поставили пять стульев. Турмалина, увидев пустой стул, заплакала и громко высморкалась в огромный платок. Кто-то из придворных хотел убрать лишний стул, но Цитрина, по лицу которой тоже текли слезы, остановила его.

Андалузит, обычно такой шумный и говорливый, был тих и бледен, даже его веснушки словно куда-то спрятались.

Ларимар отказался садиться. У него по-прежнему болела спина, поэтому он облокотился на спинку стула и печально смотрел вдаль. От помощи целителей Ларимар яростно отказывался, боясь, как и остальные драгомирцы, стать причиной ужасной смерти.

Старейшины горевали, потеряв доброго друга, советчика и мудрейшего из чародеев. Празет прекрасно уравновешивал их компанию. Мог утихомирить разошедшегося Андалузита или, наоборот, помочь застенчивой Турмалине донести свою мысль до остальных. Все были подавлены.

Между тем народу на улицах становилось все больше. Правители запретили драгомирцам участвовать в церемонии прощания, так как боялись собирать много людей в одном месте. Поэтому жители всех петрамиумов просто выходили из домов, чтобы минутой молчания почтить память погибших.

Первым взял слово Ларимар. Как и все водные жители, он обладал даром красноречия. Его речь отличалась особой плавностью с затейливыми поворотами и раскатистыми нотками. Только он мог облечь в слова то, что сейчас было на сердце у каждого. Но сейчас талант изменил ему. Наверное, впервые в жизни. Он не знал, что сказать. Ларимар попросил воды, чтобы собраться с мыслями.

Наконец он все же заговорил, роняя слова, словно неподъемные камни:

– Опять началась война. Ведьма коварной змеей вновь попыталась ужалить нас. И на этот раз ей удалось попасть в самое сердце. Драгомир несет тяжелые, невосполнимые потери. Кроме того, участились случаи пропажи людей. Это тоже дело рук ведьмы. Но мы не должны отчаиваться. Мы сильнее ее. И мы победим.

Ларимар тяжело качнулся и все-таки сел на приготовленное ему место, покосившись на пустой стул рядом.

После него начал говорить Александрит. Он долго перечислял заслуги Празета, которого в Драгомире любили все – от самых маленьких до взрослых. Многие, слушая его, плакали.