Яр, заметив ее движение, потянулся к ней, словно парус на ветру, но неожиданно выросшая сзади фигура со всей силы опустила ему на голову сцепленные в замок руки. Ведьмак упал на колени, а над его макушкой заклубилось туманное облако.

– Никто не шевелится, особенно вы, Борис Сергеевич! – раздался голос, который Лука слышала уже и в подвале, и здесь – в пещере. – Для чего вы устроили это Ледовое побоище, мои дорогие? Я все равно добьюсь своего! Артефакт Висенте дает своему владельцу возможность жить вечно – неужели вы думали, что меня остановят два ведьмака или менты, которые пытаются взять дом штурмом?

Невысокий широкоплечий человек в черном дорогом пальто выступил из-за стоящего на коленях Яра, и Лука узнала… Богдана Галактионовича Выдру – бессменного секретаря и летописца ковена.

– Мне жаль, что так вышло с Эммой, – сказал он, глядя на старшего Гаранина, – правда, жаль, Борис Сергеевич. Она была талантлива и сильна, поэтому прожила бы свои века и без броши, а я давно и смертельно болен! Только сила чужих душ поддерживала меня в последние пятьдесят лет! Мог ли я допустить собственную смерть, когда рядом существовало подобное средство Макропулоса?

Гаранин-старший покачнулся. Лука видела, как в его лице промелькнул страх. Над Яром гудела линией ЛЭП такая простая и такая неумолимая смерть. Стоило заклятью коснуться хотя бы его волоса – и его бы не стало!

– Тогда, двадцать лет назад, пожар в доме Эммы – ваших рук дело? – спросил Борис и сделал маленький шажок вперед.

Лука догадалась – ведьмак пытается тянуть время, чтобы приблизиться как можно ближе для броска.

– Виктор оказался слишком силен! – сухо заметил Богдан Галактионович. – Пришлось поджечь дом, чтобы отвлечь Литвина на спасение жены и дочери, и уничтожить! К сожалению, момент был упущен… Мне пришлось скрыться, так и не получив брошь!

– А бомба? – Голос Бориса напоминал рычание разъяренного зверя, а не человека, который… сделал еще один шажок.

– Черт бы подрал друзей, лезущих не в свои машины, – усмехнулся Выдра. – Но я умею ждать! Жизнь того стоит!

– А зачем вам жизнь? – крикнула Лука, отвлекая его внимание. – Взгляните на себя – никакая стрекоза вам уже не поможет! У вас душа давно мертва, в ней одна гниль и останки!

Богдан Галактионович прищурился.

Гаранин-старший придвинулся еще немного.

– Ты напоминаешь мне Эмму, девонька. Такая же замкнутая и дикая на вид, а в глазах огонь! Жаль, я не успел забрать твою душу! Она подарила бы мне еще лет пять!

– Какая же вы мразь, Борис Галактионович! – с чувством заметил Борис.

– Пусть так, – легко согласился тот и быстро задвигал пальцами, будто плел невидимую нить, – но я, в отличие от вас, дражайший Борис Сергеевич, буду жить. А вы – нет!

Дрогнул пол. В неверном свете туристической лампы, давно сбитой с треноги, прах тонкими струйками потек вверх, а кости начали сползаться в центр пещеры, постукивая друг о друга. Соединялись в подобие узора, поскрипывали на сочленениях. С изумлением и ужасом Лука смотрела, как вырастает странная овальная конструкция о восьми коленчатых ногах, с острыми костяными наростами на передней части тулова.

И никто, даже Гаранин-старший, не заметил, как из темноты бокового ответвления змеей проскользнуло бежево-черное тело. Разжавшейся пружиной взвилось в воздух. Спустя мгновение Богдан Галактионович хрипел, пытаясь отодрать от шеи намертво вцепившегося в нее Вольдемара и захлебываясь собственной кровью.

Если вы не знаете, на что в порыве ярости способно существо весом до пяти килограммов, с четырьмя лапами, хвостом и маской Зорро на морде, – вы не знаете ничего. Кот не разжал челюсти даже тогда, когда его тело обмякло и лапы бессильно повисли – Выдра переломал ему позвоночник. Не разжал, когда Богдан Галактионович, продолжая хрипеть, упал и забился в конвульсиях, в последнем усилии выбрасывая руки в сторону сооружения из костей. Слетевшее с его пальцев заклинание втянуло и энергетическую воронку над Яром. Тот рухнул, тяжело дыша – колдовство лишало его возможности двигаться и почти не давало дышать.

Костяк заколыхался. Внутри его разгоралось мрачное багровое свечение, излившееся из восьми отверстий, расположенных в два ряда над костяными наростами. Ожившее существо заскребло по камню шипастыми ногами и принялось подниматься, подтягивая под себя одну конечность за другой.

Лука, открыв рот, наблюдала за пугающими метаморфозами. Затем, спохватившись, метнулась к Вольдемару, скатившемуся с затихшего Выдры.

Кот был еще жив. Дышал судорожно, рвано, смотрел огромными черными зрачками в темноту. Плача, девушка подняла его на руки и прижала к себе. Целовала ушастую голову, шептала ласковые слова, ощущая когда-то гибкое тело сдувшимся шариком, тряпочкой, пустеющей оболочкой. В ответ зрачки Вольдемара дернулись, словно задышали. Перед внутренним зрением Луки промелькнула тень тоскующей на кладбище претки, в сознании прозвучало тяжелым вздохом, похоронным звоном: «Упокой… прошу!» Кот в последний раз содрогнулся, и его глаза остекленели. Так окончилась девятая жизнь Вольдемара.

Потеря была такой болезненной, что на какой-то момент Лука позабыла о том, где находится, об оживающем позади ужасе, не обратила внимания на запах гари, потянувшийся из коридора… А затем ее обняли знакомые и родные руки. Яр, хорошенько встряхнув девушку, заставил посмотреть на себя.

– Уходи, пока можно уйти!

– А ты?

– Мне нужно разобраться с этой тварью…

Лука невольно оглянулась и едва не заорала – существо, больше всего напоминающее гигантского паука, медленно ползло в их сторону, задевая костяным гребнем потолок пещеры.

– Что это?!

– Оно называется умкову, – раздался рядом голос Гаранина-старшего. Ведьмак был бледен, а мощный торс – снова перемазан кровью. – Чудовищное порождение магии вуду, воссоздаваемое колдуном из костей умерших.

– Но колдун мертв! – прошептала Лука, крепче прижимая к себе Вольдемара.

– Он передал твари последнюю волю вместе со всей своей силой, – мрачно пояснил Яр, – теперь его ничто не остановит!

Отец и сын переглянулись. В глазах обоих мелькнуло понимание. Яр посмотрел на Луку:

– Прости меня за то, что сделал, – мне больше нечего сказать и нечем оправдаться! А сейчас – уходи!

Лука задохнулась: душа рванулась к нему, но в ушах звучало, не умолкая: «Упокой… прошу». Понимание пришло свыше, принеся мыслям прозрачную ясность. Каждый должен делать то, что должен, – и будь что будет!

Она резко развернулась и побежала вверх по коридору, бережно обнимая окровавленное тело кота.

* * *

В подвале висел туманный смог. Запах гари вызвал спазм в горле. Похоже, дом горел. Лука заметалась в длинном коридоре, толкаясь в запертые двери. А потом остановилась, задержала дыхание и закрыла глаза. Что толку в панике? Надо использовать данные ей возможности! Сначала – дышать. Ей нужен воздух без гари, оседающей в глотке, убивающей легкие! Смог раздался в стороны, словно разведенный чьими-то руками. Вокруг девушки образовалась сфера, хорошо видимая периферическим зрением. Она едва заметно мерцала, фильтруя окружающий воздух. Его, чистого, получалось немного, но достаточно, чтобы не потерять сознание в задымленном помещении.