– Вы говорите, что были изумлены увиденным, но невозникло ли у вас ощущения, что здесь тоже «пытаются разжечь ваш интерес»?

– Нет, не возникло. Меня привлекает ореолтаинственности вокруг ваших выступлений. Когда наблюдаешь за работойиллюзиониста высокого класса, невольно испытываешь любопытство, желание понять,как ему удается сотворить такое чудо, но, если секрет будет раскрыт, это непринесет ничего, кроме разочарования.

Он улыбнулся и, помолчав, с удовольствием отхлебнул виски.

– Позвольте спросить, – прервал я затянувшуюсяпаузу, – чему я обязан чести видеть вас у себя?

– Я пришел извиниться в связи с историей, касающейся мистераБордена, вашего конкурента. Должен признать, что все мои тщательно выстроенныетеории были ошибочны, тогда как ваше предположение, очевидное и простое,полностью оправдалось.

– Не совсем понимаю, – сказал я.

– Если помните, в ту пору я придерживался сумасбродногомнения, будто искусство мистера Бордена не имеет себе равных.

– Помню, – подтвердил я. – Вы со знанием деламеня переубедили, и я с благодарностью принял…

– У вас, однако, имелось более простое объяснение.Борден – не один, а два человека, говорили вы. Близнецы – так вы считали. Параочень похожих братьев-близнецов, каждый из которых при необходимости заменяетдругого.

– Но вы доказали…

– Вы оказались правы, сэр! Действительно, иллюзионмистера Бордена держится на участии близнецов. Альфред Борден – это имя,объединяющее двух братьев-близнецов, Альберта и Фредерика, которые работают подвидом одного человека.

– Не может быть! – воскликнул я.

– Но ведь вы сами выдвинули эту теорию.

– За неимением лучшей, – пояснил я. – Вы менябыстро разубедили, представив доказательства…

– Многие из которых, как выяснилось впоследствии, быликосвенными, а остальные – фальсифицированными. Я был еще зелен, и мне явнонедоставало профессиональной выучки. С тех пор я научился проверять иперепроверять факты, а затем проверять их еще раз.

– Но я тоже провел собственное расследование, – несдавался я. – Проверил медицинскую карту в родильном доме, классный журналв школе, где он учился…

– Они давным-давно подделаны, мистер Энджер. –Кениг вопросительно поднял на меня глаза, как бы желая убедиться, что можетобращаться ко мне без дворянского титула. Я кивнул, и он продолжил. – Всяжизнь Борденов подчинена сохранению тайны их иллюзиона. Никакие подробности ихбиографии нельзя принимать за чистую монету.

– Я проверил факты самым скрупулезным образом, –настаивал я, – и выяснил, что в семье действительно было два брата стакими именами, но один из них на два года моложе другого!

– Если не ошибаюсь, оба – так уж совпало – родились вмае. Подделать дату рождения – пара пустяков: было восьмое мая пятьдесятшестого, а стало восемнадцатое мая пятьдесят восьмого.

– Я отыскал фотографию, на которой запечатлены обабрата!

– Да она сама шла в руки! Это было подстроено, чтобынаправить любопытных вроде нас по ложному следу. Мы с вами оба попались на этуудочку.

– Но братья совершенно не похожи. Я видел этуфотографию собственными глазами!

– И я тоже. У меня в редакции даже есть ее копия.Несхожесть лиц сразу бросается в глаза. Но уж кому-кому, а вам прекрасноизвестно, какие чудеса творит театральный грим.

Я был сражен этим откровением и, не в силах связнорассуждать, уставился в пол.

– Тут вам и приманка, и наживка, верно? – заключилКениг. – Думаю, теперь вы тоже это поняли. Нас обоих ловко околпачили.

– Вы уверены? – спросил я. – Совершенноуверены? – Кениг размеренно кивал головой. – Скажите, к примеру, вамдоводилось видеть обоих братьев вместе?

– Всего лишь раз, да и то мельком, но они встречались уменя на глазах. На этом и основана моя уверенность.

– Хотите сказать, вы за ними следили?

– Следил, но только за одним, – поправил меняКениг. – Как-то летним вечером, в августе, я сел на хвост мистеру Борденупоблизости от его дома. Он дошагал до Риджентс-парка – вроде как прогуливался.Я держался примерно в сотне ярдов сзади. Стоило ему сделать круг по кольцевойаллее, как с ним поравнялся какой-то человек, идущий во встречном направлении.Остановившись секунды на три, они перекинулись парой слов. Затем каждый пошелсвоим путем, однако теперь Борден уносил в руке небольшой кожаный чемоданчик.Встречный, с которым он разговаривал, вскоре прошел мимо меня, и я успелзаметить, что он как две капли воды похож на Бордена.

Я в задумчивости уставился на Кенига.

– Откуда вы знаете?.. – Мне хотелось разобраться,нет ли тут ошибки. – На каком основании вы заключили, что именно Борден, ане тот незнакомец, ушел с места встречи, неся в руке чемоданчик? Ведь онзапросто мог развернуться и пойти, откуда пришел. А если так, то не сам лиБорден, за которым вы, собственно, и следили в тот вечер, проследовал вобратную сторону мимо вас?

– Вы меня не собьете, милорд. Они были по-разномуодеты, очевидно, в целях конспирации, но потому-то я их и различил. Онивстретились, они разошлись, они были похожи, как две капли воды!

Мои мысли заработали, как часы. Я быстро обдумал механикувыполнения магических трюков в театре. Если правда, что они близнецы, тогда обадолжны одновременно присутствовать в театре на каждом представлении. А отсюдаследует, что рабочие сцены несомненно посвящены в тайну. Я уже знал, что Борденне возводит на сцене закрытый павильон. Кроме того, во время спектакля закулисами всегда слоняется масса бездельников, замечающих больше, чем имположено. Из-за этого я всякий раз испытывал некоторое беспокойство, выполняя номерс дублером. Между тем секрет Бордена, если верить Кенигу, долгое время остаетсянераскрытым. Но если бы его номер основывался на участии близнецов, то, внесомнения, секрет не продержался бы и года.

Чем же можно объяснить этот феномен? Ответ, по-видимому,следует искать в том, что секретность строго соблюдается как до, так и послеспектакля. Когда артист – назовем его Борден-1 – приезжает в театр со своейаппаратурой и реквизитом, Борден-2 уже находится в одном из ящиков. В нужныймомент он появляется перед публикой, а Борден-1 успевает спрятаться в тайнике.

Такая гипотеза выглядела вполне правдоподобно, и, если быдело этим ограничивалось, я мог бы принять версию Кенига. Однако годы кочевойжизни – бесконечные переезды с места на место, подбор ассистентов, поиски жильяи другие приметы гастрольного быта – навели меня на другую мысль. У Борденаопределенно есть своей штат: прежде всего, техник-конструктор, а такжесценические ассистенты, грузчики, рабочие и, конечно, агент. Если все эти людипосвящены в тайну и молчат, то их лояльности можно только позавидовать.