– Да мне уж звонили. Уже всё рассказали. В тебя стреляли! Что ж ты под пули-то полез, дурак?! Я же просила тебя!

Всё-таки женщины обладают рядом уникальных, присущих только их полу, способностей. Одна из них – мгновенная смена настроения. Только что Надежда обнимала Юрия и, надо думать, готова была целовать, но тут же он увидел яростное сверкание глаз и чуть не заработал по физиономии. Пришлось уйти в полный отказ, и всё отрицать.

– Да никто там не стрелял. Врут они. Пугач был. Но у меня за спиной рота спецназа стояла.

Кое-как Надежду удалось успокоить. Они вошли в холл и снова достали электрочайник. К ним с этажей спустились воспитательницы дежурной смены. Послушали рассказ Надежды, поцокали языками, повздыхали и потихоньку ретировались.

Юрий и Надежда остались вдвоем. Москаленко понял, что момент настал. Оттягивать бессмысленно, и он спросил:

– Надя, ты можешь мне ответить на один вопрос. Он не очень важный. Просто вопрос.

– Могу, конечно. Задавай.

– А вот скажи, если бы у тебя был любимый человек, космонавт, а потом его уволили бы из Отряда и не дали бы слетать в космос, ты продолжала бы его любить так же, как прежде?

– Тебя увольняют?! – вскинулась Надежда.

– Я не о себе говорю. Это гипотетическая ситуация. Но мне нужно знать твое мнение по этому вопросу.

– Глупость гипотетическая! – резко высказалась девушка. – Человека любят не за то, что он космонавт или слесарь, а совсем за другое. Если речь идет о настоящей любви.

– А если бы он изменился после этого? Стал бы нелюдимым? Запил бы, как отец Пашки?

– Уж пьющего точно любить нечего, – отрезала Надежда. – Много чести!

– Хорошо. Уже ближе. А если бы ты знала, что он на самом деле космонавт, что он остается в Отряде, но никогда и никому нельзя будет рассказать об этом? Нельзя будет сказать даже матери: я люблю и любима космонавтом.

– А любима космонавтом – это правда? Это входит в условия твоей игры?

– Да.

– Тогда какая разница?

Москаленко вздохнул с облегчением. Ответ был получен.

– Спасибо, – поблагодарил он.

– И это всё? – сухо осведомилась Надежда.

– А что еще? – встрепенулся Юрий.

– Это и в самом деле был мысленный эксперимент? Или некое зашифрованное послание бедной девушке?

Она была права. Он вел себя по-свински.

– Знаешь, – сказал Юрий, – я ведь совсем не умею говорить комплименты. Я и не догадывался, что мой вопрос можно истолковать двояко. А теперь ты спросила, и я подумал: а почему нет? Может быть, это и есть послание от меня к тебе. Только я слишком зашифровал его. И сам запутался в шифре. Любима?.. Я еще не знаю. Так мало времени, черт!.. Но я потрясен. Я захвачен тобой. И я буду приходить сюда, пока окончательно не пойму, почему я потрясен и захвачен… И пока ты будешь принимать меня…

Они посмотрели друг на друга.

Молча и долго смотрели.

– Смешно, – сказал он.

– Смешно, – сказала она. – Когда одна и та же мысль приходит двум людям одновременно – это смешно.

– Мы взрослые люди, – сказал он. – Можно времени не терять.

– Дети спят, – сказала она. – А вдруг кто-нибудь проснется? Или позвонят?..

– Пять часов утра, – сказал он, – это самое время для сна. Никто не позвонит и не проснется.

– А где? – сказала она.

Он помедлил.

– Давай по-студенчески? – сказал он.

– Давай, – сказала она.

Они встали и пошли обнявшись. И заперлись в душевой комнате…

30

…Через два месяца Юрий Москаленко и Надежда Арсенева поженились.

А еще через месяц Москаленко, получившего к тому времени звание капитана, вызвал к себе Сергей Крикалев и сообщил:

– Юрий, твой рапорт принят. Ты зачислен в специальный отряд космонавтов!

30 января 2003 года, где-то над территорией США

Всё произошло очень быстро.

Только что Дэйв Адамски считал себя неудачником, который оказался между молотом и наковальней в самый ответственный момент своей карьеры, как она, карьера, резко пошла в гору.

Сначала его вызвал глава пресс-службы НАСА и, без вступлений, сообщил, что сегодня вечером Адамски отправляется в Москву как официальный представитель пресс-службы. Дэйв едва поверил своим ушам.

– Но я не готов, – пролепетал он.

– А кто готов? – спросил шеф грозно. – Назовите мне имя этого человека. И он полетит в Москву вместо вас!

– Что я там буду делать?

– Главное – не задавать идиотских вопросов! – взъярился шеф. – Хватит ныть, Адамски! Русские обещают всё быстро оформить. Кроме того, за вас поручились.

– Кто?

– Ваш подопечный. Этот… как его?.. Маринин! Дерзайте, Адамски. Это ваш единственный шанс увидеть, как стартует новый русский корабль! С Богом!

Сразу после того, как ошарашенный Адамски вышел из кабинета, ему позвонил Маринин.

– Летим, Дэйв? Билеты уже забронированы. Полетим с двумя пересадками, но, думаю, успеем. Сколько вам нужно времени, чтобы собрать вещи?

– Что за спешка? Куда мы летим? Что происходит?

– Спешка потому, что нам надо успеть. Летим мы в Москву, в советский ЦУП. А происходит спасение «Колумбии».

На несколько секунд Адамски утратил дар речи. Потом взял себя в руки:

– «Колумбию» спасут? Кто?

– Советские космонавты, Дэйв. Первый аппарат будет запущен первого февраля.

Адамски импульсивно схватил себя за волосы и подергал. Немного, но помогло.

– Мне нужно хотя бы полчаса, – сказал он.

– О’кей, – отозвался Маринин. – Я жду вас на автостоянке. Мою машину вы знаете.

Вот так, в один миг, Дэйв Адамски оказался вырван из привычной повседневности в фантастический мир, о существовании которого он до сей поры даже не подозревал.

До Международного аэропорта Орландо они добрались без каких-либо проблем. Как и предсказывал Маринин, билеты на рейс до Нью-Йорка были для них забронированы, хотя терминал аэропорта буквально кишел людьми. Можно подумать, в мире что-то случилось и всем вдруг срочно понадобилось в Нью-Йорк. Впрочем, в мире действительно кое-что случилось – и Дэйву несказанно повезло, что он оказался в этой ситуации не на отшибе, а в самой гуще событий. О чем еще может мечтать честолюбивый журналист, работающий в пресс-службе НАСА?..

Когда «боинг» оторвался от взлетно-посадочной полосы Международного аэропорта, Адамски наконец-то получил возможность получить ответы на самые животрепещущие вопросы.