Чего здесь больше — серьёзного дела, профессионального невежества, либеральной наивности, тоталитарного нажима? Увы, таким был Михаил Сергеевич. Он истово верил в чудодейственную силу партийных решений, не подозревая, что не они двигали поступками миллионов людей — просто люди добросовестно делали своё дело. А вот партийные руководители мерили эти достижения своими пленумами, съездами, конференциями.

А. Коробейников:

— Бег по кругу он воспринимал как восхождение по спирали. Понимал ли это я раньше, когда активно участвовал в организации всяческих мероприятий? Понимал, но не до конца. Какое удовлетворение испытывал я лично от удачного выступления Михаила Сергеевича, в подготовке которого участвовал, искренне считая это и своим успехом! Но только совсем уж тщеславный глупец мог мерить каждый прожитый день тем, сколько раз раздавались аплодисменты в докладах Горбачёва. В жизни-то аплодировать было почти нечему, и это всё чаще и глубже порождало сомнение, а тем ли делом ты занимаешься?

Л. Ефремов:

— С годами М. Горбачёву всё больше стало свойственно стремление красоваться, демонстрировать свою незаурядность, играть на публику, изображать из себя новатора, ломающего «стереотипы». Каких только преобразований и «новаций», как отмечали товарищи, не предпринимал М. Горбачёв в крае за семь лет своего пребывания на посту первого секретаря крайкома партии. Больше всего это касалось сельского хозяйства. Перестроечный зуд начал проявляться у М. Горбачёва ещё на Ставрополье. И надо сказать, что, по оценке ряда ставропольских товарищей, его навязчивое стремление к «перестройке» в итоге нередко приносило вред делу. Непродуманно в крае начали разукрупнять, дробить мощные многоотраслевые, высокодоходные колхозы. Говорят, по подсказке Д.С. Полянского и Г.И. Воронова. Но ведь надо было иметь и свою голову на плечах. После разукрупнения хозяйства дела резко ухудшились. Пришлось создавать различные межколхозные объединения.

Специализация производства, под предлогом которой происходило разукрупнение коллективных хозяйств, рухнула и принесла много бед сельскому хозяйству.

Руководителей хозяйств обязали передать колхозные и совхозные оборотные средства новым объединениям. В них направляли из колхозов и совхозов инженеров и техников, трактористов, комбайнёров, водителей автомашин и другой персонал. Всё это делалось под знаком улучшения организации технического обслуживания колхозов и совхозов.

Надо сказать, что недальновидность в этом деле проявили руководители союзной и республиканской «Сельхозтехники», которые под видом эксперимента потворствовали такой бездумной «перестройке» инженерно-технической службы колхозов и совхозов. Это объяснялось и тем, что Ф.Д. Кулаков и другие работники ЦК КПСС разных уровней слепо соглашались с действиями М. Горбачёва. Не поправили его.

Видя, как непродуманно, с административным нажимом насаждаются М. Горбачёвым в колхозах и совхозах различные его идеи, некоторые товарищи пытались протестовать против таких действий. Мне известен один эпизод, связанный с именем замечательного человека, хорошо знавшего сельское хозяйство, — Н.И. Жезлова. Он не мог мириться с нарушением демократических принципов ведения сельскохозяйственного производства, которое допускал М. Горбачёв.

В одной из бесед, когда М. Горбачёв в очередной раз поставил вопрос, что нам делать с сельским хозяйством, как его перестроить, Н.И. Жезлов резко ответил: «Да ничего не надо делать без толку, ради показухи. Главное, не мешать работать колхозам и их руководителям, а помогать».

— И бросьте вы, — сказал он, обращаясь к М. Горбачёву, — всякие эксперименты предлагать и делать!

Всё это было сказано в крепких выражениях, на которые был способен Н.И. Жезлов и которому мания «перестройки» в крае прямо не давала житья и мешала ему самому разумно и уверенно решать задачи развития сельского хозяйства. Знаю, что такой всплеск эмоций не был оставлен М. Горбачёвым без внимания. Вскоре Н.И. Жезлов с поста второго секретаря крайкома КПСС был отправлен на пенсию, а затем и ушёл из жизни, оставив о себе у земляков самые добрые воспоминания.

Должен сказать, что, затевая те или другие преобразования в крае, М. Горбачёв ни разу не посоветовался в Госкомитете СССР по науке и технике о целесообразности и эффективности различных мероприятий. Правда, он сблизился с директором зонального научно-исследовательского института сельского хозяйства А.А. Никоновым. Один раз в Ставрополе провели заседание отделения ВАСХНИЛ, на котором с основным (!) докладом по овцеводству выступил сам М. Горбачёв. Зачем так? Ведь в крае были весьма квалифицированные специалисты и учёные.

Горбачёв стремился показать свою исключительную одарённость и способность к новаторству. Вполне понятно, я не вмешивался в дела края, так как после выборов в Верховный Совет, куда меня не избрали, я потерял повседневную связь и имел лишь частные общения с отдельными искренними и порядочными товарищами, иногда приезжавшими в Москву.

Разумеется, многие расценивали всевозможные почины М. Горбачёва как поиск новых путей к лучшему. Но, к сожалению, ставропольцы не раскусили внутренней сущности М. Горбачёва, стремившегося сделать быструю карьеру, показать центру свои как бы недюжинные способности к творчеству и ради этого предпринимавшего необдуманные, припудренные лишь громкими словами шаги, которые импонировали руководящим деятелям партии — членам Политбюро, секретарям ЦК КПСС. Однако среди видных учёных АН СССР и ГКНТ СССР относительно такого рода инициативы ставропольского руководителя складывалось определённое мнение о легковесности проводимых в крае мероприятий, прежде всего по сельскому хозяйству. Недаром учёные называли Ставрополье краем неоконченных начинаний, ибо ничего до конца не доводилось. А самого Горбачёва, при всём его высокомерии, ставропольцы до сих пор называют просто карьеристом и двурушником.

Таковы мои некоторые мысли о работе М.С. Горбачёва на посту первого секретаря Ставропольского крайкома КПСС. Безусловно, я не претендую при этом на развёрнутый и всесторонний анализ его деятельности в те годы. Это относилось к компетенции отделов ЦК, являлось прерогативой Секретариата и Политбюро ЦК КПСС.

Н. Поротов:

— В нашем крае с учётом благоприятных климатических условий, сложившихся традиций, неоценимой полезности янтарных гроздьев винограда, его соков и вина для людей развитие виноградарства всегда находило поддержку и заинтересованность, что отражалось в своё время и в позиции М.С. Горбачёва перед правительством РСФСР специальной Запиской 3 марта 1975 года.

Высказав озабоченность снижением за последние годы темпов развития виноградарства и виноделия в крае, когда за период с 1960 по 1975 год площади виноградников сократились с 27 до 16,6 тысячи гектара и за последние пять лет (1970–1974 гг.) государственный план закупок винограда был выполнен только один раз — в 1973 году, М.С. Горбачёв обосновал необходимость принятия мер по развитию виноградарства на Ставрополье — в течение 1976–1980 годов и на перспективу до 1990 года. Предусматривалось создание двенадцати новых специализированных совхозов, что позволяло увеличить общую площадь виноградных насаждений в крае в ближайшие пять лет на 4–5 тысяч гектаров и довести к 1980 году до 22 тысяч, к 1985 году — до 27 тысяч и к 1990 году — до 30 тысяч гектаров с обеспечением объёма производства винограда в 1980 году в пределах 103 тысяч тонн, в том числе по объединению «Ставропольвино» — 64 тысячи тонн. Хорошая программа и главное — в интересах народа.