Сталин отдал генералу армии Антонову необходимые указания…

17 марта Сталин получил от начальника военной разведки специальное донесение, в котором сообщались сведения исключительной важности.

Начальник ГРУ докладывал: «Наш заслуживающий доверия источник сообщил содержание… телеграммы Риббентропа немецкому посланнику в Ирландии. Риббентроп предложил устно через посредников или иным другим путем довести до сведения видных английских и американских деятелей, что Германия защищает Европу от большевизма, и если англичане и американцы этого не поймут, то она вынуждена будет выбирать между миром с СССР и миром с Англией и США».

Сталин, как опытный политик, понимал, что рано или поздно такая ситуация могла возникнуть. Доверяя Рузвельту и Черчиллю, с которыми он в начале февраля провел переговоры в Крыму, Сталин тем не менее не исключал, что на заключительном этапе войны германское руководство может пойти на сближение с США и Великобританией и, таким образом, сдать союзникам большую часть территории Германии…

Начальник военной разведки получил указание сосредоточить усилия на своевременном выявлении контактов между политическими и военными эмиссарами фашистской Германии с одной стороны и представителями США и Великобритании — с другой. Так в последние дни войны военным разведчикам пришлось провести еще одну операцию, которая в ГРУ не получила никакого условного наименования.

К проведению этой операции были привлечены многие разведчики. Они должны были установить места контактов представителей американской разведки и эмиссаров фашистской Германии, выявить участников этих контактов и, естественно, добыть данные о содержании этих переговоров. Одновременно военные разведчики должны были добыть исчерпывающую информацию о том, почему войска союзников перестали встречать на Западном фронте сопротивление немецкой армии. Задачи были определены Верховным главнокомандующим и требовали, как всегда, безотлагательного решения и точных, доказательных ответов. В данном случае от расторопности, собранности и способности, точнее — готовности военной разведки решать подобные задачи зависел успех не какой-либо отдельной фронтовой операции, а сохранение системы взаимодействия СССР, США и Великобритании на завершающем этапе войны в Европе. Можно сказать, что на карту были поставлены итоги Великой Отечественной войны.

Вскоре усилия военных разведчиков дали первые положительные результаты.

24 марта 1945 года, выполняя указания Верховного главнокомандующего, начальник ГРУ генерал-лейтенант И. Ильичев направил в США одному из своих резидентов следующее срочное указание: «Директор — «Морису». По имеющимся данным, немцы не оказывают сопротивление войскам союзников. Желательно выяснить правдоподобность этих данных и планы союзников по дальнейшим операциям в Европе…».

Через три дня Морис сообщил, что, по достоверным данным, которые имелись в его распоряжении, «немецкое Верховное командование меньше внимания уделяет Западному фронту, а сосредотачивает усилия для достижения стабилизации положения на Восточном фронте, которое является наиболее критическим».

Далее Морис сообщал, что «немцы не смогут начать контрнаступление на Восточном фронте приблизительно до середины апреля… В настоящее время разрабатывается план наступательной операции в Верхней и Нижней Силезии с целью окружить большое количество передовых войск Красной армии в этом районе».

Отвечая на вопрос Центра о ближайших планах союзников, Морис сообщал, что «текущие операции американских войск имеют целью захват переправ через Рейн. Одну переправу американцы намерены захватить севернее Рура, вторую — в районе Франкфурта…».

Морис, используя данные своих проверенных источников из американского военного ведомства, сообщал, что генерал Эйзенхауэр «планирует после овладения переправами захватить Рур. Северная группа армий, продвигаясь с севера, а Центральная армейская группа — с юга, соединятся в районе Кассель— Падерборн. После соединения обе американские армейские группы должны захватить всю территорию по восточному берегу реки Рейн и будут готовиться к дальнейшему продвижению в глубь территории Германии…».

Центр, отвечая Морису, сообщал: «Данные об обстановке на Западном фронте представляют большой интерес. Если возможно, организуйте получение сведений, касающихся группировки союзных и немецких войск к каждому 10-му и 25-му числу…».

Сообщения об ослаблении сопротивления немцев на Западном фронте поступали в Центр от резидентов из Лондона и Стокгольма.

Москве также стало известно о встрече резидента американской разведки в Швейцарии Даллеса с генералом СС Вольфом. Такие контакты противоречили решениям, принятым лидерами СССР, США и Великобритании.

3 апреля Сталин сообщал американскому президенту:

«Вы утверждаете, что никаких переговоров не было еще. Надо полагать, что Вас не информировали полностью. Что касается моих военных коллег, то они, на основании имеющихся у них данных, не сомневаются в том, что переговоры были и они закончились соглашением с немцами, в силу которого немецкий командующий на Западном фронте маршал Кессельринг согласился открыть фронт и пропустить на восток англо-американские войска, а англо-американцы обещали за это облегчить для немцев условия перемирия.

Я думаю, что мои коллеги близки к истине. В противном случае был бы непонятен тот факт, что англо-американцы отказались допустить в Берн представителей советского командования для участия в переговорах с немцами…»[166]

Далее Сталин писал Рузвельту: «Я понимаю, что известные плюсы для англо-американских войск имеются в результате этих сепаратных переговоров в Берне или где-то в другом месте, поскольку англо-американские войска получают возможность продвигаться в глубь Германии почти без всякого сопротивления со стороны немцев, но почему надо было скрывать это от русских и почему не предупредили об этом своих союзников — русских?»[167]

В ответном послании от 5 апреля 1945 года Рузвельт попытался убедить Сталина в том, что в Швейцарии никаких переговоров не происходило, утверждал, что имевшиеся у Сталина сведения по «этому вопросу, должно быть, исходят от германских источников, которые упорно старались вызвать разлад между нами с тем, чтобы в какой-то мере избежать ответственности за совершенные ими военные преступления. Если таковой была цель Вольфа, то Ваше послание доказывает, что он добился некоторого успеха…»[168].

Сталину пришлось еще раз направить американскому президенту послание, в котором он, используя данные Главного разведывательного управления, сообщал: «Трудно согласиться с тем, что отсутствие сопротивления со стороны немцев на Западном фронте объясняется лишь тем, что они оказались разбитыми. У немцев на Восточном фронте 147 дивизий. Они могли бы без ущерба для своего дела снять с Восточного фронта 15–20 дивизий и перебросить их на помощь войскам на Западном фронте. Однако немцы этого не сделали и не делают. Они продолжают с остервенением драться с русскими за какую-то малоизвестную станцию Земляницу в Чехословакии, которая им столько же нужна, как мертвому припарка, но без всякого сопротивления сдают такие важные города в центре Германии, как Оснабрюк, Мангейм, Кассель. Согласитесь, что такое поведение немцев является более чем странным и непонятным».