Татьяна попросила непременно пригласить нас на это представление и отправилась в свою квартиру. Вадим остался у меня.

– Опять Смирнова влезла?! – застонал Ящер. – Нигде нет от нее покоя. Вот стерва!

– Ты рыжую вспомни, – сказал Костя. – Если бы тебе предоставили выбор: оказаться запертым в комнате с Юлькой или со Светкой, ты бы кого выбрал?

– Юльку, – не задумываясь, ответил Ящер.

– Вот-вот. Все познается в сравнении! И бабы тоже. А вообще, Смирнова делала свою работу. Вынужден признать: делает она ее хорошо. Хотя нам иногда она очень мешает жить.

– Ох, эти бабы, – вздохнул Ящер. – Интересно, которая из них прячет Серегу?

– А ты считаешь, что он у одной из них? – удивился Костя.

* * *

Вадим вспоминал историю так называемого «таджикского коридора», рассказанную ему Тахиром. Друг в свое время участвовал в его становлении. По этому коридору в Россию и Европу идут наркотики из стран «золотого полумесяца». Вначале на коридоре опробовали опий-сырец, потом перешли к героину – самому дорогостоящему в мире зелью. Тахир был готов поставлять в Россию и то, и другое. В особенности если Вадим сможет организовать дешевую переработку.

Утром я встала с огромным трудом. Если бы не Вадим, разбудивший меня ароматами, доносившимися из кухни, не знаю, когда я вообще смогла бы оторвать голову от подушки.

Я заехала за Пашкой, потом за Андреем и одним его коллегой в Управление, оттуда мы направились к вдове Селиверстова. У подъезда нас уже поджидал участковый с ключом.

По пути я спросила у приятеля о загородной недвижимости Ковальчука. Ответил его коллега, которому в свое время довелось по долгу службы, в связи с очередным заказным убийством, побывать в соседнем доме. Мне подробно рассказали, как доехать.

– Что снимать будем? – подал голос Пашка. – Или на сосну какую-нибудь меня погонишь?

– Хочу сделать серию репортажей: «Места отдыха слуг народа от служения народу».

– Если нужна будет какая-нибудь помощь, обращайся, – тут же сказали представители органов, питающие к слугам народа те же чувства, что и основная масса населения. Чувства эти усилились после отмены льгот военнослужащим.

Разговаривая на больную тему, мы поднялись к квартире Селиверстовой. Несмотря на готовность участкового открыть ключом дверь, решили позвонить.

– Спит, наверное, – высказал предположение участковый и дверь открыл.

Вдова владельца казино сидела в наполовину заполненной ванне и поливала себя из душа. Располневшая, обрюзгшая тетка, кожа – какого-то пепельного цвета.

– Так, гражданочка, мытье заканчиваем, вытираемся, из ванной выходим, – бодрым голосом скомандовал участковый.

В ответ зазвучала ругань.

– Не надо так, – тихо сказала я. – Дайте я с ней поговорю. С глазу на глаз.

– Если что – кричи, – сказал Андрей и дверь в ванную прикрыл.

Я села на край ванны в форме гигантской морской раковины и сказала:

– Привет. Меня зовут Юля. А тебя как?

– Ты кто такая? – спросила Селиверстова.

– Журналистка. Работаю по криминалу. Ты знаешь, что тебя вчера чуть не убили?

Селиверстова все-таки представилась, ее звали Ксения, и выпучила на меня глаза.

– Кому я нужна, к чертям собачьим? – ответила вопросом на вопрос.

Я подробно рассказала ей, как мы приехали с оператором, как нашли дверь открытой, ее, сидевшую без движения за столом, как вызвали «Скорую» и милицию…

Селиверстова нахмурилась.

– Так это ты меня вчера укладывала? – спросила она. Судя по выражению ее лица, она что-то усиленно вспоминала.

Я кивнула.

– То-то я помню: какая-то незнакомая баба… – пробормотала она.

– А мужчин ты помнишь? У тебя вчера днем были двое мужчин, – и я, как могла, описала людей Ящера, объявленных в розыск. Потом я высунула нос из ванной, позвала Андрюшу, и он вручил мне фотороботы, сделанные при моем непосредственном участии. Я показала их Селиверстовой.

Она ткнула в одну фотографию и сообщила, что этот тип раньше работал у ее мужа. Второго она не знала. Андрей, как я видела в щелочку между дверью и косяком, нас внимательно слушал.

– Иуда! – прошипела Селиверстова. – Значит, он предал Колю?!

Я мягко попросила ее рассказать об убийстве ее мужа. Прерывая рассказ рыданиями, Селиверстова поведала мне, что не сомневалась с самого начала: в организации убийства участвовал кто-то из своих. Ведь только самые близкие к боссу знают все места, где он бывает. Муж Ксении был осторожным человеком, постоянно менял трассы своих передвижений, никогда дважды подряд не ездил одной дорогой, но и его подстерегла пуля киллера. Убили его на трассе, в городе, стреляли с чердака дома, мимо которого он проезжал не чаще чем три раза в месяц. И ведь в машине кроме него находились еще охранник и водитель. Оба остались живы.

– Охранник – вот он, – она ткнула мокрым пальцем в фоторобот. – Наверное, он как-то подал сигнал киллеру…

Селиверстова горько разрыдалась. Андрей быстро принес стакан воды, сунул мне в щель, я подала его женщине. Но Ксения, выхватив его из моих рук, треснула им о край ванны. Осколки полетели во все стороны, я только успела юркнуть под раковину и таким образом не поранилась. Андрей зашел в ванную комнату, я жестом показала ему, чтобы он уходил, вылезла из-под раковины, опять села на край ванны и погладила рыдающую Ксению по волосам.

– Успокойся. И постарайся вспомнить, что было вчера. Ты же хочешь, чтобы убийца твоего мужа сидел в тюрьме? Значит, ты должна нам помочь. Он приходил сюда вчера днем?

– Не помню. Честно, не помню! У меня все дни, как в тумане…

– А в другие дни приходил?

– Да. Он часто приходит ко мне.

Я напряглась. Андрей под дверью, как я догадывалась, превратился в одно большое ухо.

– Зачем? – мягко спросила я. – Зачем он приходит к тебе?

– Говорит: жалеет, – Ксения грустно усмехнулась. – Выпивку мне приносит. Иногда и закуску. Но выпивку – всегда. И все время таскает бумаги какие-то. Хочет, чтобы я их подписала. Но я не подписываю. Ничего не подписываю! Не дождется!

Я попыталась расспросить Селиверстову о недостроенном особняке под Выборгом, но она о нем или не помнила, или не знала, хотя, как выяснил Андрей, до сих пор являлась его законной владелицей.

Ничего больше не добившись от хозяйки квартиры, я спустила воду в ванне, потом завернула Ксению в полотенце (довольно грязное, но другого под рукой не было), и мы на пару с Андреем отвели ее в спальню. Участковый опять забрал ключ себе и пообещал нам зайти к Селиверстовой завтра. Уходя, мы проверили: в квартире не осталось ни капли спиртного.