А поселиться он решил на самом красивом месте, которое встретил на пути, – на Красной горе, возвышающейся над поворотом реки.

Вот что представлялось нам, когда мы вчитывались в строки «Жития Варнавы Ветлужского» – списка конца XVIII века, опубликованного варнавинским краеведом Дмитрием Монаховым. Он нашёл этот документ в Российском государственном архиве древних актов.

А строки, касавшиеся самого Варнавы, в этом житие были просто очень скупы. Переписчик ссылался на другое житие, которое было написано в 1639 году иеромонахом Иосифом в Троицком монастыре, основанном самим Варнавой. Иосиф же писал его «с ветхой книги и со свидетельства преподобного игумена Желтоводского монастыря Пафнутия». Можно посчитать: в книге Монахова публикация «Жития» занимает 115 страниц. Начало – длинное и путаное изложение русской истории: с языческими богами, с князем Владимиром, Батыем, Дмитрием Донским. Конец – длинный, пересыпанный массой подробностей рассказ о многочисленных исцелениях «от гроба преподобного». Середина – собственно житие – всего одна страница! Совершенно беспомощная, корявая имитация хоть какого-то содержательного повествования. «Пришёл из града Великого Устюга на пределы пустые, на реку Ветлугу, и ходил по берегу той реки, обретя себе место на берегу той реки». Известен год и день, когда Варнава «почил, отойдя», и то, что жил старец на Красной горе 28 лет. Посчитать годы, когда он жил в Поветлужье, можно, опираясь на известную нам дату разорения Великого Устюга – 1417-й год, когда Варнава «пришёл».

Так рассказывается история появления Варнавы на Ветлуге. Не узнаем мы ни его мирского имени, ни судьбы в родном городе, ни даже года рождения.

Историю эту на Ветлуге не раз комментировали и излагали за три последних века. Пытались в ней найти какие-то несоответствия, чтобы усомниться в обстоятельствах. Может быть, для того, чтобы почувствовать себя первооткрывателями и знатоками прошлого. Можно прочитать, например, в такого рода литературе, что Варнава прибыл в эти края несколько позднее, когда по велению Ивана III его галичский наместник Михаил Мстиславский совершал походы на марийцев. И с этими людьми, переселившимися с берегов Ветлуги в тайгу, надо было искать согласие, принести им русского Бога.

В Варнавине, носящем имя знаменитого старца, приняли однако версию о том, что святой жил на Красной горе всё-таки с 1417 года. Так, в конце-то концов, возраст посёлка смотрится весомей.

Что это такое – быть отшельником в тайге, представить себе сегодня очень трудно. Каждый час, отстаивая свою жизнь, добывая пропитание, спасаясь от морозов, делая своими руками каждую мелочь из очень нехитрой утвари. Говоря, что поселился праведник «в ста поприщах от ближайшего селения», житие, конечно же, явно преувеличивало: поприщем на Руси назывался путь, который можно проделать пешком за день. «Богу работая в псалмопении и молитвах, питался былием и вершием дубовым, един 28 лет проживе до честного своего Богу отшествия» – говорится о Варнаве. Он жил, подавая пример всем, кто может заглянуть в келью погреться у огня или зайти за советом. Если по-другому, то его проповеди оказались бы просто пустыми словами. Слава о мудром праведном старце, дающем добрые наставления, разнеслась по этому пустынному краю. И у Варнавы появлялись марийцы из поселений, отстоявших отсюда на многие вёрсты, – он изучил их язык. Бывали очень редкие русские охотники, которые заходили на Ветлугу на промысел с обжитой уже в ту пору Унжи. «Возрастом велик, сединами благолепными и брадою изрядно умеренною продолговатою украшен, саном иерей, нравом зело благопотребен, в словах сладкоглаголев и всякими добротами духовными украшен», старец дружил с этим суровым миром, который его окружал. Он умел жить в гармонии с ним, искренне любил его: на Красную гору приходили к нему «диви звери, медведи мнози, живущие близ келии его», «он же ходжаше между ними ака между скотами, зря на них и утешашеся и благодаря великого Бога, яко тии зверие кротки ему быша». И невольно эти строки вспоминаешь сейчас, когда слышишь: Варнава – православный небесный покровитель Ветлуги.

Где она сейчас, эта книга, которую читали в ночь приезда в Варнавин Пришвина?

На этот вопрос нет ответа, зато И.К. Херсонский, автор публикаций об истории костромских монастырей, в конце XIX века детально описал и изложил этот древний фолиант в своей книге «Рукописное житие Преподобного Варнавы Ветлужского». Нам удалось раздобыть её в библиотеке. Но она ничего не добавила для нас к жизнеописанию святого: оно рассказывается по сути теми же словами. И неужели несколько строк – это и всё, что нам известно сейчас о святом, который оставил такой заметный след в истории Поветлужья?

* * *

Неожиданная удача явилась в конце 2015 года. Куда более подробное описание жизни Варнавы обнаружилась в тех уцелевших рукописях, которые были созданы на рубеже XIX и XX веков Дмитрием Барминым-Дементьевым и хранились в Костромском историко-архитектурном музее-заповеднике.

Мы пролистывали один из таких огромных томов, испещрённых мелким почерком, оценивая, о чём идёт речь на каждой странице. И вдруг замелькало имя Варнавы.

18 декабря 1908 года в руках Бармина-Дементьева оказалась старинная рукопись жития Варнавы Ветлужского. По каким-то признакам Дмитрий Петрович датировал её 1639 или 1751 годами.

Дальше – никому неизвестные подробности, которые хорошо вписываются в канву, известную по публикациям.

* * *

Варнава, сообщает Дементьев, родился в 1391 году в Новгороде. Причём родителями его были боярин Андрей Иванович Борецкий и его жена Мария Васильевна, которая вскоре умерла. Именем Варнава он был крещён. С семи лет его обучал грамоте священник, прививая любовь к Богу. В 1404 году Варнава активно участвовал в сборе денег для выкупа новгородского владыки Иоанна. Его держали как заложника великий князь московский Василий и московский владыка Киприан. Новгород в ту пору был городом сепаратистов, которые помышляли увести из орбиты Москвы русский северо-запад. И новая, возвысившаяся столица шла на всё, чтобы этого не случилось. Андрей Иванович Борецкий имел немало собственности на различных территориях, подчинённых Новгороду и соседних с ними, в том числе на Двине и в Поветлужье. На рубеже XIV–XV веков Борецкий участвовал в походах против московских войск. Погиб он, вероятно, где-то на Вятке в 1412 году.

Но Варнава «пришёл» на Красную Гору не из Новгорода, а из Устюга, как и говорится в известных списках. Как это могло получиться?

«Житие», о котором рассказывает Дементьев, это объясняет. В том же 1412 году Варнава уехал в Устюг, который был в ту пору под властью Новгорода, и женился на дочери местного священника Екатерине Васильевне. Вскоре у них родились сыновья Моисей и Евфимий. А служил Варнава в том же Устюге в одной из церквей.

В 1417 году во время нападения врагов на Устюг жена и дети погибли в горевшем доме. Сам же Варнава в это время молился в храме. Когда в церковь вбежали враги с мечами, он ожидал, что тоже будет убит. Но Варнаву привели к Кильдебеку. И тот приказал своим воинам дать Варнаве похоронить погибших устюжан и совершить над ними обряды. А потом взять его с собой в Якшан, находившийся на месте Кажирова. Та Никольская церковь в Якшане строилась при кугузе Байбороде, который, если верить житию, на склоне лет принял православие. Но после его смерти церковь была разрушена и сожжена.