Прилетев, они бросились искать странное здание, которое видели через прозрачную стену коридора. Военная база была скучной и однообразной. Лаборатории, учебные и тренировочные корпуса представляли собой коробки из серого камня. Оно и понятно. Зачем строить чудеса архитектуры там, где постоянно что-то горело, взрывалось или искрило?

Сверху база выглядела так, будто кто-то уложил ровными рядами длинные бетонные блоки. Одно было хорошо. Подчиняясь строгим военным требованиям, они располагались в определенном порядке, и заблудиться было невозможно. Вихрем долетев до последних корпусов, девочка почувствовала, что ее сердце учащенно забилось. Она наклонилась к уху Лунфича и прокричала:

– Смотри, вон оно! Единственное заброшенное здание здесь. Мы с тобой видели такое же!

Лунфич кивнул и начал медленно снижаться.

Девочка внимательно оглядывала окрестности в поисках ведьмы и Эгирина. Если честно, она не знала, что сейчас будет делать и как выступит против ведьмы один на один. Но она не могла поступить иначе, ведь на кону стояла жизнь Эгирина.

Времени на раздумья не было. Они и так потратили драгоценные минуты, пока выбирались из портала. Потом, конечно, Лунфич развил такую бешеную скорость, что у Луны заложило уши, но она все равно чувствовала, как время утекает сквозь пальцы.

Возле здания было подозрительно пусто. Девочка запоздало отметила, что и вся база выглядела безлюдной. Обычно здесь полно народу, ведь воины не прекращают тренировок ни на миг. Видимо, случилось нечто из ряда вон выходящее, что заставило их покинуть тренировочные корпуса. Холодея от страха и дурных предчувствий, Луна спрыгнула с Лунфича, который благоразумно решил не уменьшаться, пока не минует опасность, и устремилась к зданию.

– Неужели мы ошиблись и это был не Гарнетус? – растерянно проговорила она, оглядывая густые заросли и годами не кошенную траву.

Здание казалось абсолютно заброшенным. На обшарпанной двери висел ржавый замок. Такое впечатление, что внутрь уже давно никто не заходил. Луна приложила ухо к двери и прислушалась. Ни единого звука. Она осторожно потрогала замок и с изумлением увидела, что дужка продета не в обе скобы, а висит на одной. Дверь была не заперта!

Луна уже хотела потянуть ручку и войти внутрь, но Лунфич остановил ее. В мгновение ока превратившись в маленького Фиччи, он проскользнул в щель под дверью, жестами показав, что сейчас все разведает.

Девочка застыла возле двери и попыталась выровнять дыхание. Тревога за Эгирина сводила ее с ума и лишала возможности ясно мыслить. Хотелось кричать и звать его во весь голос, но девочка понимала, что не может так рисковать. Снизу что-то зашуршало, и она увидела крохотного Фиччи, который протискивался через щель обратно. Ловко превратившись в Фиччика, он уселся ей на плечо и, переводя дыхание, с трудом сказал:

– Там никого, я обшарил каждый уголок. Это склад для хлама, забит практически под завязку.

– Значит, мы ошиблись, – горестно вздохнула Луна.

– Нет-нет, – заторопился хранитель. – Это ее логово, точно-преточно. Там расчищен один угол, есть кровать, стол. Видно, что там кто-то живет.

Про кровь на полу и окровавленные тряпки он благоразумно промолчал.

Луна растерянно оглянулась.

– Значит, она его куда-то утащила, а я опоздала…

И тут они услышали свистящий шепот, доносящийся из кустов:

– Луна! Луна! Это точно ты?

Девочка растерянно молчала, не зная, можно ли отвечать.

– Кто здесь? – с тревогой спросила она.

Кусты зашевелились, и оттуда вылез Гноючка. Луна вскрикнула, и ее руки автоматически начали сгущать воздух, чтобы создать магический шар.

– Погоди, – взмолился он. – Я не собираюсь на тебя нападать. Я к тебе за помощью.

– Помощью? – переспросила девочка.

– Помоги ему. Он умирает.

Луна тут же опустила руки и шагнула к Гноючке.

– Луна! – крикнул Фиччик. – Это может быть ловушка!

– Зачем ей ловушки? Я и так здесь, в ее власти. Не думаю, что она будет сидеть в кустах и ждать, пока я к ней подойду. Ну? Где он?

– Здесь, в кустах. Госпожа приказала выбросить тело подальше, чтобы никто не нашел. Я его потащил и увидел, что он еще жив, правда едва-едва.

– А сама-то она где? – опасливо спросил хранитель, навострив длинные уши.

– Она была над порталом, накладывала заклятие. – Гноючка грустно посмотрел на начинающее темнеть небо. – Но уже закончила, так что надо торопиться. Она вернется сюда. Здесь у нее назначена встреча с сообщником.

«Сообщником? – удивленно подумала Луна. – Неужели сюда придет Морион? Зачем? Посмотреть на своего убитого сына?»

Тут она увидела неподвижного Эгирина и мгновенно забыла про Мориона. Эгирин выглядел окончательно и бесповоротно мертвым. Заострившийся нос, впавшие глаза, неподвижные веки с синими прожилками и ужасающий серый цвет лица. Видимо, Гноючка, чтобы как-то помочь ему, снял паутину, которая сильно сдавливала грудную клетку, и расстегнул рубашку.

– Я пытался сделать массаж сердца, как нас учили в школе. Но не помогло. Потом вспомнил про выручай-траву Хорошо, что нашел ее здесь. Я дал Эгирину несколько листочков, после этого пульс стал отчетливей. Трава изгоняет яд, но слишком медленно. Я боюсь, что он все равно умрет. – В глазах Гноючки стояли слезы.

– Выручай-трава? Это очень хорошо, – пробормотала себе под нос Луна, внимательно осматривая Эгирина. – А это что? – Она изумленно уставилась на длинные пучки травы, нелепо торчавшие из ушей Эгирина. – Какой-то новый вид лечения? Или пытки?

– Нет. – Гноючка смутился, торопливо вынул траву и отбросил ее подальше в кусты. – Это я защищал его от заклятия госпожи. Потом расскажу, некогда сейчас.

И действительно, времени на разговоры не было. Девочка припала ухом к ледяной груди Эгирина. Внимательно прислушавшись, она уловила еле слышные удары сердца.

– Живой! Выручай-трава действует! Какой вы молодец! Тут ее руки начали невыносимо гореть, будто вся кровь прилила к ладоням. Девочка увидела, как они засветились ровным серебристым светом.

– Но, Луна… – запротестовал Фиччик.

– Нет, – решительно перебила она. – Ты меня не остановишь. Если я сейчас не помогу ему, он умрет. Мы не можем перевезти его в Манибион, он этого не перенесет.

В ее голосе слышались непререкаемые и знакомые любому жителю Драгомира нотки авторитетного целителя, который точно и быстро ставил диагноз. Когда целитель говорил таким тоном, никому и в голову не приходило спорить с ним.

Хранитель кивнул и ограничился тем, что встал между Луной и Гноючкой на случай, если тому что-то взбредет в голову.

Тот, покосившись на Фиччика, печально сказал: