— Да что ты!

Голос Ариэль вернул Кьяру к действительности.

— Можете спокойно отправляться. Вы оба заслужили, чтобы побыть наедине. Две недели промчатся быстрее, чем вы думаете.

— И не забывайте: нам не потребуется тратить столько сил, сколько вам, — добавил Генри. — Наблюдать за птицами занятие изнурительное.

— Присматривать за восьмилетним бедокуром тоже изнурительное занятие, — ответила Кьяра, а Лукас громко фыркнул.

— Дорогая, мне это хорошо известно. Но после того как я вырастил оболтуса, который теперь стал твоим мужем, мне ничего не страшно.

— Вы заслужили медаль, — заявила она. — А может, и две.

— Ох, перестань! Я не настолько ужасен. — Лукас сверкнул мальчишеской улыбкой. — Лондон не сожжен дотла. Парламент не взорвали. И Тауэр пока стоит как стоял.

Кьяра вскинула бровь.

— Пока… Я с содроганием думаю о том, что пришлось вынести твоему дяде.

Генри переплел свои пальцы с пальцами Ариэль.

— Мне кажется, можно без опаски сказать, что этот мальчуган — ангел по сравнению с тобой.

— Слышал, Перри? — Лукас взъерошил ему кудри. — Пообещай, что будешь вести себя так, чтобы Генри не пожалел о своих словах.

— Да, сэр! — сказал Перри.

— Лукас, — поправил он его. — Мы теперь семья, так что нет нужды в формальностях.

Семья. Кьяра почувствовала, как волна счастья подхватывает ее. Сморгнув слезы, она увидела, что сын смотрит на своего отчима с нескрываемым обожанием.

— Да, Лукас.

— Так-то лучше. — Выражение лица Лукаса стало проказливым, когда он обратился к дяде. — Можешь пока забыть о работе, Генри. Тут у дам имеется маленькая красная книжечка. Собрание, как бы это сказать… Но я оставляю тебя на молодую жену, пусть она введет тебя в курс дела.

Ариэль покраснела.

— Пойдем, Перри. Пока мама будет прощаться, ты поможешь мне отнести одеяла в карету и собрать корзинку с продуктами… — Лукас замолчал на середине фразы, увидев, как за террасой с грохотом проехала огромная повозка в сопровождении четырех грузчиков и остановилась у садовых ворот. — Что это такое?

Генри удивленно покачал головой.

— Подарок тебе к свадьбе, — пояснила Кьяра. Рабочие развязали веревки и освободили от полотен возвышавшуюся поклажу.

— Это… Это же… — Он не мог найти слов, это было так не похоже на него.

— Фонтан. — Кьяра искоса посмотрела на него. — Тебе нравится?

Он принужденно засмеялся:

— Очень.

— Мне показалось, что в конце розовой аллеи чего-то не хватает, — объяснила Кьяра. — Поэтому я взяла на себя смелость установить там памятный знак на радость нам всем. Будем плавать в нем каждый день, на закате.

Перегрин украдкой оглядел декоративные фигуры, поднимавшиеся из каменного бассейна.

— Похоже, это дама и… птица.

— Да. Леда и Зевс, — промурлыкала Кьяра.

— Который принял образ лебедя, — добавил Лукас.

— Это персонажи классической греческой мифологии, — после непродолжительной паузы объяснила Ариэль. — Э… У сэра Генри есть отличная книга, в которой рассказывается о древних богах и богинях. Может, мы почитаем ее, когда твоя мама и Лукас отправятся в свадебное путешествие.

Лукас покашлял.

— Поосторожнее с предметом обучения.

Сын усмехнулся:

— Мой учитель уже немного рассказывал мне про мифы. Они напоминают сказки, особенно те, в которых много событий. Метание громов и молний, волшебные стрелы, битвы гигантов и троянцев. — Поморщившись, он добавил: — Вот когда целуются, мне скучно.

— Когда доживешь до моих лет, может быть, начнешь думать по-другому, — сказал Генри и подмигнул.

Перегрин скептически посмотрел на него.

— Перестань корчить рожи, мальчуган, — заворчал Лукас. — В целом истории тебе понравятся.

— Ну ладно. — Сын немного подумал. — Тогда расскажите мне историю про Леду и лебедя.

— Может, немного позже, когда подрастешь, — ответила Кьяра.

— Почему? История плохо кончается?

— На мой взгляд, это зависит от того, как к ней подойти. Повелитель богов Зевс мог вести себя как настоящий повеса и хам. — Лукас сделал страшное лицо и усмехнулся, а потом обнял молодую жену и поцеловал в губы. — Конечно, он не был святым. Но у него были кое-какие качества, которые искупали его грехи.

— Много качеств, — сказала Кьяра.

— Поэтому будем считать, что у современного варианта мифа вполне счастливый конец.

Кьяра коснулась щеки Лукаса, наслаждаясь его теплом, ласковым смехом.

— Тогда… аминь!