Моряк выхватил трубу, и к смеху девочки присоединился его басистый хохот.

— Вот это ловко, хо-хо-хо!.. Смотри, смотри, он взбирается на ступеньки, чтобы убежать от воды, а вода все время догоняет его! Ну и дела!

Остроумное использование силы Шестилапого и тяжести его массивного тела до такой степени восхитило моряка, что он долго не мог оторваться от потешного зрелища.

— Интересно, чем они кормят такую зверюгу?

— Может, рыбой? — предположила девочка.

Моряк и Элли начали гадать, каким образом подземным рудокопам удалось укротить такого страшного зверя, а сами наводили трубу то на луга с красными и желтыми травами, то на дальние коричневые холмы…

Но остальные друзья взбунтовались, и пришлось уступить им место у окна. На Льва зрелище не произвело большого впечатления, а Тотошка долго ворчал и взлаивал, весь дрожа от возбуждения. Кагги-Карр выразила желание слетать на разведку в таинственную страну, чтобы потом рассказать друзьям, что она там узнает. Но увидев под облаками темное движущееся пятно подозрительного вида, она благоразумно отказалась от своего намерения. И очень хорошо сделала.

Когда, сменив Кагги-Карр, Элли посмотрела в отверстие, она вскрикнула от ужаса. Даже без трубы девочка увидела, что прямо на них летит крылатое чудовище, похожее на ящерицу, увеличенную в тысячи раз.

Летающий ящер быстро приближался. Он взмахивал громадными кожистыми крыльями, широкая пасть его была раздвинута, и в ней среди длинных острых зубов трепетал красный язык, желтые глаза величиной с тарелку были наполовину прикрыты непрозрачной оболочкой. Вид чудовища с черной спиной, с грязно-желтым чешуйчатым брюхом, под которым болтались сильные когтистые лапы, был очень внушителен.

Но самым поразительным было то, что на спине этого чудища сидел человек.

— Клянусь водопадами! — прошептал моряк, вместе с Элли следивший за полетом дракона. — Эти подземные рудокопы — лихие ребята! Подумать только — они сумели приручить Шестилапого и эту миленькую птичку!..

Летевший на ящере человек в коричневом платье, в колпачке на голове имел воинственный вид. У него было длинное бледное лицо с крючковатым носом, крепко сжатые губы, огромные, широко расставленные черные глаза… И эти глаза с неумолимой злобой смотрели на Элли!

Девочка вспомнила предупреждение Рамины о том, что подземные рудокопы не любят, когда за их жизнью подсматривают.

Воздушный страж потянул из-за спины длинный лук.

— Дядя, спасайся! — взвизгнула девочка и бросилась на каменный пол, потянув за собой моряка.

Это было сделано вовремя. Стрела прожужжала над их головами и, ударившись в противоположную стену коридора, разлетелась на куски. Тотошка принес в зубах наконечник стрелы. Он был из закаленного железа, и острие его не притупилось даже от удара о камень.

— Рифы и отмели! — воскликнул моряк. — С этими подземными жителями опасно связываться. Плохо придется Жевунам и Мигунам, если команда этого подземного корабля вздумает выбраться наверх. Однако не будем терять времени, пошли дальше!

— Дядя Чарли, мы же еще не все рассмотрели! Да и рудокоп улетел…

— Улетел? Гм… Посмотрим.

Одноногий моряк надел шапку на дорожную трость, сунул в отверстие… и шапка слетела, пробитая меткой стрелой.

— Видела? Как бы он не подобрался к окну вплотную!..

Не разговаривая и почти не дыша, путники оставили опасную площадку. И лишь после этого заговорили, перебивая друг друга, делясь впечатлениями от необычайного приключения.

— Да, это действительно Страна Чудес! — воскликнул Чарли Блек. — И чудеса ее неисчерпаемы!

Моряк зашагал вперед, остальные последовали за ним.

Через несколько сот шагов компания очутилась перед толстой плотно закрытой дверью.

— Мы недаром претерпели столько страху, — радостно молвил Чарли Блек. — Ход действительно привел в тюремную башню.

— Руби дверь, дядя Чарли, — сказала Элли.

— Нельзя, — возразил моряк. — Нас услышат.

Снаружи доносилась басистая речь деревянного капрала и визгливые голоса полицейских.

Проделать проход надо было бесшумно. У Чарли нужные инструменты были под рукой. Он просверлил рядом несколько отверстий, расширил дырку клинком ножа и заработал пилкой. Через полчаса было выпилено квадратное отверстие, через которое мог пройти человек.

— Элли, — сказал моряк, — осторожно поднимись на площадку и скажи Страшиле и Дровосеку, что мы ждем их здесь. Но пусть они спускаются так, чтобы не увидела стража.

— А как же Дин Гиор и Фарамант? — спросила девочка. — Весь гнев Урфина Джюса обрушится на них, если Страшила и Железный Дровосек скроются.

Моряк Чарли сконфуженно почесал в затылке.

— В самом деле, я об этом не подумал. Что ты предлагаешь, Элли?

— Мне кажется, Страшила и Дровосек должны еще немного потерпеть на постылой башне, пока мы не найдем способа выручить из тюрьмы наших верных товарищей. Но как это сделать — я не знаю. Может быть, Страшила что-нибудь сообразит?

— Ты права, девочка! И хотя мне трудно подниматься по лестницам, придется устроить общий совет.

Элли медленно взбиралась по крутым ступенькам, а за ней в темноте ковылял Чарли Блек, постукивая деревяшкой. Льва пришлось оставить внизу: дыра в двери была слишком мала для его огромного тела.

Вот и люк, ведущий на площадку. Девочка осторожно высунула голову, приложив палец к губам: она боялась, как бы друзья, увидев ее, не закричали от радости.

Ее опасения были напрасны. Железный Дровосек умел владеть собой, а Страшиле сидение в карцере досталось дорого. От сырости подземелья краски полиняли на его лице, и он плохо видел и слышал, а разговаривать мог только шепотом. В данном положении это, впрочем, было кстати.

Увидев Элли, Дровосек и Страшила ринулись было к ней, но, заметив позади моряка, остановились. Они знали Чарли Блека по рассказам вороны, и все же ими овладело смущение.

Чарли дружески приветствовал новых знакомых. В ответ Страшила шаркнул соломенной ножкой, а Дровосек снял с железной головы воронку и очень вежливо раскланялся.

Черные глазки Кагги-Карр так и сияли от гордости: ведь она, ворона, выполнила такое поручение, с которым вряд ли справился бы кто-нибудь другой.

После горячих приветствий Элли заговорила о судьбе Дина Гиора и Фараманта.

— Вы сейчас можете уйти с нами через подземный ход, но им тогда несдобровать, — разъяснила девочка.

Дровосек сказал:

— Если они из-за нас погибнут, мое сердце разорвется от горя…

Он заплакал, слезы скатились на челюсти, и челюсти сразу заржавели. Дровосек отчаянно замотал головой, не в силах сказать слово. К счастью, масленка была у его пояса. Страшила хотел смазать челюсти, но сослепу попал Дровосеку в ухо. Не скоро удалось ему сделать все как следует, и тогда Дровосек заговорил: