И вот такой идеологической пищей потчевали провинциальных аппаратчиков. Слушая этот бред, они ощущали себя настоящими политиками, которые должны отстаивать советскую идеологию от нападок заокеанских врагов. Но борьба за чистоту идеологии, как видно, не мешала воровать, брать взятки и заниматься приписками.

«Юрию Владимировичу Андропову, — пишет бывший второй секретарь Ставропольского крайкома Виктор Алексеевич Казначеев, — сообщили о валютных операциях Медунова по продаже за границу черной икры и других незаконных действиях краснодарцев на многие миллионы долларов, коррупции в торговле и иных сферах народного хозяйства».

В марте 1982 года Комитет партийного контроля отправил в секретариат ЦК записку «О многочисленных фактах взяточничества среди руководящих работников Краснодарского края». Ее не стали рассматривать, отправили в отделы ЦК для проверки. Все подтвердилось. В конце мая записка в обновленном варианте вновь поступила в секретариат ЦК. Надо было что-то делать, но Брежневу не хотелось обижать Медунова.

Выслушав Андропова, Леонид Ильич просил:

— Что же делать?

— Возбуждать уголовное дело, — предложил Андропов, — Медунова арестовать и судить.

— Юра, этого делать нельзя, — сказал Брежнев. — Он руководитель большой партийной организации, а теперь его — под суд? Мы опоганим хороший край.

24 мая 1982 года Андропова избрали секретарем ЦК. Он получил у Брежнева согласие переместить Медунова на менее видную работу — был такой эвфемизм в партийной канцелярии. 23 июня Горбачев пригласил к себе находившегося в Москве посла на Кубе Виталия Ивановича Воротникова. Объяснил:

— Есть наметки относительно твоей работы. Насколько ты знаком с машиностроением и оборонным комплексом?

И заговорил о ситуации в Краснодарском крае:

— Медунов — совсем обнаглел.

Через две недели посла Воротникова отозвали с Кубы и велели немедленно вылетать в Москву. 19 июля в три часа дня его принял Андропов. В разговоре участвовали секретари ЦК по сельскому хозяйству — Горбачев и по кадрам — Капитонов.

— Речь идет о рекомендации вас первым секретарем Краснодарского крайкома партии, — сказал Андропов. — Медунова мы отзываем в Москву. В крае сложилась пренеприятная ситуация. Медунов наконец понял, что дальше там оставаться ему нельзя. Взяточничество, коррупция среди ряда работников различных сфер, в том числе среди партийного актива. Арестованы и находятся под следствием более двухсот человек.

На следующий день окончательное решение было принято на секретариате ЦК. Вел заседание Андропов.

— Медунова отзываем в распоряжение ЦК, — сказал Юрий Владимирович. — В крае выявлены многочисленные факты нарушения законности. Взяточничество среди руководящих работников, даже среди партийного актива. В Сочи, Геленджике, Краснодаре. Арестовано сто пятьдесят два человека, под следствием девяносто девять. Медунову неоднократно указывали на эти факты, однако он не реагировал, не воспринимал советов и критики, сам создавал трудности для следствия…

Медунов рассказывает об этом так:

— Меня пригласил к себе Горбачев, сказал: «Сейчас пойдем к Андропову. Разговор будет неприятный». Андропов объявил: «Время пришло отозвать вас в распоряжение ЦК и дать другую работу. Министерств свободных нет, пойдете пока заместителем». Ни упреков, ни объяснений. Все у меня внутри заклокотало. «Я пойду к Леониду Ильичу». — «А вот этого делать не надо. Леонида Ильича нам надо беречь». В Краснодаре собрали пленум, я простился… Всех предупредили, чтобы никаких вопросов.

Медунова назначили заместителем министра, он занимался заготовкой плодоовощной продукции. Все понимали, что это пересадочная станция. Но каким будет завершение этого пути? Многие были уверены, что Медунова ждет тюрьма.

И ошиблись. Времена переменились: он лишился партбилета и работы, но не свободы. Спокойно ушел на пенсию и даже сохранил золотую звезду Героя Социалистического Труда. Это Щелоков не вынес позора и покончил с собой. А Сергей Федорович Медунов умер в своей постели в сентябре 1999 года на 84-м году жизни.

Глава Узбекистана Шараф Рашидович Рашидов сделал ставку на выращивание хлопка и каждый год увеличивал его поставки. Хлопок был невероятно нужен стране, особенно военной промышленности, поэтому на Рашидова сыпались ордена и благодарности. Он получил две звезды Героя Социалистического Труда, десять орденов Ленина и даже Ленинскую премию — партийные руководители, собрав все ордена, какие было можно, уже не знали, чем себя еще порадовать.

Пока Рашидов давал стране хлопок, в Москве ему разрешали править республикой так, как он считает нужным. Он создал прочную систему личной власти, пристроил на хорошие должности всех своих родственников. Только в аппарате республиканского ЦК работало четырнадцать родственников первого секретаря. В республике существовала клановая система, которая контролировала целые области. На все важные должности назначались только свои.

Шараф Рашидович Рашидов родился в городе Джизаке в крестьянской семье в ноябре 1917 года. Окончил педагогический техникум и первое время работал учителем. Потом стал журналистом — его взяли в редакцию самаркандской областной газеты «Ленин Юлы». Он поступил в университет в Самарканде, получил партийный билет и в редакции газеты быстро вырос до главного редактора.

В 1941 году он окончил университет. Началась война, и в августе его забрали в армию, где он был на комсомольской и партийной работе. В 1943 году, после ранения, его демобилизовали и вернули в Узбекистан на прежнее место — редактором областной партийной газеты. В военное время подготовленные кадры были наперечет, и на следующий год Рашидова избрали секретарем Самаркандского обкома, потом перевели в столицу — Ташкент, и он редактировал республиканскую газету «Кизил Узбекистон».

В 1948 году Рашидов заочно окончил Высшую партийную школу при ЦК ВКП(б), а в 1949 году возглавил президиум Союза писателей Узбекистана. Должность почетная и приятная и, возможно, даже пожизненная, но означавшая, что политическая карьера окончена. А Шараф Рашидович был еще молодым человеком, вкусившим власти и жаждавшим движения вперед. Но он не отчаялся и ждал своего часа.

Шараф Рашидович дружил с главными редакторами московских литературных журналов, с руководителями Союза писателей СССР. Чиновным писателям везли из Узбекистана фрукты и вино, их щедро — за казенный счет — принимали в Ташкенте, поэтому в Москве, отмечая очередное творение за подписью Рашидова, не скупились на хвалебные рецензии.

В 1959 году его избрали первым секретарем республиканского ЦК. Никто тогда не мог предположить, что он поставит рекорд и просидит на этой должности двадцать четыре года. Сила Рашидова состояла в умении поддерживать добрые отношения с максимально большим количеством высокопоставленных чиновников в Москве. Всех, кто приезжал в республику, старались хорошо принять и ублаготворить.

В Узбекистан привезли руководителя Египта Гамаля Абдаль Насера. Сопровождал его недавний хозяин республики секретарь ЦК КПСС Мухитдинов. На грандиозном обеде, устроенном в честь гостей, Рашидов сказал просто и скромно: