— Как ты себя чувствуешь? Выспалась? — нежные губы скользят по краю уха, зубы прихватывают нежно чувствительную плоть. Большая ладонь смещается, накрывая ноющую грудь, сминая, заставляя меня задыхаться и таять. Шершавые пальцы обводят ареолу, сжимают сосок, причиняя сладкую боль, электрическим током бьющую прямо в низ живота.

— М-хм, хорошо чувствую, — мне просто безумно… хорошо. Больше не ощущаю себя выжатым лимоном, силы почти восстановились. Но об этом я думаю в последнюю очередь. Мужские руки уверено наполняют негой моё ещё вялое ото сна тело, чертят обжигающие узоры, пробуждая.

Я не скрываясь, постанываю, подчиняясь этим рукам, его воле. Поворачиваю голову, подставляясь под лишающие разума поцелуи, раскрываюсь и прогибаюсь, как ему удобней, а у самой под закрытыми веками уже искры пляшут. Плавлюсь в нашей совместной страсти, забывая, как дышать. Люблю его каждым своим вздохом.

Жёсткие пальцы проникают туда, где всё уже влажно для него, и я сама отвожу ногу, чтобы получить ещё больше его прикосновений, этого порочного скольжения, и жёсткой ласки, от которой сводит всё внутри.

— Та-а-ай, — выдыхаю, запрокидывая голову ему на плечо, и едва не кончаю, когда он врывается внутрь моего тела двумя пальцами. Обводит языком моё пылающее ухо, толкается языком и одновременно пальцами там внизу. И накрывает ладонью беззащитную шею, продолжая бесстыдные ласки.

Меня уносит волной удовольствия. Тело изгибается и дрожит. Жадно хватаю ртом воздух, зажмуриваясь до звёздочек перед глазами. А в следующий миг муж переворачивает меня на живот, нависая сверху. Тянет резко за бёдра, вынуждая встать на колени, выпятив попку. Разводит мои ноги, открывая для себя. Я чувствую, как головка его члена скользит по моей промежности, раздвигая мокрые губки, задевая пульсирующий клитор, проникает внутрь, медленно неотвратимо. Мне хочется податься ему на встречу, но жёсткие ладони твёрдо фиксируют мои движения, и я могу лишь тяжело дышать, содрогаясь от разбуженного им голода. В добровольном плену его тела и собственной жажды.

— Пожалуйста, Тай, — гортанно выдыхаю.

— Моя нетерпеливая девочка, — смеётся бессовестный садист, и одним толчком входит на всю длину, вышибая из головы любые связные мысли. — Моя сладкая, любимая жёнушка. Этого ты хочешь? — выходит и толкается обратно, растягивая, сводя с ума острым чувством наполненности и женской власти-беззащитности. И снова. Подчиняет моё тело заданному ритму.

— Да-а-а, — хриплю, сгребая пальцами простыни. — Да-а-а, Тай.

Его движения становятся быстрее, сильнее. Резче. Накрывает меня своим телом, скользит одной рукой на живот, лобок, снова находит клитор, нажимает, принимаясь кружить вокруг. Со всхлипом вздрагиваю под ним, извиваюсь, пытаясь то ли избежать этой ласки, то ли выпросить больше. Ощущения становятся настолько острыми, что мне кажется, я не выдержу, что это слишком. Что-то ослепительное растёт во мне, грозя распылить на атомы, выбросить за пределы сознания. Жидкое пламя растекается по венам, и я становлюсь этим пламенем. Вместе с ним. Для него.

Вспыхиваю с гортанным вскриком, разлетаясь на тысячу пылающих осколков, чувствуя, как в последних толчках ко мне присоединятся муж. Спина выгибается дугой, вытягивается в струну, по которой раз за разом пробегает волны чувственной дрожи, становящиеся ещё ощутимей, когда Тай проводит горячей ладонью по моему позвоночнику, целует между лопаток. Гладит, успокаивая, дыша так же тяжело, как и я.

— Порой я всё ещё боюсь, что проснусь и тебя снова не будет рядом, — тихо шепчу чуть позже, когда сердце уже не так громко грохочет в ушах, а дыхание выравнивается. Я снова в его объятиях. Нежные руки гладят моё тело, продлевая чувство сытой неги. И страно от того, что этого могло со мной никогда не быть.

— Я слишком люблю тебя, чтобы исчезнуть, — произносит он отводя от моего лица прядь волос. — Я всегда считал тебя своей. С самого начала наших совместных снов. Тот факт, что не мог до тебя добраться доводил меня до белого каления. Я искал варианты, расспрашивал у храмовников, читал воспоминания ещё одной попаданки, которая пришла из вашего мира…

— Стой. Что значит, ещё одной попаданки? — удивлённо поднимаю я голову. — Так это массовое явление?

— Нет, конечно. Ты — третий известный мне случай. По крайней мере я не нашёл информации больше ни об одном. А я, поверь, искал очень тщательно, — хмыкает муж, целуя меня в лоб.

— И кто она, эта третья? — вскидываю я брови. Подумать только.

— Она уже умерла. В весьма пожилом возрасте, надо сказать, а попала в тело семнадцатилетней девочки, которая упала с лошади. Вышла замуж, родила дочь. Стала детской писательницей. Прожила интересную жизнь. У тебя, кстати, будет возможность познакомиться с её внучкой. Они с мамой близкие подруги.

И снова я в полном шоке. Вот так жила себе в своём мире и даже не представляла, что мой принц из снов ищет способ перетащить меня в свой. А если бы знала? До болезни. Согласилась бы? Если бы позвал… Может не сразу, но… Да.

Наши взгляды встречаются. Иногда я не верю, что мой муж не умеет читать мысли, настолько точно он умеет читать меня.

— Ты не говорил мне никогда об этом… я… думала… — умолкаю, тяжело вздыхая. Какая уже разница, что я там думала? — Так способ был?

— Был, — Тай хмурится. — Но он был неприемлем для меня. Потому что требовал жертвы от тебя.

— Какой? — кажется, я уже догадываюсь. Но всё равно нервно сглатываю.

— Жизни, Рами. Чтобы попасть сюда, ты должна была умереть там. Поэтому я и не говорил ничего. И решил, отпустить тебя, не держать больше этими снами.

В памяти всплывает смутное воспоминание о том сне, когда он узнал, что я больна. Его слова. Свою боль. И всё, что последовало за этим.

Я таки заплатила свою цену. Признается ли он когда-нибудь в своей?

— Нам пора вставать, — вздыхает. — Скоро надо отправляться во дворец к королю. Предстоит ещё одна битва. На этот раз дипломатическая. И нам всем надо обсудить этот визит. Корим пригласил всех на совместный завтрак.

Вчера я думала, что уже отбоялась. Всё-таки, больной на всю голову Рифат мне представлялся более опасным врагом, чем «папенька» Гедаш. Но вот с Рифатом покончено. Я даже пережила знакомство с родителями мужа. И что? Тревога опять мерзкой холодной змейкой заползает в душу, заставляя сердце сжиматься. Вздохнув, я прячу лицо у Тая на груди.

Сейчас. Ещё секунду. Наберусь от него сил и оторвусь, чтобы снова изображать сильную духом. Хуже всего то, что в предстоящей новой битве, как выразился Тай, я мало чем могу помочь. Разве что не отсвечивать и вовремя говорить то, что нужно с нужным выражением опущенных долу глаз.

— Рами, всё будет хорошо. Ардораш признает наш брак, и уже завтра я заберу тебя в Сэйнар. Просто доверься мне, — чувствуя мой раздрай, произносит Тайрэн.

— Я доверяю тебе. Абсолютно и полностью… Просто… я не привыкла перекладывать свои проблемы на чужие плечи. А получается, что только это и делаю.