Кровь стучала в ушах у Мегги, заглушая другие звуки.

— О каком шраме ты толкуешь? — Ее слабый голосок был сейчас еле слышен.

— О шраме на его левой руке, ты наверняка его знаешь! В песнях говорится, что собаки Змееглава укусили Перепела за руку, когда он охотился в его лесу на белых оленей…

Фенолио. Что он натворил?

Мегги прижала руку ко рту. В голове у нее раздались слова Фенолио, там на винтовой лестнице к мастерской Бальбулуса: «Понимаешь, я люблю брать для своих персонажей образцы из жизни. Не все писатели так делают, но у меня они получаются тогда гораздо живее. Я беру от настоящего человека выражение лица, повадки, походку, голос, иногда родинку или шрам, то да се — и персонаж обретает плоть и дыхание, так что всякий, кто о нем читает или слышит, видит его перед собой, как живого. Для Перепела выбор был невелик…»

Мо. Фенолио взял за образец ее отца! Мегги посмотрела на спящую девочку. Сама она тоже часто спала так, уткнувшись головой в колени Мо.

— Отец Мегги — Перепел? — Фарид недоверчиво улыбнулся. — Чушь какая! Волшебный Язык даже кролика убить не способен! Не сомневайся, Мегги, Змееглав тоже скоро это заметит и отпустит его. А сейчас пошли! — Он протянул ей руку. — Нам нужно торопиться, а то мы не догоним Сажерука.

— Вы хотите идти за ним? — Крапива покачала головой на такое неразумие, а Мегги тем временем осторожно переложила голову ребенка со своих колен на траву.

— Держите на юг, если потеряете его след в темноте, — сказал Небесный Плясун. — Все время на юг, так вы в конце концов выйдете на дорогу. Только берегитесь волков, их здесь много.

Фарид кивнул:

— У меня есть огонь! — Он пустил по ладони прыгающую искру.

Небесный Плясун усмехнулся:

— Здорово! Может быть, ты и впрямь сын Сажерука, как подозревает Роксана?

— Кто знает? — загадочно ответил Фарид и потащил Мегги к выходу из пещеры.

Как оглушенная, шла она за ним к темным деревьям. Разбойник! Она ни о чем больше не могла думать. Фенолио сделал из Мо разбойника, героя своей книги! В эту минуту она ненавидела писателя не меньше, чем Сажерук.

38 АУДИЕНЦИЯ ДЛЯ ФЕНОЛИО

— Леди Кора, — сказал он, — иногда просто приходится делать не слишком приятные вещи. Серьезные ситуации не разрешаются в шелковых перчатках. Нет. Мы делаем историю.

Мервин Пик. Горменгаст. Первая книга: Титус Гроан

Фенолио ходил взад-вперед по комнате. Семь шагов от двери до окна и семь от окна до двери. Мегги не было, и никто не мог ему рассказать, застала ли она отца в живых. Что за чудовищная путаница! Всякий раз, когда он надеялся навести наконец порядок в своем сочинении, случалось что-нибудь, что совершенно не входило в его планы. Может быть, он и правда существует — тот дьявольский рассказчик, что взялся дописывать его книгу за него, придумывая все новые повороты, коварные, непредсказуемые повороты, и рокируя его персонажей, как шахматные фигуры, а то и ставя на доску новые, которые не имели к замыслу автора решительно никакого отношения.

И Козимо до сих пор не прислал за ним гонца! «Ничего, терпение! — сказал себе Фенолио. — Он ведь только что поднялся на трон, и дел у него, конечно, невпроворот. Все эти подданные, стремящиеся к нему со всех концов, челобитчики, вдовы, сироты, его управляющие, егеря и еще собственные сын и жена…»

— Ерунда все это! Меня он должен был позвать первым делом! — Фенолио произнес эти слова с таким раздражением, что сам испугался звука своего голоса. — Меня! Человека, вернувшего его к жизни, и попросту своего создателя!

Он подошел к окну и посмотрел на замок. На левой башне развевалось знамя Змея. Да, Змееглав был в Омбре, он, видно, мчался во весь опор, чтобы лично взглянуть на своего воскресшего из мертвых зятя. Огненного Лиса он на этот раз с собой не взял, наверное, тот сейчас жжет и грабит во славу своего хозяина где-нибудь еще. Зато Свистун расхаживал по улицам Омбры, всегда в сопровождении нескольких латников. Что им здесь надо? Неужели Змееглав всерьез надеется все же посадить своего внука на трон?

Нет, этого Козимо не допустит.

На мгновение Фенолио забыл свою досаду и невольно улыбнулся. Вот если бы он мог рассказать Змееглаву, кто расстроил его прекрасные планы! Какой-то поэт! Как бы это его уязвило! Отличный сюрприз приготовили старому злодею они с Мегги — с помощью его слов и ее голоса!

Бедная Мегги. Бедный Мортимер.

Как умоляюще она на него смотрела! И какой балаган он перед ней разыграл! Как бедняжка могла подумать, что он может какой-то парой фраз помочь ее отцу — при том, что не он и вычитал его сюда. Не говоря уж о том, что Мо — не его создание. Но как Мегги на него смотрела! У него просто не хватило духу отпустить ее без всякой надежды.

Розенкварц сидел на конторке, скрестив прозрачные ножки, и кидался в фей хлебными крошками.

— Прекрати! — прикрикнул на него Фенолио. — Хочешь, чтобы они снова схватили тебя за ноги и потащили к окну? На этот раз я не стану тебя спасать! Я даже не пойду вниз сметать в кучку осколки, которые останутся от тебя там, в свином навозе. Пусть уж мусорщик грузит тебя на свою тележку.

— Ну конечно, срывай свою злость на мне! — Стеклянный человечек повернулся к нему спиной. — Козимо тебя от этого быстрее не позовет!

Тут он был, к сожалению, прав. Фенолио подошел к окну. Оживление на улицах, вызванное появлением Козимо, уже улеглось, возможно, его приглушило присутствие Змееглава. Люди снова занялись своими делами, свиньи копались в отбросах, дети гонялись друг за дружкой между тесно стоящими домами, и порой сквозь толпу проезжал верхом солдат. Солдат сегодня попадалось явно больше, чем обычно. Козимо, видимо, приказал патрулировать город. Вероятно, он не хотел, чтобы латники давили конями его подданных только за то, что те оказались у них на дороге. Да, Козимо наведет тут порядок! Он будет хорошим правителем, насколько правитель может быть хорошим. Кто знает, может быть, он даже в ближайшее время разрешит комедиантам приходить в город по обычным базарным дням.

— Вот именно. Это будет мой первый совет. Он должен снова допустить комедиантов в город, — пробормотал Фенолио. — И если сегодня до вечера он за мной не пришлет, я отправлюсь к нему без приглашения. Что он себе думает, негодник неблагодарный? Что вернуться из царства мертвых — самое обычное дело?

— Мне казалось, он никогда и не умирал. — Розенкварц забрался наверх в свое гнездышко. Там Фенолио было его не достать, и он это отлично знал. — А что с отцом Мегги? Как ты думаешь, он еще жив?

— Откуда мне знать? — сердито ответил Фенолио. Напоминание о Мортимере было ему неприятно. — Ну уж за эту передрягу на меня никто не может возложить ответственность! — пробурчал он. — Что я могу сделать, если каждый вписывает в мою историю, что хочет, как будто это яблоня, которую нужно подстричь, чтобы лучше плодоносила.