– Я прошел твое испытание, Богиня! – издевательски прокричал Шам и сразу же заговорил тоном проповедника: – Видишь, Рин, твои попытки перечить хаосу внутри тебя привели нас к этому моменту! Потратив силы на бессмысленную борьбу со своим предназначением, ты обрекла себя на страдания и бессилие! Так почувствуй же гнев, дай боли вырваться, позволь Богине взять верх и ввергнуть этот мир в хаос!

Рука Рин соскользнула с шеи Артура. Она отвела взгляд в пол, волосы скрыли ее лицо от Шама, и она безучастно произнесла:

– Тратить силы на побег от дарованной мощи действительно было глупо.

Ее правая рука вонзилась в тело Артура. Алым светом вспыхнули символы грехов. Кровь из мертвого тела заструилась вверх, обвиваясь в воздухе вокруг руки Рин. На левой руке кровь проступила сквозь поры в коже и, покрыв руку от плеча до пальцев кристальной коркой, продолжила нарастать красными шипами. Рин стала подниматься, кровь из тела Артура витала в воздухе рядом с ней. Ее тело начало дергаться, на губах заиграл звериный оскал, а из-под волос показался загоревшийся красным правый глаз. Шам улыбнулся – Богиня вновь была так близка…

Судороги успокоились, оскал сошел с лица Рин, и она твердо встала на ноги. Шипы на левой руке потрескались и раскололись на мелкие кусочки. Оболочка руки теперь напоминала отполированный до блеска алый мрамор. Кровь, витающая вокруг, перестала двигаться беспорядочно и сконцентрировалась у правой руки. Алая жидкость спрессовалась и слилась в единую форму. Теперь в руках Рин была коса, такая же, как та, что держал в руках Шам, только немного меньше в размерах и без устрашающих узоров.

– Но и слепое подчинение этой мощи – ошибка.

Рин подняла голову, и стало видно, что ее левый глаз не сменил истинного золотого цвета.

Правая нога резко выпрямилась, пружиной толкнув Рин вперед. Летя, как снаряд из баллисты, она за долю секунды преодолела расстояние до Шама. Правая нога врезалась в землю и остановила движение в метре от пророка. Шам увидел, как рука Рин занесла косу за левый бок для удара, и направил свою косу с другой стороны в ее голову, готовый увернуться.

Он не предугадал действия Рин. Кристальная рука крестом легла поверх правой, раздался звон столкновения металла и камня. Коса Шама была отведена вверх от головы цели и ушла в сторону. Рин в тот же миг нанесла удар косой, но не так, как этого ожидал Шам – секущим лезвием поверху, а колющим задним наконечником по ногам. Рассекая ткань, острие вонзилось в левую ногу пророка и прошло насквозь, остановившись только глубоко в полу.

Попытка отойти теперь закончилась бы окончательной потерей ноги, надо было атаковать сейчас, пока коса Рин застряла в полу. Шам пустил свои силы в правую руку, чтобы остановить уходящую в сторону от Рин косу и нанести удар с другой стороны. Кристальная хватка, способная раздробить конечность в любой момент, обездвижила его запястье.

Последним шансом выбраться из сложившейся ситуации стала его левая рука. Кулак тыльной стороной врезался в лицо Рин. Шам надеялся, что неожиданный удар даст ему еще секунду, чтобы спастись. Однако Рин даже не дрогнула, будто не обратив внимания на его жалкую попытку. Она медлено придвинула лицо вплотную к лицу Шама. Ее разноцветные глаза смотрели в его дрожащие зрачки, ее ненависть и решимость слились в единый порыв. Шам почувствовал холод смерти, исходящий от Рин и проникающий в самую суть его существа. Им овладел неведомый ранее страх.

– Это не закончится так быстро, – спокойно и холодно прозвучали слова Рин.

Она ослабила хватку и резким движением выдернула наконечник косы из ноги Шама, даруя ему свободу действий. Шам сделал несколько неуверенных шагов назад. Прямо перед ним стояла его Богиня, его мечта. Та, что должна была стать воплощением истинного хаоса и ужаса, которое он так долго искал, которому он поклонялся и в коем видел спасение и свое предназначение. Он хотел чувствовать то возбуждение, которое стало для него смыслом жизни, доказательством собственного существования – чувствовать себя живым. Но сейчас он ощущал лишь презрение в нисходящем дыхании неизбежной смерти.

Рин перенесла вес на правую ногу и встала к Шаму левым боком, убрав косу в правой руке за спину. Шам заорал во всю глотку и бросился на нее с серией ударов косой. Он совершал секущие взмахи с невиданным ранее неистовством, но от каждого из них Рин небрежно отмахивалась левой рукой.

Атаки, идущие спереди, Рин встречала ударами по лезвию снизу, атаки сверху уводила в сторону. Или просто помещала выпрямленную руку на траектории движения косы. В первых двух случаях лезвие с лязгом отскакивало, и Шам переводил инерцию в следующий взмах. А когда рука Рин вставала на пути, вся сила удара Шама внезапно обращалась против него самого, и металл его орудия взвывал в агонии каждый раз, когда коса застывала в воздухе, встретившись с непреодолимой преградой.

Шам осознал тщетность простых секущих ударов. Сотворив иллюзию того, что он замахнулся для нанесения очередного удара в спину, Шам сделал выпад задним наконечником косы в живот. Но алый глаз видел сквозь слабую магию пророка. Левая нога Рин нанесла три удара еще до того, как наконечник успел соприкоснуться с кожей. Первый увел острие в сторону, а другие два обрушились на уже раненную ногу Шама. Он потерял равновесие и рухнул на колени перед Богиней.

Рин быстро перевела косу за спину и совершила пируэт. Сначала задний наконечник ее косы вошел в щеку Шама и стремительно вырвался наружу через рот, оставляя на месте щеки оголенную челюсть. Потом тыльная сторона лезвия косы врезалась в висок Шама, и тот на несколько секунд потерял зрение. Когда оно вернулось к нему, видеть мог только левый глаз: хотя удар и был нанесен тыльной стороной, краешек лезвия задел его глазницу.

Шам собрал оставшиеся силы воедино и попытался ударить по опорной ноге Рин. Но она ракетой взмыла вверх. В полете лезвие косы впилось в бедро Шама и прошло до самого плеча, после чего лишило его куска левого уха. За долю секунды Рин достигла потолка, где развернулась и, оттолкнувшись, с грохотом приземлилась за спиной Шама. Он попытался достать ее взмахом косы с вытянутой руки. Рин встретила лезвие кристальным кулаком, и металл с предсмертным облегчением рассыпался вдребезги, оставив Шама безоружным. Рин сделала шаг левой ногой и ударила пророка в грудь правой. Шам отпустил древко косы, пролетел через зал и с треском врезался в стену, по которой сразу пошли крупные трещины.

Здание содрогнулось. Посыпались мелкие куски цемента и пыль. Наступила тишина.

Рин закинула косу на плечо и нагнулась за остатками косы Шама. Без труда она разломила древко на две части и бросила Шаму острую половинку.

– Нападай, – в спокойной непоколебимости приказала она.

Шам приоткрыл глаза. Богиня звала его, но он уже не хотел прислушиваться к ее зову. Однако чувствовал, что не может поступить иначе. «Если она не то, чего я искал, то для чего все это? Для чего есть я?» Почти все ребра Шама были сломаны. Он потерял глаз, щеку и ухо. Его левая рука не двигалась, а левая нога ничего не ощущала. Тело, казалось, более не принадлежало ему и стало непосильной ношей. Шам дотянулся уцелевшей рукой до брошенного ему орудия и схватил его неуверенной хваткой. Попытался встать, тело его ныло и отказывалось слушаться. Потребовалось около минуты, чтобы пересилить сопротивление организма, тщетно пытавшегося удержать его от верного самоубийства… Шам встал на ноги.