Свою машину он оставил в гараже для Роя. Может, и не следовало проявлять такую заботу, но невелика разница: Рой так и так скоро примчится, хоть на машине, хоть на трамвае.

Они открыли оба алюминиевых чемодана прямо там, в багажнике новой машины полковника. В обоих сверху лежали белые футболки, прикрывавшие стопки купюр. Футболки были толстые, из какого-то многослойного материала. Фрэнклин сказал, это что-то вроде современного бронежилета, такие носили офицеры «контрас». Джеку не терпелось уйти из гаража, он боялся, что вот-вот сюда явится полковник. Зачем они стоят здесь, возле машины, о чем еще говорить? Но тут он увидел, как Фрэнклин достает один чемодан, протягивает его Люси, и понял, что это – компромисс, и касается эта сделка только Фрэнклина и Люси: половина отходит его племени, половина – прокаженным. Правильно ли это? Джек все еще не мог понять. И кто, в конце концов, в этой истории хорошие парни, а кто плохие…

Он услышал шаги Люси по твердому паркету, потом она появилась в дверях и сообщила:

– Рой приехал. – Повернулась и ушла, шаги ее затихли где-то вдали.

В доме настала тишина. Джек стоял, прислушиваясь. Люси не возвращалась. Должно быть, Рой, войдя в дом, сразу же спросил, что произошло, и теперь Люси рассказывает ему. Или она начала рассказывать на ходу, и в какой-то момент Рой остановился, вслушиваясь в ее рассказ… Джек налил себе скотча и подошел к двери со стаканом в руках. Надо протянуть Рою выпивку, как только он войдет. Хоть немного успокоить его. Если у Роя в глазах опять появится то смертоносное выражение… Джек не знал, чем обернется такая ситуация, и предпочел заранее присмотреть себе оружие. Пушка его лежала на баре, но Рой только рассмеется, если он пригрозит ему «береттой». Медный подсвечник на столике у телефона – вот он может сгодиться… Голоса в коридоре, шаги, громкий возглас Роя:

– ЧТО?! – Только это, больше ничего. Ясно, Люси ему все рассказала, она еще что-то договаривает, но они уже входят в комнату. Джек протянул Рою скотч, но Рой оттолкнул стакан.

– Ты отдал половину денег этому ниггеру? – Вот он, смертоносный взгляд.

Джек поставил стакан на столик у телефона. Ладонь и даже рукав у него намокли от расплескавшегося виски.

– Все было как раз наоборот, Рой. Это Фрэнклин отдал деньги Люси. Деньги были его.

Рой прямиком направился к алюминиевому чемодану.

– Его деньги? В каком смысле? Сперва они принадлежали тем парням в гостинице, и знаешь, что ниггер сделал с ними? Он пристрелил их, вот что. Пристрелил обоих, каждому всадил по две пули в грудь.

– Фрэнклин? – переспросил Джек.

– Фрэнклин, твой приятель. У тебя был с ним долгий разговор, да? Он пообещал оказать тебе услугу, да? Так вот, он пошел и взял ключи, а заодно и пристрелил этих ребят. А ты позволил ему уехать и прихватить с собой миллион долларов?! Да этот гребаный индеец еще год назад башмаков не носил! Что у тебя в голове делается, Господи Иисусе?!

– Он нам не сказал, – вмешалась Люси.

– А если б ты знала, ты бы ему отдала все? – зарычал Рой. – Я просто хочу понять ход ваших мыслей. Вы его отпустили, и все тут? Господи, да он еще и машину полковника прихватил, а вы стояли и смотрели, как он уезжает. – Рой энергично повернулся к чемоданчику с деньгами и поинтересовался: – И что же это у нас получается? Теперь ты будешь настаивать, что половина принадлежит ей… – Он открыл чемоданчик и уставился на стопки крупных купюр. – Сколько тут, ровно миллион?

– Миллион сто тысяч, – сказала Люси, сунула руку в соломенную сумку, которая лежала рядом с ней на диване, достала пачку сигарет и закурила.

Рой снова посмотрел на Джека.

– Мы с тобой делим остаток пополам или на три части? К черту Каллена, он нам ничем не помог.

– Мы с тобой тоже мало что сделали, – заметил Джек. – Я же тебе говорю, Фрэнклин отдал деньги Люси. Я был там, я видел. Мне он никакой доли не выделял, не говорил: «Держи, это тебе, это Рою». Нет, он все отдал Люси. Она думала, что должна поделиться с нами, но я ее отговорил. Она отвезет все деньги в Никарагуа, поскольку именно этого хотел Фрэнклин.

– Если б за дерьмо давали деньги, ты бы весь рынок им затопил, – фыркнул Рой. – Вижу, вы опять тут о чем-то сговорились. Так и слышу, как вы шепчете друг другу: «Посмотрим, может, нам удастся затуманить мозги старому дурню Рою. Скажем ему, что все деньги пойдут несчастным прокаженным…»

– Так оно и есть, – кивнула Люси. – Они пойдут на больницу.

– Он знает это, – сказал Джек, – ему просто нужен предлог.

– Да о чем с вами говорить, – сказал Рой, захлопнул чемодан и снял его с бара. – Меня не мучила совесть, когда мы собирались отнять баксы у никарагуанцев, и уж тем более я могу забрать их у такой парочки неудачников, как вы. – Он аккуратно обошел Люси и добавил: – Есть проблемы – обращайтесь в полицию. Попробуйте объяснить, чем вы тут занимались.

Джек сжал пальцами медный подсвечник, снял его со столика и прижал к себе, все еще ни на что не решившись.

Рой приостановился в нескольких шагах от него, распахнул пиджак.

– Думаешь врезать мне подсвечником, Джек? Да я родную мать пристрелил бы за миллион долларов.

– Я тоже, – послышался голос Люси.

Она поднялась с дивана, обеими руками сжимая никелированный отцовский револьвер. Медленно вытянула руки. Рой повернулся к ней – не всем телом, а только чтобы взглянуть, – и Рой сказал:

– Черт, я и забыл. А наплечная кобура на тебе? Покажи-ка. Знаешь, Джек, такая, какую киношные копы носят.

– Если попытаешься уйти с деньгами, я выстрелю в тебя, – предупредила Люси.

– Сестрица, – заулыбался Рой, – если у тебя хватит пороха выстрелить, ты имеешь все права на эти деньги. – Он снова повернулся и сделал еще один шаг к двери, потом другой.

Люси выстрелила, и Рой громко вскрикнул.

Хелен открыла заднюю дверцу катафалка, потянула на себя каталку, стараясь одновременно выпрямить ее чертовы ножки. Подойдя к ней, Джек сказал:

– Минутку, – и повернул удерживавшую ножки защелку. – Я справлюсь, – пообещал он, вытолкнул каталку и покатил ее по кирпичной дорожке через сад. Хелен смотрела ему вслед, удивляясь, отчего он так спокоен. Когда Джек вошел в тень деревьев, открылась дверь, выходившая в патио. Люси осталась стоять на пороге, придерживая дверь открытой. Джек управился быстро, выкатил каталку с лежавшим на ней человеком, сказал что-то Люси и поцеловал ее на прощание, прошел через сад к подъездной дорожке, к задней дверце катафалка. И, только помогая Джеку загрузить каталку, Хелен обнаружила, что лежавший на ней мужчина отнюдь не был мертв.

Глаза его были открыты, между правой рукой и боком было запихнуто несколько полотенец. Он бормотал ругательства, стараясь побольнее уязвить, обозвал Джека непристойным словом, которое обычно адресуют женщинам. Джек и в ус себе не дул. Поднял каталку в катафалк и захлопнул дверцу.