– Я не боюсь гипотез, Грейс.

Доктор попыталась сформулировать ответ, но Уэйн не стал ждать.

– Ладно. В таком случае у тебя есть минутка, чтобы выслушать мою гипотезу? Ты думаешь, что девочка могла быть матерью тех детей, от безумца, погибшего в перестрелке. – Пауза. – Как вам, доктор Блейдс?

– Очень хорошо.

– Что привело тебя к этому выводу, Грейс?

– Единственное связующее звено между приемными родителями мальчиков, которое мне удалось найти, – это Селин.

– Что за звено?

– Обе супружеские пары присутствовали на благотворительном вечере, где собирались средства для ее переизбрания.

– Мальчиков, но не девочки.

– Судя по списку, который вы мне передали, девочку удочерили первой.

– Совершенно верно.

– Вы не смогли узнать точные даты…

– Это все, что мне удалось добыть.

– Конечно, – сказала Грейс. – Я очень благодарна. Как бы то ни было, Лили удочерили представители рабочего класса, а мальчики оказались в богатых семьях. Я думала, что какое-то время они находились на государственном обеспечении, поскольку их усыновление считалось рискованным, но с учетом вашей теории о пансионах вполне возможно, что их отдали в подобные заведения, с проживанием. Но в конечном счете им понадобились семьи, и Селин использовала тех, кто ей должен.

– И эти выводы, – сказал Кнутсен, – основаны на сборе средств на избирательную кампанию.

– Это гипотеза, – напомнила ему собеседница. – Но время совпадает. И подумайте: как часто сироты с проблемами оказываются в богатых семьях?

Это относилось не только к мальчикам, но и к девочкам. В памяти Грейс вплыло лицо Софи, а потом Малкольма. Оба ободряющие улыбаются. Гордые.

– Что с тобой? – спросил юрист.

– Все хорошо.

– Ты как будто вздохнула, а потом не ответила на мой вопрос.

Плохо, девочка.

– Извините Уэйн, у меня насморк. В любом случае это моя рабочая теория, но до ее доказательства еще очень далеко. Вы мне очень помогли. Еще раз спасибо.

Кнутсен вздохнул.

– Надеюсь, действительно помог.

– Конечно.

– Хотел бы я иметь такую же уверенность…

– Вы за меня волнуетесь? Я благодарна, но не стоит.

– Тебе легко говорить, Грейс. Я не просто волнуюсь, я напуган. Особенно если ты права. Я запомнил то, что ты говорила мне о старшем брате – Самаэле, – и все время думаю о бедной Рамоне и о том маленьком инвалиде. Не говоря уже о том, как он поступил с собственным братом! Ты – психолог и знаешь, что это за патология.

– Знаю, Уэйн. И поэтому осторожна.

– Со всем уважением, но сама ты не можешь судить, насколько надежны твои меры безопасности, Грейс. Не сердись на то, что я сейчас скажу, но я должен. Вне всякого сомнения, сама идея бегства оскорбляет твои чувства. Но иногда избегание – это действительно хорошая стратегия.

А ведь она еще не рассказала ему об убийцах родителей…

Внедорожник снова затрясся – Блейдс ускорилась до восьмидесяти. Сосредоточься, сосредоточься. Она сбросила скорость.

– Я согласна, Уэйн. И ничего не имею против любой стратегии как таковой.

– Но…

– Мне нужно собрать данные, чтобы принять разумное решение.

Адвокат вздохнул.

– Обещаю быть осторожной, – добавила Грейс.

– О боже! – Голос Кнутсена дрогнул. – К нам все время возвращается прошлое… Это когда-нибудь закончится?

Казалось, он вот-вот расплачется.

Думай о нем, как о пациенте.

– Вы чудесный человек, – сказала женщина. – Вы спасли меня, и я никогда не обману ваше доверие, подвергнув себя опасности.

Кроме того, друг мой, я очень люблю себя. Следствие этого – мертвец, скатившийся в пропасть.

– Я сделал лишь то, что должен был. Будь осторожна, Грейс.

Щелчок.

Блейдс положила телефон на пассажирское сиденье, взяла бутылку воды и сделала несколько глотков. Через пару секунд она заметила свет и движение в зеркале заднего вида.

Мерцание синих и красных огней.

Краткий вскрик сирены. Черно-белая машина на хвосте.

Грейс съехала на обочину шоссе.

Полицейской машиной оказался агрессивный маленький «Мустанг» с форсированным двигателем. За рулем сидел коп из дорожной полиции, не старше Грейс, а может, и младше. Среднего роста, крепко сбитый, с небрежной походкой.

Подозрительный, на грани паранойи.

Когда он подошел ближе, доктор смогла его рассмотреть: латиноамериканского происхождения, темные волосы блестят от геля, красивая золотистая кожа, диагональный шрам на переносице. Имя на жетоне: М. Лопес.

Губы Блейдс уже сложились в подходящую для такого случая улыбку: легкую, чуть смущенную, но не тревожную.

Глаза М. Лопеса были скрыты за очками с зеркальными стеклами. Рот у него оказался маленький, почти жеманный.

– Пожалуйста, водительские права, регистрацию, страховку, – попросил он.

Грейс протянула ему документы.

– Это арендованная машина. Моя страховка вам нужна?

Полицейский не ответил, а принялся разглядывать права.

– Малибу… Вы далеко от дома.

– Путешествую, – объяснила женщина.

– Одна, мэм?

– Встречаюсь с друзьями в Кармел.

– Красивое место.

– Надеюсь, скоро увижу.

– Хм… Должно быть, вы знаете, почему я вас остановил.

– Простите, нет.

– Я заметил, что вы разговариваете по мобильному телефону. Поехал за вами и видел, что разговор продолжался долго.

Не так уж долго, иначе ты заметил бы, что я ехала на восьмидесяти и виляла. Он видел ее лишь несколько секунд – в самом конце разговора, – но и этого было достаточно.

– Ах да. Вы правы, офицер, – сказала Грейс. Черт. – Я просила устройство для громкой связи в фирме проката, но у них не было.

– Это вас не оправдывает, мэм. Ваше поведение очень опасно, – сказал М. Лопес и наклонился к ней. – Отвлечение водителя – одна из самых распространенных причин смертельных аварий.

– Знаю. Я чувствую себя полной дурой. Мое единственное оправдание – срочный звонок от пациента.

– Вы врач?

– Психолог.

Полицейский пристально посмотрел на собеседницу: