К 1996 г. мы уже точно знали, что не менее 20 банков со слабой финансовой структурой в самое ближайшее время либо разорятся, либо будут выкуплены более крупными банками. Не произнося вслух названий этих финансовых учреждений, я постоянно рассказывал о своих наблюдениях, выступая на различных собраниях и конференциях. Я помню, как однажды на одной из встреч с выпускниками Босфорского университета стоял рядом с другими, весьма успешными банкирами и очень откровенно делился с ними своими мыслями. Я сказал, что деятельность многих банков построена совершенно неправильно и скоро у них начнутся очень серьезные проблемы, а со временем они попросту исчезнут из банковского сектора. В стране останется намного меньше банков, но при этом увеличится число действительно крупных и эффективно работающих. Я сделал предположение, что до 70 % банковского капитала будет приходиться на четыре-пять самых крупных и надежных банков.

Я очень внимательно наблюдал за деятельностью Ottoman Bank, и он полностью вписывался в рамки описанной ситуации. Я отслеживал этот банк по собственной инициативе, не сообщая об этом Айхан-бею, мысленно прорабатывал варианты той или иной стратегии сотрудничества и делился своими мыслями лишь с несколькими коллегами, аналитическому уму которых я безмерно доверял. Я поручил Мурату Мергину собрать всю необходимую информацию, а также все технические характеристики по банку и проанализировать их. По его мнению, у Ottoman Bank была прекрасно развитая сеть отделений, бо́льшая часть которых являлась их собственностью; другими словами, банк владел многими объектами недвижимости. Это был очень приличный банк, и он не должен был разориться, поскольку отлично зарекомендовал себя как внутри страны, так и за рубежом. Если сравнивать с остальными банками, то приобретение именно Ottoman Bank должно было принести Garanti существенную пользу с точки зрения использования его каналов распространения и активов.

В то же самое время покупка Ottoman Bank повысила бы репутацию Garanti, и в глазах наших клиентов наш банк стал бы выглядеть еще надежнее и продуктивнее. Однако Айхан-бей тоже наблюдал за Ottoman Bank, но мне об этом ничего не было известно. Когда Айхан-бей еще только делал первые шаги в своей карьере, Ottoman Bank был одним из самых почтенных турецких банков, который за рубежом считали очень престижным. По разным причинам мы оба не знали о том, что независимо друг от друга присматриваемся к Ottoman Bank. Однажды я отправился к Айхан-бею и обратился к нему с такими словами: «Эфенди, я хочу обсудить с вами одну тему. Мы вынашиваем идею приобретения Ottoman Bank». Он был крайне удивлен: «Откуда у тебя в голове такие мысли? Ведь я уже очень давно наблюдаю за этим банком!» Я был поражен. Оказывается, в своих наблюдениях мы с ним шли параллельными путями.

«Мы следим и за другими банками, но именно Ottoman Bank в большей степени соответствует стратегии роста и развития Garanti. Как одним выстрелом можно поразить сразу две цели, так и эта сделка повысит не только нашу репутацию, но и балансовую прибыль банка», – добавил я. На что Айхан-бей ответил: «Ты просто читаешь мои мысли. Я тоже выбираю между двумя банками – Yapı Kredi и Ottoman Bank, но считаю, что последний вариант более актуальный». «В таком случае почему мы до сих пор бездействуем? Позвольте мы с вашего разрешения активно приступим к составлению плана действий?» – на такие мои слова Айхан-бей дал свое согласие.

Мурат Мергин уже работал над анализом полученных данных, но к тому моменту мы еще окончательно не подсчитали стоимость Ottoman Bank и не могли пока делать никаких выводов. Айхан-бей немедленно вызвал в свой кабинет заместителя председателя совета директоров Зекерию Йылдырыма и сообщил ему следующее: «Мы хотим выкупить Ottoman Bank. Для этого следует создать комитет по вопросам приобретения банка, и мы втроем будем его членами. Возглавишь комитет ты, поэтому немедленно проведи переговоры с представителями Ottoman Bank».

Мне кажется, что это решение было ошибочным. На мой взгляд, Зекерия-бей был действительно очень порядочным и образованным человеком, но отнюдь не активным и предприимчивым бизнесменом; он был чиновником старого типа, проработавшим долгое время в Центробанке. И Айхан-бей поручил такое ответственное задание именно ему. Я буквально потерял дар речи! В этот момент Айхан-бей повернулся в мою сторону и спросил: «А у тебя есть деньги на такую покупку?» Я ответил: «Мы найдем средства за границей, я еще не предпринимал никаких шагов, но уверен, что с этим не возникнет никаких проблем». На что он очень строго ответил: «Прекрасно, займись этим вопросом, и потом на комитете разберемся». Я вернулся на свое рабочее место и немедленно позвонил Карлу Жанжори, опытнейшему банкиру, который в то время в высшем руководстве Цюрихского банка UBS отвечал за кредитные риски в Турции. Карл очень ценил Garanti, ведь мы активно и широко сотрудничали с UBS и были его самым крупным корреспондентским банком.

«Мы хотим приобрести Ottoman Bank с помощью клубного кредита. Можете ли вы помочь нам с финансированием покупки? Если такого кредита будет недостаточно, возьмете ли вы на себя часть расходов? Дайте мне знать, когда сможете ответить на эти вопросы», – я решил выложить перед Карлом Жанжори все карты. Он поинтересовался, о какой сумме финансирования может идти речь. Я озвучил цифру в пределах $250–300 млн и заметил, что все должно быть конфиденциально. «Конечно, конечно. Я буду в отпуске, но переговорю с нужными людьми и все им объясню. Перезвоните мне через два дня» – это был очень обнадеживающий ответ.

Когда я ему перезвонил в указанный день, Карл Жанжори сообщил, что дает нам «зеленый свет». «Ваши слова служат серьезной основой для начала наших активных действий. Я буду рад, если вы проинструктируете тех людей, о которых упоминали в нашем прошлом разговоре, и мы немедленно приступаем к делу», – ответил я и тут же отправился к Айхан-бею. Он вызвал Зекерию-бея. Я кратко описал наш разговор с Жанжори: «Я верил, что мы найдем финансовую поддержку из-за границы, уже достигнуты предварительные договоренности, так что можно перейти к обсуждению предложения о покупке». К тому времени мы уже собрали максимум информации об Ottoman Bank, и наш инвестиционный отдел плотно занимался полученными данными. Исходя из этого на комитете было решено, что оплата будет производиться тремя траншами по $75 млн в течение трех лет, т. е. общая сумма покупки составит $225 млн.

Айхан-бей обратился к Зекерии-бею: «Мы выделяем тебе такие деньги. Поезжай в Ottoman Bank, передай им наше предложение и начинай переговоры о покупке» – после чего собрание нашего комитета закончилось. Прошло три дня, пять, десять, пятнадцать дней, но я так и не получил никаких новостей! Я не хотел излишне докучать Айхан-бею, но в конце концов не выдержал. На очередной встрече с ним мне пришлось поделиться наболевшим и поинтересоваться дальнейшей судьбой нашего предложения относительно Ottoman Bank. Айхан-бей еще раз вызвал к себе Зекерию-бея. Тот объяснил: «Эфенди, мы сейчас на второй позиции». «Что за вторая позиция, у них там аукцион, что ли?» – поинтересовались мы. Зекерия-бей ответил: «Есть еще одна компания, которая сделала им аналогичное предложение, но она готова заплатить больше, так что мы сейчас на второй позиции». «Хорошо, Зекерия-бей, а когда вам стало об этом известно?» – спросили мы. «Я узнал об этом неделю назад. Сейчас жду их решения, они должны мне сразу же сообщить», – совершенно спокойно отвечал Зекерия-бей. «Но так нельзя, мы не можем ждать, пока Ottoman Bank кто-то на самом деле не перекупит. Мы – бизнесмены, надо идти к ним, что-то делать, говорить с ними, повышать цену, что-то менять в предложении, нам надо стать первыми», – сказал я.