– Те из вас, кто останется в живых, позавидуют мертвым, – сказал Янычар.

– Как-то так, капитан. И если ты думаешь засаду на меня устроить, то ни хрена у тебя не получится. Сейчас в вашем лесу засаду не поставишь толком. Засаду съедят мутанты. Или будут ее атаковать все время, выдадут. Сейчас можно передвигаться только на броне, имея огневую мощь, способную остановить любую толпу мутантов. Вот завтра посмотришь, как это делается.

Янычар потер лоб – тут его этот самый Кравец уел. В общем, Янычар ни на что особо не рассчитывал, просто хотел понять, с кем, возможно, придется иметь дело. И стоит ли вообще с ним связываться. И получалось, что не стоило. Не тот человек сейчас разговаривал с Янычаром по рации, чтобы пытаться поймать его на блефе.

Относился Кравец к тому типу самородков, который всю жизнь мог прослужить каким-нибудь письмоводителем в конторе, и только когда вдруг все резко меняется, когда накатывалась вдруг война или катастрофа какая-нибудь, вдруг оказывается толковым администратором, талантливым полевым командиром или харизматичным предводителем партизан. Или бандитов.

Гений из народа.

– Слышь, капитан, ты не молчи, – потребовал Кравец. – Ты говори со мной, капитан. Ты же целой ротой командуешь. Спецназ!

– Ты же сказал, что завтра утром свидимся. – Оставалось надеяться, что в голосе не звучат разочарование и усталость. – Вот и выясним все.

– Дурак ты, капитан! Ты трех моих ребят положил, думаешь меня испугать?

– Четырех.

– Одного местный дедуля грохнул из дробовика, мне парни сообщить успели. Из-за чего хоть завязались? Из-за ценного чего-то?

– Он пытался изнасиловать восьмилетнюю девочку.

– Это Гром, что ли? Этот может. Ловили его на таком, а я ведь предупреждал – не трогать малолеток. Кто нам детей рожать будет? Вот ведь козел… То есть повезло ему. Если бы он ко мне попал живым, то умер бы не сразу… Ой не сразу… – Похоже было, что Кравец не врал, он действительно исполнил бы свою угрозу. – А эти трое, значит, ему не мешали? Ублюдки… Да. Смешно получается, капитан. Ты меня слышишь?

– Слышу.

– Мне тебя и наказывать не за что, получается. Все получилось по-честному. Я тебе даже спасибо сказать должен. Хотя в следующий раз ты моих лучше не трогай, моих людей только я убивать могу. Но тебя я на первый раз прощаю… И знаешь почему? – Кравец засмеялся. – Праздник у нас сегодня. День независимости. А ты и не знал…

– Вроде по числам не получается…

– По числам – не выходит. А по жизни… Мы сегодня «вертушку» завалили. Мои парни чуть не охренели, когда ее увидели, но из КПВТ принять успели. По заднему винту врезали, аппарат на авторотации сел… Ну как сел… Двое на нем уцелели. Так интересно рассказывали… Ты слушаешь меня, спецназ? Ты слушай, тебе такого больше никто не расскажет…

Похоже, Кравца действительно переполняли эмоции, и ему нужно было ими с кем-нибудь поделиться. Похвастаться. Пусть даже перед неизвестным капитаном спецназа.

– Значит, первое – у нас нет президента. Все, больше нет.

– Умер?

– Сбежал. Думал отсидеться в бункере в Раменках, только туда несколько часов назад попала зараза. Президента, понятное дело, не тронула. Премьеру повезло меньше… Мне выживший с вертолета рассказал, что вроде премьера шибануло, он на Президента, на друзана своего, прыгнул и даже вроде укусил. Прикидываешь картинку? – Кравец засмеялся. – Вся президентская свора на вертушках свалила. И знаешь, не в Питер или еще на какой объект. За границу рванули наши руководители. Остров Готланд, на Балтике. И это еще не все…

– Не боишься, что нас услышат?

– Да пусть слышат! Я прикажу кому-нибудь сидеть целые сутки на рации и передавать все это в эфир. Может, кому пригодится… – Кравец снова засмеялся. – А на Готланде есть такая штука… называется антивирус. Серьезно – антивирус против нынешней эпидемии. Нужно только добраться до острова – и будешь здоровым. Тебе понятно, спецназ? А иначе никто не выживет. Все уже, кто не в бункерах отсиделся, заражены. И я зараженный, и ты… Рано или поздно все накроются… Кто станет зомби, кто просто подохнет. Ты что бы выбрал, а, спецназ? Оказывается, не жиды болячку запустили. То есть жиды, конечно, но их всех наколол один фашист по фамилии Вильман. Прикинь, сука, разработал и вирус, и антивирус, только лекарство спрятал на острове… И знаешь, что я тебе скажу, спецназ? Я туда, пожалуй, направлюсь. Соберу толпу побольше, технику, и рвану на Запад. Сколько там расстояние? Полторы тысячи километров? Так доберусь. Вначале до какого-нибудь порта, а оттуда… Лучше до военной базы добраться, десантное судно зацепить, загрузиться… И этот самый антивирус – выжечь к свиньям собачьим. Полностью. Так, чтобы и следа не осталось. Потому что этот мир заслужил смерти. Не второго шанса, а смерти. И пусть каждый огребет то, что заслужил. Мутантом стать – пусть становится. Пять лет проживет – пусть живет. На здоровье. Если я его не убью. Только сильнейший выживет. А сколько лет или месяцев – мне на это наплевать. Совершенно наплевать. Мы с вирусом как братья… Плечом к плечу против этого говенного мира. Кто-нибудь меня всерьез воспринимал? Кравец – туда, Кравец – сюда! Все, закончилось. Я, прежде чем на Готланд рвану, тутошними бункерами займусь. Мутанты что – ерунда. Плотный огонь решает все. Не лезть под землю, достать бункера снаружи. Копать и взрывать. Взрывать и копать. И одного за другим – выжечь. Какого хрена – они все жизнь нами командовали, всю жизнь указывали, что делать, а когда действительно понадобилось – оставили всех – ВСЕХ – подыхать на улицах, а сами… Вот я их и достану… Я, Андрей Иванович Кравец, прапорщик Российской армии! Красиво получится – прапор прищучит всех, кто еще живет и прячется. И знаешь что еще?

– Что? – устало спросил Янычар.

Его разговор утомил неожиданно сильно. И… Янычар скрипнул зубами. Кравец ведь говорит то, что и сам Янычар думал. Ведь почти дословно! Мы с вирусом братья. Мы убиваем… Выживут сильнейшие, пусть год, пять, но проживут. А остальные – подохнут. Будто с самим собой сейчас разговаривал Янычар. И ведь возразить нечего, разве что начать бормотать нелепости о гуманизме, выживании человечества… Глупость и… Просто глупость.

Прапорщик Российской армии Кравец прав. Он сволочь, мерзавец и убийца, но он прав. Нет смысла жить этому миру. Нет смысла. Янычар решил, что нужно просто отойти в сторону и переждать. Кравец решил, что миру, застывшему над пропастью, нужно дать пинка. Врезать каблуком по пальцам, которыми человечество все еще цепляется за край бездны.

И уничтожить вакцину – это да, это доказать всем – в первую очередь себе – что ты, прапорщик Кравец, самый сильный человек на Земле.

Пройти полторы тысячи километров на танках и БМП – реально. Сто километров в день, чуть больше двух недель на все путешествие. До Питера – и того меньше. Вокруг полно заправок и нефтебаз. Пока все это еще не сгорело, пока бензин не скис в хранилищах, а дизтопливо не превратилось в помои – можно добраться до какого-нибудь порта и выбрать себе любой корабль. Адрес известен – остров Готланд. Добраться и уничтожить. Кто-то по дороге мутирует, кто-то умрет или погибнет, но если двинуться большим отрядом, да еще загребать с собой всех, кто попадется на пути… Все получится. Такого ни Чингизхан, ни Атилла не смогли сделать. Они хотели просто захватить мир, а прапорщик Кравец хочет его уничтожить. Неизвестный Янычару фашист Вильман, убивший миллиарды людей своим вирусом, зачем-то создал вакцину, но прапорщик Кравец пойдет дальше. И вакцина будет уничтожена.