– Вероятно, она собиралась сказать, когда я был ранен, но побоялась, что я не прощу ей этого. Она утверждала, что обязательно сказала бы мне, если бы была уверена, что я не разорву помолвку.

Алекс удивленно воззрился на него.

– Разве ты не сказал ей?

Рори покачал головой.

– Не сказал, потому что ждал ответа от короля.

– Тогда у нее была причина не доверяться тебе, – тихо проговорила Маргарет.

Рори стиснул зубы.

– Она мне лгала.

– Да, но она и любила тебя, – не унималась Маргарет. Глубоко вздохнув, она добавила: – Думаю, и ты любишь ее.

Рори замер, боясь посмотреть на сестру и отказываясь поверить в то, что она заявила такое. Любовь – это не главное, особенно любовь без доверия.

– Что сделано, то сделано.

Он повернулся к необычно притихшему брату.

– А ты, Алекс, согласен с нашей сестрой? Мне нужно простить предательницу?

Алекс покачал головой. Его глаза вспыхнули гневом.

– Изабель предала нас всех. На твоем месте я поступил бы еще строже.

Рори кивнул.

Алекс повернулся к выходу, но сначала глянул на сестру.

– Оставь его, Маргарет. У него есть право побыть одному.

Маргарет печально улыбнулась, наклонилась и поцеловала его в щеку.

– Прости, Рори. Понимаю, как все это ранило тебя. Меня, впрочем, тоже. Ты должен поступить наилучшим образом. Но ты уверен, что нет другого выхода?

Рори сидел молча, не собираясь отвечать на вопрос Маргарет.

– И запомни, – предостерегла она. – Если ты не хочешь ее, захочет кто-нибудь другой.

Его пальцы стиснули ножку кубка и сжимали, пока не смяли серебро. Реакция была мгновенной. В ярости он грохнул покореженным кубком об пол, и тот окончательно развалился на куски. В комнате повисла мертвая тишина.

Маргарет повернулась и вслед за Алексом направилась к двери.

– Я поняла, что у тебя есть ответ, Рори. Если она сказала правду про клан, которому нужна помощь Слита, у тебя не так много времени определиться, что ты хочешь. Ее семье, может, придется очень быстро подыскать какого-нибудь другого союзника. И тогда он заберет ее у тебя навсегда.

Рори не показал вида, что услышал ее. Неподвижно сидел и глядел в мелькающее пламя, которое очищало душу. Он слышал, что сказала Маргарет.

Три дня спустя Слит стоял на крепостной стене Данскейта и наблюдал, как через луг, покрытый густыми вересковыми зарослями, к замку верхами приближалась группка Маклаудов. Он сразу узнал женщину в капюшоне на лошади. Все-таки этим плащом снабдил ее он сам.

Слит выругался и тыльной стороной ладони отер рот от остатков вина. Итак, его неверная племянница вернулась под охраной, что означало, что ее раскрыли. Этого следовало ожидать. Девка провалилась. Дуреха! Клюнула на красивую морду. Он недовольно пожал плечами. Ну что еще можно ожидать от этих баб? Они хороши только в двух случаях: принести богатое приданое и даровать наследника. Хорошо, что он не лыком шит и не стал доверяться только ее способностям, чтобы забрать верховную власть под себя. Параллельный план уже задействован.

Он почесал подбородок, раздумывая над ее возвращением. Изабель знала, где тайный ход в Данвеган. Он в этом не сомневался. Во время последнего нападения Маккензи преследовали троих отставших Маклаудов до того момента, пока они просто не исчезли в скалах под Данвеганом. Командир отряда Маккензи перерыл носом весь район, чтобы найти вход, но безуспешно. А вот Изабель сможет найти его. Надо будет понаблюдать за своей дорогой племянницей. И подождать. Она еще пригодится.

Еще одна неудачная попытка, подумал он недовольно. Маклауда просто невозможно угробить. Он так надеялся, что последний налет будет успешным, ровно до того момента, когда информатор известил его, что Маклауд чудесным образом выкарабкался. Слит не верил, что все дело в волшебстве, которое помогает Маклауду избегать смерти, но другого ничего не оставалось. Из-за этого знамени Макдоналды уже не раз терпели неудачи. Больше такого не повторится. Волшебство или просто удача – не важно, Маклауд скоро лишится их. Все готово. Скоро Слит вернет себе верховную власть и будет править Западными островами. Осталось немного подождать, и его мечта осуществится.

Великий Рори Маклауд уже не будет стоять на его пути.

Изабель ждала прощения, которое так и не пришло. Ум говорил одно, но сердцем она отказывалась признать, что он не отменит свое решение. Бесси была убеждена, что ему нужно дать время. Время для того, чтобы гнев прошел, чтобы разум возобладал. Но Изабель и так ждала очень долго. Если будет тянуть дальше, то дождется, что он женится на другой.

Остро заныло в груди. Так было всегда, стоило лишь ей вспомнить о нем. А вспоминала она постоянно.

Она страдала от отсутствия перспективы. Время становилось чем-то неопределенным и ускользало от нее. Хотя, конечно, прошла-то всего неделя с небольшим после того, как он отослал ее от себя.

В общем, пять нескончаемо долгих дней Изабель провела наедине со своим дядей, который заставил ее дожидаться приезда семьи в Данскейт, чтобы потом они отвезли ее в замок Строум. Нельзя сказать, что она с нетерпением ждала неминуемой встречи с отцом. Нет, она дважды потерпела поражение: подвела семью и потеряла Рори. Но по крайней мере приезд семьи позволит избавиться от каждодневных допросов Слита. Ей казалось, что он только ждет удобного случая, когда она совершит ошибку. Явно Слит не поверил в ее историю с глубоким шоком, в котором она пребывала после нападения Маккензи, и потому не запомнила, как проникнуть в тайный ход в Данвеган. Он что-то задумал. Если бы понять что?

Как все последние дни, она стояла у окна в своей комнате и смотрела вдаль, поверх величественной красоты залива. Ее взгляд был направлен в северную сторону, где за безбрежными водами Куиллина осталось ее сердце. Она высматривала всадника, который бы привез ей весть, которую она с нетерпением ждала.

Из задумчивости ее вывело урчание в животе. Инстинктивно Изабель прижала к нему руки. Надо было поесть. Но она тут же сморщила нос при мысли о еде. Она почти не ела всю неделю. От резкого запаха пищи ее мутило. Изабель знала, что потеряла в весе, об этом говорила ставшая свободной одежда. Но ей потребуются силы, если она собирается биться за Рори.

Она собирается биться за Рори? Изабель удивилась. Она почувствовала, как в ней что-то ожило, какой-то росток, который одолеет мертвый сон ее тоски. И еще намек на то, что можно было назвать воодушевлением.

Нужно что-то делать. Нельзя пускать все на самотек. Нужно дать ему знать, что она раскаивается в том, что натворила, и заставить понять ее. Если бы только можно было все устроить и доказать, что она достойна его доверия… и его любви. Она отправилась вниз, на кухню. Сначала нужно поесть. Потом она все обдумает. И придумает.