Рассерженный Джек качал головой. Он даже мысли не допускал, что можно оставить любимую в лапах ужасной ведьмы.

– О, Джек, – сказала Златовласка, польщённая тем, что он так возмутился. – Ты ведь знаешь, что мне по зубам зловредная старая ведьма. Я и в худшие переделки попадала.

Джек притянул девушку к себе и заглянул ей в глаза.

– А вдруг случится так, что мы не сможем за тобой вернуться? – тихо спросил он.

Златовласка потупила взор, поняв, что он имеет в виду.

– Если мне там надоест, я сумею убежать, – ответила она и с любовью посмотрела Джеку в глаза. – Доверься мне.

Она хотела пожертвовать собой, и никто не смог бы её переубедить.

– Шапочка, мне и в голову не могло прийти, что я когда-нибудь это скажу, но мне нужно одолжить у тебя платье, – сказала Златовласка.

– Сомневаюсь, что на тебя налезут мои платья, – поджала губы Красная Шапочка.

Фрогги кашлянул.

– Дорогая, не груби.

– Думаю… что-нибудь да подберём, – сдалась Красная Шапочка.

Она схватила Златовласку за руку и потащила на нижнюю палубу переодеваться.

Джек отошёл к рулевому колесу и невидящим взглядом уставился вдаль. Фрогги играл с Когтиусом, а Алекс и Коннер сидели на полу палубы.

Алекс подпёрла щёку рукой и, глядя в одну точку, обдумывала их план.

– О чём думаешь? – спросил сестру Коннер.

Девочка вздохнула.

– Да просто переживаю, как мы оставим Златовласку с Морской ведьмой, – ответила она.

– Понимаю, а что поделать? Хорошая ведь идея, – сказал Коннер.

– Пожалуй…

Алекс подумала, что самое время рассказать брату, что её тревожит, пока у неё голова не лопнула от этих мыслей.

– Коннер, в Северных горах Снежная королева сказала мне кое-что. До недавнего времени я не придавала этому значения, но теперь меня и правда это беспокоит.

– И что же она тебе сказала? – спросил Коннер.

– Она сказала так: «Четыре путешественника – один не вернётся». Я сначала подумала, что это полная чушь, – в смысле, на королеву же сошла снежная лавина, – но теперь думаю: а вдруг она произнесла пророчество? Вдруг речь шла о Златовласке?

– Но нас же шестеро, – возразил Коннер, – семеро, если посчитать щенка, и восемь вместе с Арфой.

– Знаю, бред какой-то, – устало ответила Алекс и потёрла кулаками глаза. – Но всё же мне кажется, в этом есть доля правды. До сих пор нам везло, но что, если один из нас погибнет?

Девочку удивило, как Коннер отозвался на её слова: он разделил её страхи, но отнёсся к этому так спокойно и мудро, что напомнил ей их папу.

– Алекс, мы все знали, на что идём, – сказал он. – Но пусть мы с тобой играем в этом путешествии не последнюю роль, это не значит, что мы будем виноваты, если с кем-то что-то случится. Мы все пытаемся спасти мир, и как бы ужасно это ни звучало, если один из нас погибнет… Как по мне, лучше умереть героем.

Алекс тяжело вздохнула.

– Есть участь и похуже, – сказала она. – Я не переживу, если потеряю кого-то просто так – всё равно это будет на моей совести.

– Тогда мы обязаны победить Колдунью без потерь, – улыбнулся Коннер.

Не прошло и часа, как Красная Шапочка вернулась с нижней палубы, сияя гордой улыбкой.

– Кхе-кхе, – кашлянула королева, чтобы привлечь внимание друзей, – дамы, волк и господа, представляю вам своё новое творение. Возможно, днём она – разбойница в лохмотьях, но сегодня я бы хотела вас познакомить с новой и улучшенной версией Златовласки!

За спиной Шапочки показалась Златовласка. Она была затянута в один из корсетов Красной Шапочки и одета в длинное красное платье, накидку с капюшоном и перчатки в тон всему наряду. Шапочка даже уложила волосы девушки в высокую причёску, как у себя самой, и тронула её щёки румянами. Бесспорно, Златовласка выглядела очаровательно.

– Златовласка… – пролепетал Джек, – ты выглядишь, выглядишь… роскошно. Он был похож на влюблённого подростка, увидевшего свой объект воздыхания.

– Спасибо. – Златовласка смущённо покраснела. Не так уж часто она могла показаться любимому во всей красе.

– Всегда пожалуйста, – радостно отозвалась Шапочка. – Корсет ей маловат. Бедняжка, куда ей до моей тонкой талии…

– Я прячу под ним три кинжала! – сердито возразила Златовласка. Она с трудом стояла в туфлях Красной Шапочки на высоком каблуке. – Как ты в них ходишь? Они же такие неудобные!

– А мне невдомёк, как в них ходишь ты. Они сделаны на ногу в два раза меньше твоей… Да шучу я, Златовласка, убери нож! – Королева попятилась от неё и отбежала на безопасное расстояние на другой конец палубы.

Неожиданно до друзей донеслись нежные переливы мелодии с нижней палубы: видимо, Арфа заскучала там одна. Джек обнял Златовласку за талию.

– Потанцуем? – улыбнулся он.

– Будет тебе, – рассмеялась девушка.

– Давай же, когда мы в последний раз танцевали?

– В прошлый раз рядом была ведьма, которая кидала нам под ноги горячие камни, – сказала Златовласка.

Джек улыбнулся воспоминаниям и закружил девушку. Они танцевали под ночным звёздным небом, глядя друг другу в глаза.

– Окажешь мне честь? – Фрогги подошёл к Красной Шапочке и, почтительно поклонившись королеве, протянул ей руку.

– С удовольствием, – просияла Шапочка.

У них выходило не так гладко, как у Джека и Златовласки: Шапочка то и дело наступала на перепончатые ноги принца, но обе пары были счастливы. Близнецы с улыбками наблюдали за ними, зная, что запомнят этот миг на всю жизнь.

Забрезжил рассвет, а «Бабуля» ещё не долетела до Русалочьего залива.

– К восходу мы туда не доберёмся! – крикнул Джек, стоявший у рулевого колеса. – Нужно приземлиться, а то нас заметят!

– Мы можем дальше путешествовать по воде, – предложила Златовласка: – Сядем на Сонную реку и проплывём по ней в залив.

– Гениально! – хлопнул в ладоши Фрогги.

– Так и сделаем, – подытожил Джек. – Приготовьтесь, садимся на воду!

Златовласка встала за рулевое колесо. Фрогги потянул за канаты, чтобы распустить паруса по бокам корабля, а Джек погасил горелку. «Бабуля» начала снижаться, и Златовласка направила её к воде. Близнецы гадали, будет ли посадка на воду такой же тряской, как приземление.

Пару минут спустя они это узнали. С резким толчком корабль шлёпнулся на воду и, едва не перевернувшись, затормозил, покачиваясь на волнах. Всю палубу залило водой, а друзья промокли до нитки.

Коннер отплевался водой и откашлялся.

– Слава богу, не так уж и тряско, – с сарказмом заметил мальчик.