XII

Ронвен стояла перед графом и графиней Честер, облаченная в мокрую шерстяную накидку с капюшоном, отброшенным на спину. Пока она шла через зал, ее сопровождали недоуменные и насмешливые взгляды, но Ронвен не обращала на них внимания, и только какая-то маленькая часть ее сознания втайне делала пометки: кто из этих людей друг, а кто – враг.

Когда она присела в реверансе, ни граф, ни графиня не улыбнулись.

– Миледи, я привезла вам послание из Гвинеда. – Ронвен старалась не смотреть на графа.

Элейн встала, шагнула к Ронвен и, взяв ее за руки, поцеловала в щеку.

– Я очень рада видеть тебя! – сказала она.

– В самом деле, милая? – Ронвен внимательно посмотрела на Элейн. Ее дитя выглядело хорошо, только в глазах мелькали какие-то тени. Ронвен перевела взгляд на Джона. Тот улыбнулся уголком рта и поднял бровь.

– Как видите, леди Ронвен, моя жена рада видеть вас. Уверен, что она с удовольствием разделит ваше общество!

Ронвен не уловила в этих словах особой теплоты, не было в них, однако, и враждебности. Казалось, мысли Джона витают где-то далеко отсюда, и он лишь на мгновение отвлекся от них, чтобы поздороваться с нежданной гостьей.

Ронвен обняла Элейн. Та подхватила ее под руку и отвела в сторону.

– Как там мои отец и мать, Ронвен? – спросила она.

– С ними все хорошо, слава Богу. – Ронвен оглянулась, убеждаясь в том, что рядом нет посторонних ушей. – У Граффида и Сенены тоже все хорошо – они наконец освобождены! Твой отец отдал Граффиду часть земель в Лейне, и теперь они с Даффидом друзья. – Здесь Ронвен опустила глаза, а Элейн улыбнулась.

– Значит, Граффид все еще строит планы однажды получить наследство отца?

– Он его получит, и скоро! – Перед поездкой на север Ронвен разговаривала с Граффидом в Деганнви, а потом посетила и Абер, где целый час провела в беседе со старым Ливелином. Итоги этой беседы превзошли все ее ожидания и даже вынудили на время забыть о смерти Эиниона. Принц не говорил о возвращении Граффиду его законных прав на северный Уэльс, но он поведал Ронвен о других планах и передал ей устное послание для Элейн, а через нее – для лорда Честера и короля Шотландии. Бумаге он не доверил ни одного слова – слишком велик был риск. Старый Ливелин понимал, что Ронвен может быть исключительно полезна в этом деле, и доверил ей тайны сразу трех народов[7].

– Нам надо поговорить наедине, милая, – тихо сказала Ронвен, – и как можно скорее. У меня есть послание от твоего отца.

Элейн задумалась на мгновение и кивнула.

– Сегодня мы уезжаем с королем и королевой. Поговорим после ужина.

Свечи догорали, желтые лужицы воска застывали на столе. Ронвен долго рассказывала Элейн о плане Ливелина создать союз с Александром и предводителями английских баронов, находившихся в оппозиции королю Генриху. Позже все это надо будет рассказать еще раз – Джону, когда тот вернется с королевского ужина, – но сейчас Ронвен, казалось, даже распрямилась после того, как освободила голову от важных и тайных сведений. Глаза ее горели холодным пламенем фанатизма, но сил у нее не было даже на то, чтобы пригубить кубок с медовым элем, стоявший на столе.

Но было еще что-то, что Ронвен не договорила. Элейн ясно видела это по ее лицу, по пробегавшим по нему теням.

– Ронвен! Что еще случилось? Почему ты не говоришь мне? – Голос Элейн был тих и мягок, но Ронвен чутко уловила требовательные нотки; все-таки Элейн оставалась дочерью своего отца – принца, привыкшего повелевать.

Ронвен вздохнула.

– Еще зимой лорд Эинион написал тебе письмо, – помолчав, она продолжала: – Он велел тебе вернуться к нему.

– И что случилось с письмом?

– Я сожгла его. – По спине Ронвен снова, как тогда зимой, пробежал холодок. – Я хотела, чтобы ты была счастлива со своим мужем. Я знала, что ты не захочешь так скоро возвратиться в Гвинед.

– Ты сказала об этом Эиниону?

– Он знал и так. – Ронвен вздохнула, ее рука непроизвольно потянулась к шее, где под платьем висел ее тайный амулет. – И он рассердился на меня.

– Ты знаешь, что было в том письме?

Ронвен закрыла глаза руками, медленно покачала головой.

– Тогда я должна увидеть Эиниона, как только мы вернемся в Уэльс. Мы скоро собираемся домой!

– Нет, нет, милая! Я еще не все сказала! Эинион умер! – Ронвен заплакала. – Он умер вскоре после того, как написал это письмо! Даже если бы я отправила его тебе, было бы уже слишком поздно…

Это было правдой, но Элейн не хотела верить в нее. Если бы она вернулась, как того хотел Эинион, он бы дождался, он нашел бы способ обмануть смерть!

– Что же он хотел сказать мне? – промолвила Элейн после долгого молчания. Ни упрека, ни сожаления – только любопытство выражали ее слова.

Ронвен тихо сказала:

– Он пытался сказать мне, три раза он начинал говорить…

Элейн поняла: Эинион и Майкл видели ее судьбу, и видели они одно и то же. Что же такое еще мог увидеть Эинион, что даже перед смертью он хотел поведать ей?

I

Замок Роксбург. Июль 1235

– Не уезжай! Пожалуйста, не уезжай! – Джоанна, в слезах, бросилась к ногам мужа.

– Джоанна, милая! – Терпение короля начинало иссякать.

– Пожалуйста! Ведь тебя убьют, не уезжай!

– Я должен. – Резким движением Александр поднял жену и, отстранив ее, дал знак своим оруженосцам продолжать одевать его в доспехи. – Джоанна, я сыт по горло этими повстанцами в Галлоуэе. Пора привести их к повиновению! Ими будут править дочери Алана Галлоуэйского, как его наследницы, а мои шерифы помогут утвердить там мою верховную власть. А теперь, моя дорогая, позволь мне продолжать сборы!

– Но лорд Честер не едет с тобой, хотя вдова Алана Маргарет – одна из его сестер! Он тоже обеспокоен тем, что ждет Маргарет и его племянниц, но у него хватает ума не лезть в это гнездо разбойников! – Голос Джоанны был полон боли, казалось, она вот-вот разрыдается. – А что, если он нарочно остается здесь, чтобы быть в безопасности и заполучить твой трон, если тебя убьют?!

После двух лет постоянных разьездов по Честеру и Хантингтону и трех визитов в Лондон к королю Генриху Джон и Элейн снова были приглашены в Шотландию.

Александр сурово взглянул на Джоанну.

– Как можно! Лорд Честер не в состоянии ехать верхом, и ты хорошо знаешь это! – Он поднял руки, позволив надеть на себя кольчугу, застегнуть железный нагрудник и покрыть все это накидкой. – Я вернусь к свадьбе Маргарет, вот увидишь, дорогая. – Король старался говорить ласково, успокаивая Джоанну. – А ты тем временем займись ее платьем и украшениями, и время пройдет незаметно!