Так получалось, что, когда он звонил, я вязала. А, слушая его бархатный голос в трубке, я делала это быстрее, и с каждым разом получалось все лучше и лучше.

— Интригуешь? — его тон стал более интимным, отчего по моему телу побежали мурашки.

— Конечно, — тихо рассмеялась.

Он на несколько секунд замолчал, словно выдержал паузу, после чего произнес.

— Я скучаю по тебе, Ефимия.

— А я по тебе…

Так защемило от его слов в груди, и так приятно стало. Будто я с холода зашла в тепло, которое вмиг окутало всю меня.

Вроде, прошла всего неделя, а для меня это было равно целому году — так тоскливо было без него и одиноко. Но я старалась не падать духом, продолжая вязать. К сожалению, это у меня не получалось быстро. А еще, в свободное время от вязания, я проводила у плиты, стараясь научиться у мамы готовки. И у меня неплохо получалось. По крайней мере, папа оценил, и мама похвалила. Жаль, что я не научилась готовить раньше. Но, никогда не поздно учиться.

* * *

— Ну что, готова ко Дню рождения Елизара? — Аня была сегодня в приподнятом настроении, что отчетливо слышалось по телефону.

— Почти. — Это было правдой. Шарф практически закончен.

— Фимусь, я так рада наблюдать за тобой такие изменения! Что делает любовь с людьми! Ты вот уже и вяжешь, готовить даже научилась. Елизару должен понравиться сюрприз.

— Я надеюсь, — хихикнула, представив реакцию Елизара на свой подарок.

— Уверена! Эх, — Аня блаженно вдохнула. — Я тоже, бывает, устраиваю Мишеньке сюрпризы, только они практически не успевают произвести должного эффекта. Ну вот, к примеру, если я готовлю романтический ужин, Мишенька почти сразу меня тащит в кроватку, а ужинаем мы уже тогда, когда все остыло, — подруга рассмеялась.

— Что-то мне подсказывает, что и Елизар оставит ужин на потом.

— Думаю, так и будет. Слушай, а ты вообще здорово придумала с костюмчиками. Мишенька мне вчера их показывал.

Это еще одна часть моего сюрприза.

— Елизар, будет удивлен не меньше, чем я в свое время.

— Не сомневаюсь.

После того, как закончила разговор с Аней, мне позвонил Елизар. Время приближалось к полуночи. Мы с ним проговорили около часа, а потом, я со счастливым выражением лица легла спать. Не верилось, что три недели пролетели так быстро и через несколько дней я увижу Елизара.

* * *

— Ефимия, сразу позвони, как прилетишь, — наставлял меня папа под кивок мамы.

Я же стояла рядом с ним, держа за ручку небольшой чемодан, в который уместила все, что мне было нужно. Миша, который вместе с Аней поехал меня провести в аэропорт, пошутил, на счет моей «косметички», благодаря которой, Елизар решит, что я останусь у него до конца командировки.

— Хорошо, — я улыбнулась.

— Смотри не забудь! — мама серьезно посмотрела на меня и обняла мужа.

— Не забуду.

— С трудом верится. — Миша все это время не выпускал руки Ани. Та в свою очередь то хмурилась, то улыбалась. Ей просто не нравился пуховик, который заставил надеть на себя Миша, чтобы она не простудилась. — Сейчас регистрация начнется. Давай, Малина, Баронову привет передавай, а мы уже отметим с ним, когда вернется. — Кузен обнял меня. — Ань, не дуйся, тебе очень идет этот белый пуховичок, — обратился к жене, улыбаясь.

— Дуются только в туалете, и ничего мне не идет! — Аня вся нахохлилась, как воробушек и скрестила ручки на груди, смотря в другую сторону от мужа.

Родители рассмеялись вместе со мной, глядя на эту парочку.

На самом деле, Миша был прав: пуховик Ани был к лицу. К тому же, сейчас середина ноября, и погода совершенно не походила на осеннюю; в воздухе уже чувствовалось скорое прибытие зимы. А в Мурманске сейчас, так вообще уже снег.

— Фимочка, ты адрес записала? — поинтересовалась мама.

— Конечно! Я же уже говорила.

— Проверь еще раз, — настаивал папа.

— Ты прилетишь в семь утра, думаю, как раз застанешь Елизара дома, — подмигнул Миша.

— Давай, милая, хорошего полета, — обняла мама, затем папа и Миша с Аней.

— Пока, Фимусь! — Аня помахала мне и, зыркнув на мужа, сделала вид, что все еще дуется. Ровно до тех пор, пока Миша ее не поцеловал.

Как только самолет взлетел, я почувствовала еще большее волнение. Но оно было очень приятным. Я даже на миг зажмурилась, прикусив губу, предвкушая встречу. Все-таки, я очень плохо переношу разлуку с ним, пусть и временную. И вроде бы, еще месяц и Елизар вернется из командировки, но, представляя, что спустя три дня я улечу от него, отравляет всю ту радость, что зародилась в душе. Как же хочется, чтобы время рядом с ним замирало настолько долго, насколько это возможно, а без него — летело, приближая нас друг другу.

* * *

Когда самолет приземлился, и я вышла из здания аэропорта, замерла, не в силах оторвать взгляд от снежного великолепия, окутавшего этот дивный северный город. Никогда в Мурманске не была до сих пор, поэтому, сев в такси, я приникла к окну, не в силах оторваться от созерцания, утопающего города в снегу. Как же он прекрасен! По-своему уютный, пусть и холодный, но бесспорно красивый. Все вокруг завораживало, а от понимания того, что сейчас в этом городе находится мой любимый мужчина, внутри все скручивалось в тугую спираль от нахлынувших эмоций и таких волнительно-приятных ощущений.

От аэропорта до дома Елизара дорога заняла около часа, за который я изрядно перенервничала — так хотелось поскорее его увидеть, не забыв при этом позвонить родителям и предупредить, что я уже прилетела.

В Мурманске у Елизара есть квартира, в которой он жил три года, когда переехал сюда на время. По словам Барона, он ни одну из своих бывших девушек сюда не водил, что, конечно же радовало, несмотря на то, что мысли о его бывших раздражали. Поэтому, я старалась об этом не думать. А когда уже стояла возле двери Елизара, сделала глубокий вдох, пытаясь хоть немного унять волнение, я дрожащими пальцами нажала на звонок. Практически сразу мне открыл Елизар, одетый в деловой костюм. В его глазах читалось удивление, которое вскоре скрылось за блеском глаз от возбуждения. Мы медленно оглядели друг друга с ног до головы и, обхватив мою талию одной рукой, он сгреб меня в охапку, а второй взял чемодан и захлопнул за мной дверь. Прижав к ней, сразу же впился в губы страстным и желанным поцелуем, даже не поздоровавшись. Но сейчас было не до