– Некрополь, а следов нечистой силы никаких, – сказал Николай, потрогав молоточек Доннара, прицепленный к поясу. – Странно, замок необитаем, а ведь чудовища любят занимать оставленные людьми постройки. Мест для укрытия тут предостаточно, никто не потревожит…

– Возьмем факелы, спустимся в подземелья, – скомандовал Зигвальд. – Стефан, узнай у не-живого, вдруг он что-нибудь учуял?

– Ничего подозрительного, – откликнулся Нетико. – За исключением очень слабого фона биоизлучения – направление указать не могу, оно повсюду, даже камни «отсвечивают».

– Что я говорил? – хмыкнул Николай. – Отлично, пойдем вниз. Если коридоры подземелий запутаны или там устроен лабиринт с ловушками для непрошеных гостей, Нетико нас предупредит и выведет наружу, правда?

– Пустот под замком довольно много, – ответил искусственный разум. – Я провел кое-какие исследования – ультразвуковой резонанс, но целостной картины получить невозможно. Что-то мешает, некоторые каверны заполнены массой значительно менее плотной, чем камень, но и не водой. Мощностей сканера не хватает, стандартный ПМК не предназначен для подобного рода изысканий.

Вход в подвал отыскался быстро – широкая лестница уводила вниз в темноту, сразу за ней мы наткнулись на завал трухлявых досок, рассыпавшихся в пыль при одном прикосновении. Зигвальд предположил, что здесь был винный погреб и мы видим перед собой остатки бочонков и стоек, где хранились кувшины и бутыли. Под ногами скрипели глиняные черепки.

В глубины уводили три коридора, для начала мы направились в левый, быстро закончившийся тупиком. По сторонам запертые двери из крепкой древесины, окованной железом. Засовы и петли пришлось срезать лучом «Штерна», в первой же темнице стоял запыленный стеклянный сосуд размером с бочонок – внутри, в прозрачной жидкости плавала отвратительная зверюга, моментально опознанная Николаем: эферкап, он же круготенетник, упоминание о котором я видел в книге о монстрах, хранившейся в скромной библиотеке Берлоги.

…Маленькая ушастая голова со сморщенной, будто печеное яблоко, рожицей и узенькими глазками. Ростом в два раза меньше взрослого человека, хребет сутулый, толстые коротенькие ноги не приспособлены к быстрому бегу, зато руки достигают колен. Шеи вообще не наблюдалось – голова словно бы росла прямиком из узкой ребристой груди. Зато живот мог бы оказать честь самому отпетому обжоре, можно было подумать, что тварь проглотила гигантскую тыкву. Брюхо испещрено десятками маленьких черных точек, из которых тянулись полупрозрачные слизистые волоски.

– Ненавижу их, – сплюнул Зигвальд. – Круготенетник выбирает себе удобное местечко, строит укрытие, а в округе пятисот шагов разбрасывает паутинные сети, еще и ядовитые вдобавок. Когда жертва прилипает к ловушке, начинает действовать яд. Эферкап прибегает, хватает обездвиженную добычу и тащит в логово, где поддерживает ее жизнь как можно дольше. Человек или дикий зверь, попавшие в сети круготенетника, прежде всего обязаны выносить его потомство. Тварь заражает тело жертвы своими личинками, они кушают еще живое мясо, и вот наконец на свет появляется выводок очаровательных маленьких эферкапчиков, готовых продолжить дело родителя. Случалось, одна такая тварь, пока ее не обнаружат и не уничтожат, похищала до полутора десятков простецов в год…

Я громко откашлялся и в упор посмотрел на Николая. Новые удивительные формы жизни? Биоскульптура и биоинженерия? Прогресс? Цивилизация? Высокая наука? Вы так это понимаете?

В соседних камерах нашлись еще несколько громадных колб с погруженными в спирт или другую предохраняющую от разложения жидкость чудовищами, а заодно и несколько скелетов, валявшихся на каменном полу. Вывод очевиден: герцог Визмар ловил и изучал университетских ублюдков, коллекцию подобрал внушительную – кунсткамера, как она есть. Николай устал материться сквозь зубы и теперь лишь тяжко вздыхал.

Средний коридор не преподнес никаких сюрпризов – в открытых казематах раньше хранили припасы, оружие или ненужные вещи, кругом полно деревянных обломков и поеденных ржавчиной кривых железок. Проход справа был длинным, более узким и извилистым, через каждые десять шагов его преграждали металлические решетки, и мне вновь приходилось использовать пистолет в качестве резака. Наконец мы вышли в маленькую круглую пещерку – очередной тупик.

– Возвращаемся? – с надеждой спросил я. Бесцельные хождения по подземельям смертно надоели, хотелось глотнуть свежего воздуха и вновь увидеть синее небо. Меня начали точить острые зубки незнамо откуда появившейся клаустрофобии, которой я никогда прежде не страдал: эта болезнь не совместима с работой пилота транспортного корабля.

– Нет, не возвращаемся, – в голосе Николая появились металлические отзвуки. – Поздравляю, вас, Стефан фон Визмар. Замок опознал вашу герцогскую светлость. С этого момента я отказываюсь что-либо понимать!

Алхимик подошел к дальней стене, вытянул факел и указал на…

– Не может быть, – я попятился и наткнулся спиной на стоявшего позади Зигвальда. – Мистика…

– Мистика? – Николай постучал кулаком по неровному камню. – Нет, оно вполне материально. Остается понять, как туда пробраться. А самое главное – что спрятали Визмары за этой стеной…

Передо мной красовался герб с обязательной акулой, а над геральдическим щитом чернели вырезанные на кроваво-красном граните аккуратные латинские буквы:

EQUILIBRUM.

ЗАВЕРШЕНИЕ ЧАСТИ ПЕРВОЙ