По словам Патриции, возрождение началось с наступлением нового тысячелетия, когда руководство компании Howard de Walden Estates{269} запустило десятилетнюю программу обновления Хай-стрит. Здесь необходим небольшой экскурс в историю. Лондон не имеет единого плана застройки, и его развитие в значительной степени определяют компании, управляющие владениями древних аристократических родов. Бароны Уолденские Говарды – одна из таких семей, которая владеет примерно 90 акрами дорогой земли в лондонском Вест-Энде, в том числе Хай-стрит в Мэрилебоне.

То, что сегодня называется городским кварталом Мэрилебон, возникло в результате великой урбанистической экспансии XVIII в., когда Лондон расширился на запад и север, поглотив фермерские поля и остатки дворянских охотничьих угодий. Здесь преобладает георгианская архитектура с налетом стиля Палладио, хотя фасады не столь похожи друг на друга, как в Саббьонете. На самом деле совсем не похожи, потому что за десятилетия к ним приложили руку самые разные архитекторы, создав разнообразный и привлекательный городской пейзаж. За Хай-стрит, которая в своей нижней части повторяет изгибы речушки Тайберн, находится сеть улочек и скверов, где сегодня можно найти самые разнообразные жилые и офисные здания, церкви, маленькие колледжи и по крайней мере один знаменитый концертный зал – и все это вносит свой вклад в процветание района. Строения здесь по большей части исторические, охраняемые как памятники архитектуры, однако при сохранении фасадов функции их внутреннего пространства постоянно меняются. Поэтому, хотя георгианский характер Мэрилебона сохранился, использование зданий меняется в динамической синхронности с изменяющимися потребностями тех, кто здесь живет и работает. Помимо красоты, эти благородные старинные дома обладают, если вспомнить определение Ганса Вирца, бесконечной, вневременной устойчивостью.{270}

Вот на этом фоне примерно в 2000 г. управляющая компания Howard de Walden Estates начала предпринимать попытки возродить Хай-стрит, которая к тому моменту была такой же одряхлевшей и неказистой, какой я запомнил ее со студенческих времен. План был достаточно прост: привлечь разнообразных торговцев и ремесленников, которые привнесли бы в коммерческое сердце района энергию и новизну, и создать своего рода «деревенскую» атмосферу, которая удовлетворяла бы местных жителей, но при этом не нанесла ущерба репутации Лондона как одного из самых привлекательных городов на земле. Короче говоря, это было то самое планирование «снизу вверх». После того как улица была «зафиксирована» с северного и южного концов магазином дорогой мебели и стильной бакалейной лавкой, руководство Howard de Walden Estates занялось сдачей в аренду многочисленных более мелких магазинов. Сознательно отказавшись от привлечения крупных сетевых ретейлеров (несмотря на то что они могли бы принести более быстрый доход), реформаторы сосредоточились на мелких независимых предпринимателях, которые верили в идеи преобразования района, и предложили им выгодные условия аренды и ответственное управление. Это давало, по выражению Патриции Михельсон, «возможность расти вместе с Хай-стрит» в смешанной рыночной среде – рядом с мясниками, пекарями и даже изготовителями свечей – при поддержке заинтересованного тесного сообщества местных жителей и с постоянным доходом от иностранных туристов.

Перемены оказались поразительными. Мэрилебон прекрасно обеспечен общественным транспортом, и в течение трех-четырех лет количество пешеходов здесь утроилось. Квартал превратился в место, где людям хочется жить и работать, поэтому наряду с доходами от розничной торговли значительно увеличились и прибыли от продажи окружающей жилой и коммерческой недвижимости. Местный дух можно лучше всего почувствовать на ежегодной летней ярмарке, которая привлекает до 30 000 посетителей, или на сельском рынке, который открывается каждую субботу в любое время года. Активная ассоциация ретейлеров также стимулирует общественную жизнь и организует различные мероприятия, еще более способствуя поддержанию genius loci – духа места. Раз в два месяца выходит The Marylebone Journal, в котором публикуются материалы, посвященные различным аспектам жизни квартала – торговле, медицине (больница London Clinic является частью сообщества Харли-стрит), кафе и ресторанам; особое внимание уделяется искусству и истории района.

* * *

А истории, которую можно прославлять, в Мэрилебоне полно: здесь жили многие выдающиеся люди, в том числе и некоторые выдающиеся негодяи. Идея «Рождественской песни» пришла в голову Чарльзу Диккенсу именно тогда, когда он жил на Хай-стрит. В характере Скруджа для нас интересно то, что он, мизантроп по натуре, оказался отщепенцем. Мы, как общественные создания, по своей природе не любим одиночества, способны процветать лишь вместе, и у нас это прекрасно получается. Оживленным вечером в Мэрилебоне улицы полны суетящихся, куда-то спешащих, смеющихся и восхищающихся людей, но при этом практически не возникает ощущения толчеи. Никто не пихается и не врезается друг в друга, люди для этого слишком умны и прекрасно научились справляться с проблемой: мы интуитивно прочитываем подсказки в языке тела и взглядах окружающих, даже двигаясь в толпе, и соответственно намечаем себе путь. Современный человек приспособился к жизни в городах – искусственно созданных местах обитания. И сейчас мы должны проявить весь свой ум, разрабатывая городские планы, стараясь сделать города более пригодными для самих людей, а не для автомобилей, как это было на протяжении последних ста лет.

Кое-какой прогресс уже достигнут: городская жизнь действительно может быть более здоровой. Если взять в качестве примера Лондон, то жесткий контроль за использованием ископаемого топлива очистил улицы от едкого удушающего смога, которым я вдоволь надышался в студенческие годы. Но еще многое предстоит сделать. Преобразование городской среды должно гармонично сочетаться с нашей потребностью в устойчивом будущем, в то же время оставляя каждому пространство и возможности для персонального самовыражения. Главная проблема заключается как раз в том, о чем я говорю на протяжении всей этой книги: мы должны победить нашу сформированную изобилием инстинктивную близорукость и научиться мыслить в долгосрочной перспективе. К примеру, сегодня, перед лицом эпидемического распространения ожирения (Великобритания здесь занимает второе место после США: 64 % ее жителей страдают ожирением или избыточным весом){271}, нам необходима городская среда, способствующая физической активности{272}, с широкими тротуарами, безопасными велодорожками, местами для активного отдыха и широким спектром возможностей для занятий спортом. Это вполне достижимая цель, нужно лишь проявить творческий подход. Что физические упражнения могут быть занимательными и для детей, и для взрослых, доказывает пример экспериментальной музыкальной лестницы при входе в метро на площади Оденплан в Стокгольме. Когда вы наступаете на ступеньки, они издают звуки, словно клавиши пианино. После постройки этой лестницы тех, кто предпочитает ее эскалатору, стало на 66 % больше.