— Кажется, да, — я плотнее запахиваю полы куртки. — Пойдем?

Мы пересекаем мост без приключений. Темнота не позволяет разглядеть лицо кучера, но я подозреваю, что он смеряет нас недовольным взглядом — ему пришлось ждать вздорную девчонку дольше, чем предполагалось. Ивес галантно открывает передо мной дверцу кареты.

Ее внутреннее убранство все в черном цвете, поэтому, несмотря на тлеющую лампу под потолком, внутри карета походит на склеп. Мне достается место между Хаганом и Аэртом. Напротив нас Рот и Инди.

— Покажи хоть, зачем возвращалась, — ухмыльнувшись, просит Инди.

— Это личное.

— Да какое там личное, — взглядом указывая на Аэрта, хохочет Инди.

— Кадет! — одергивает его куратор.

Я брезгливо поджимаю губы, все еще помня, что эти двое идиотов своими глупыми сплетнями приблизили сумасшествие Тиборда. Мне хочется сказать что-то язвительное в ответ на глупую насмешку, как вдруг молниеносным движением Аэрт выбрасывает вперед руку. Инди не успевает поставить блок, и его голова, встретившись с кулаком огненного кота, отлетает назад и с глухим стуком врезается в стенку кареты.

Кучер расценивает стук как сигнал о том, что можно отправляться. Дернувшись с места, карета катится по выложенной камнем дороге. Из носа Инди двумя алыми ручьями течет кровь. Он уже замахивается для ответного удара, как вдруг осекается, наткнувшись на почти осязаемый громогласный гневный вопль куратора Ирэ:

— ПРЕКРАТИТЬ!

Злобно сверкая глазами в сторону Аэрта, Инди опускает занесенный кулак. Другой рукой он стирает с подбородка кровь, но от этого движения она еще больше пачкает его лицо. Невольно я улыбаюсь. Я считаю, что Инди заслуживал большего, чем сломанный нос, но и этот втык хаму меня вполне устраивает.

— Когда приедем, вы оба будете наказаны! — Хаган разъярен.

— А он-то здесь причем? — заступается за друга Рот.

— Вас троих ждет наказание, — изменяет формулировку куратор.

Никто больше не рискует ему перечить — наказания мастера Ирэ славятся своей изощренностью. Я благодарно смотрю на Аэрта и вижу, как сверкают в полумраке его желтые глаза. Мы едем в абсолютной тишине, и мерное покачивание кареты вскоре погружает меня в беспокойную полудрему.

Озеро не заставляет себя ждать. Как и темно-серые глаза. Теперь я шагаю в воду первая. Сама тяну за руку мужчину. Он снисходительно улыбается, но идет следом. Сама прижимаюсь к нему, и сама тянусь к его губам. Он не спешит, в отличие от меня. Растягивает удовольствие. Я заставляю его наклониться, и в последний момент впервые вижу его лицо полностью.

Я не удивлена. Я знала это и раньше. Вместе с ним погружаюсь под воду. Я готова утонуть с ним и в нем. Мы все глубже, и я чувствую, как мои легкие заполняет вода и Аран.

За все годы обучения в Кадетском Корпусе имени мастера Шедоху я не смогла привыкнуть к одному — к пересечению границы купола, накрывающего Крепость. Каждый раз ты словно попадаешь с другой мир. И неважно, в какую сторону ты идешь. Вот ты в темном мире древних воинов, где не ездят машины и не стреляют пистолеты, а уже через несколько шагов попадаешь в ярко освещенный и просвещенный мир современного прогресса. Темная дорога перестает быть темной, по ее краю белым светом горят слепящие фонари, отовсюду раздается музыка и шум. Людям нравится жить на самой границе. Мне всегда казалось, что этот контраст поднимает им настроение. Этот некогда маленький городок тоже мог оказаться под куполом. Но нет, их эта драма не коснулась: они в другом мире, они — счастливчики. Жители городка даже решили переименовать его в честь своей везучести и назвали свое поселение Докуполом. Странное название, но местным, видимо, нравится. Помнил ли кто-то из них, какое название носил город до купола? Вряд ли. Прошло достаточно времени, чтобы забыть о таких мелочах.

Мы подъезжаем к вокзалу по главной улице. Я не смотрю в окно, но могу поклясться, что прохожие провожают взглядом нашу карету. Передвижение в таком транспорте может означать только одно — мы из-под купола. А все неведомое и пугающее всегда вызывает большое любопытство. Я перебираю пальцами рукава куртки. Опустив голову, стараюсь не замечать косых взглядов Рота и Инди и обеспокоенных взоров Хагана и Аэрта. Складывается впечатление, что каждый из них чего-то ждет от меня. Может быть, очередного срыва? Ну, нет. Больше я не доставлю им такого удовольствия. Хотя все и выглядит так, будто они действительно волнуются обо мне, я остерегаюсь, мне сложно снова начать доверять им. Не знаю, как смогу перенести еще одно разочарование, подобное тому, которое настигло меня в случае с Лео.

Когда карета тормозит, Аэрт первым выходит из нее, грациозно спрыгнув со ступеньки, и подает мне руку. Увлеченная своими мыслями и засмотревшись по сторонам, я ставлю ногу мимо ступени и лечу прямо вниз. Огненный кот обладает лучшей реакцией, чем я, поэтому в ту же секунду я оказываюсь в его руках.

— Осторожнее, — скорее мурлычет, чем говорит он, не сводя с меня чарующего взгляда.

Он прекрасен, его красота и обаяние делают его похожим на принца, сошедшего со страниц любимых книг моего детства. Возможно, поэтому его трепетное ко мне отношение, которое он демонстрирует в последнее время, кажется чем-то сказочным и… неискренним. Он привычнее и понятнее для меня в роли язвительного, грубого, циничного лидера, но никак не нежного и внимательного сказочного принца. Может быть, просто место моей опоры, которое Аэрт готовит для себя, уже прочно занято? В последние дни много раз задавала себе вопрос, любила ли я Ивеса, или это чувство было продиктованным гормонами и помутнением? И сейчас, глядя в его золотые глаза, я понимаю, что любила. Но того, другого Аэрта, недоступного и от того желанного. Мне даже немного хочется, чтобы он вновь искривил губы, бросил на меня уничтожающий взгляд… Тогда бы все стало на свои места.

— Почему ты так на меня смотришь? — он отпускает меня, отодвигая в сторону, чтобы остальные члены нашего отряда смогли покинуть карету.

— Что с тобой случилось, Аэрт? — поддавшись неизвестному порыву, прямо спрашиваю я.

— Мне стоило дать тебе упасть? — он правильно понимает, о чем именно я думаю.

— Нет, но…

— Но?

— Поторопитесь, — призывает нас Хаган. — Поезд не будет ждать, пока вы… пообщаетесь.

Он с трудом подбирает слово. Видимо, остальные варианты более обидные. Я смотрю в удаляющуюся спину куратора. В случае с ним мне совсем ничего не понятно. Какую роль в моей судьбе он для себя выбрал? Почему он то холоден и отстранен, то сметает все грани субординации? Одно я знаю точно — запуталась я не только в происходящем, но и в своих отношениях с окружающими.

Поезд действительно уже наготове и трогается ровно тогда, когда мы вскакиваем в последний вагон. Достав из внутреннего кармана билеты, полковник Ирэ внимательно вчитывается в напечатанные на машинке буквы.