31 декабря 1768 года был распространен указ Екатерины II о начале войны с Оттоманской Портой. Шуазель предлагал принять все возможные меры для недопущения русского флота в Средиземное море. Но король решил иначе, что было серьезным просчетом. Победа на море способствовала успехам русских на сухопутном театре военных действий. По мнению Брольи, у Шуазеля была возможность договориться с Англией и объявить Средиземное море нейтральным, а если бы она отказалась, то надо было без колебаний направить в Архипелаг французский флот и помочь туркам разгромить русских. Шуазель не сделал ни того, ни другого.

Упреки эти были явно несправедливы и должны были быть адресованы не Шуазелю, а Людовику XV, который, по всей видимости, с опозданием осознал допущенную им ошибку. Во всяком случае, после разгрома турок под Чесмой король предложил султану 12–15 кораблей для пополнения его ослабленного флота.

Когда напряженность между Англией и Испанией в 1770 году стала угрожать миру, а Шуазель поддерживал испанцев в их стремлении к войне, монарх разъяснил ему, что он совершенно не хочет войны. 23 декабря он отправил Шуазеля в отставку.

Враги Шуазеля употребляли всевозможные средства, чтобы унизить его в глазах Людовика XV. После смерти Помпадур главной фавориткой короля стала Жанна дю Барри, покровительствовавшая так называемому «триумвирату», в который входили губернатор Бретани Э. Эгийон (правнук кардинала Ришелье), генеральный контролер финансов аббат Террэ, известный интриган и политик своего времени, и канцлер Мопу. Члены этой дворцовой клики сфабриковали доказательства о якобы происпанской позиции Шуазеля.

Аббат Броглио, в обязанности которого входила дипломатическая переписка с иностранными державами и который имел, вне пределов Франции, повсюду тайных агентов, объявил Людовику XV, что Шуазель был более предан Австрии, нежели Франции.

Король получил также ноту, в которой утверждалось, что Шуазель получил заверение от королевы Марии-Терезии сделать его неограниченным властелином (то есть королем) с полною гарантией на передачу этого звания своему потомству, если только он сумеет оставить Силезию за Австрийским императорским домом.

Герцог Ришелье, герцог д’Эгильон и графиня дю Барри стали называть Шуазеля не иначе как королем Шуазелем, или маленьким королем.

Все эти интриги привели к тому, что король взял перо и написал: «Брат мой, Шуазель! Неудовольствия, которые причиняет мне ваша служебная деятельность, заставляют меня сослать вас в Шантлу, куда вы должны отправиться в двадцать четыре часа; я бы вас сослал гораздо далее, если бы не имел особенного уважения к вашей жене, здоровье которой мне дорого. Берегитесь, чтобы ваши поступки не заставили меня принять против вас более сильные меры. За сим, брат мой, я молю Бога за ваше здравие. Людовик».

Находясь в изгнании, Шуазель поддерживал тесные связи с сочувствовавшими ему молодыми дипломатами – Реневалем (французский резидент в Данциге), Энненом (резидент в Женеве) и Талейраном, который был тогда лишь заурядным придворным аббатом.

Нельзя сказать с уверенностью, что Шуазель был вдохновителем всех заговоров, которые ему приписывают; а так как ни один из них не удался, ему никогда не представлялось возможности признать свою роль.

Ни один из современников Шуазеля не обладал такими достоинствами, как он: громадным опытом, компетентностью и авторитетом. В изгнании он не только сохранил преданность высшей знати, но приобрел также популярность среди более скромных слоев общества.

Увы, Людовик XVI не мог простить Шуазелю, что тот резко выступил против его отца, прежнего дофина, во время интриги, в которую были замешаны иезуиты. В 1774 году Людовик XVI вернул его из изгнания, так как Мария– Антуанетта была благодарна Шуазелю за его австрийскую политику. Однако, когда он 12 июня появился при дворе, король оказал ему столь нелюбезный прием, что опальный дипломат на следующий день в половине седьмого утра уже возвращался по Туреньской дороге.

До конца жизни Шуазель писал мемуары. Он умер в 1785 году.

(1719–1787)

Граф, французский дипломат. Министр иностранных дел Франции (1774–1787). Во время войны британских колоний в Северной Америке за независимость оказывал им помощь. Активно участвовал в заключении американо-французского договора 1778 года, обеспечил поддержку Испании. Заключил англо-французский (1786) и русско-французский (1787) договоры о торговле.

Шарль Гравье Верженн родился 28 декабря 1719 года в Дижоне. Его отец был председателем Высокого суда правосудия. Прежде чем занять пост министра иностранных дел Франции, Верженн прошел хорошую дипломатическую школу. В качестве помощника своего дяди-дипломата он работал в посольствах Франции в Португалии (1739–1742), Германии (1742–1745), снова Португалии (1746–1749); затем был посланником Франции в Кобленце (1750–1752), в Ганновере (1752) и в Мангейме (1753), где удачно действовал против австрийского влияния.

Наконец, Верженн был послан в Турцию (1755), где вскоре получил ранг посла и был введен в курс интриг «секрета короля». В Турции он провел тринадцать лет.

В октябре 1763 года, сразу после смерти польского короля Фридриха II Августа, граф де Верженн получил задание склонить султана к тому, чтобы воспрепятствовать установлению монопольного влияния Екатерины II в Речи Посполитой и поддерживать на предстоящих там выборах короля кандидатуру саксонского курфюрста.

Верженн, прослуживший в Стамбуле десять лет и установивший за это время тесные связи с влиятельными членами дивана – совещательного органа высших сановников при султане, – энергично взялся за порученное ему дело, но сразу же встретил противодействие со стороны русского дипломатического резидента в Стамбуле А.М. Обрескова, который в течение 1763–1768 годов успешно нейтрализовал все попытки Верженна столкнуть Османскую империю с Россией. Тем временем Екатерина II успела посадить на польский престол своего протеже графа Станислава Августа Понятовского.

В Стамбуле Верженн приложил все усилия, чтобы склонить Порту к непризнанию Станислава Августа законным королем, так как его выборы проводились с грубейшими нарушениями всех правил. Французский посланник внушал султану мысль о необходимости совместно с Францией и Австрией создать единый фронт на пути аннексионистских устремлений России и Пруссии в Польше, для чего в первую очередь следовало отвергнуть легитимность избрания Понятовского.

Аргументы французского дипломата представлялись убедительными для той части приближенных султана, которая не соглашалась с линией великого визиря и рейс-эфенди, пошедших, по их мнению, на поводу у русского резидента. Именно на этих недовольных сделал ставку граф Верженн, развернувший после провозглашения Барской конфедерации весной 1768 года бурную деятельность. Ему удалось руками недовольных организовать в августе того же года смещение великого визиря и рейс-эфенди и подтолкнуть султана к объявлению в октябре 1768 года войны русской императрице. Верженн с успехом справился с возложенной на него миссией, используя выделенные ему для подкупа приближенных султана деньги.