Он сделал шаг назад и показал предметы, разложенные на столе.

– Вот ряд доказательств того, что Аудиторы, будучи воплощениями законов физики, сталкиваются с трудностями, когда имеют дело с бессмысленными и противоречивыми указаниями. Поэтому я приготовил это.

Он поднял что-то вроде ракетки для настольного тенниса. На ней было написано: «Не читайте этот знак».

– И это работает, да? – с сомнением произнес декан.

– Это должно погрузить их разум в состояние фуги, декан. Они приходят в замешательство, чувствуют одиночество и мгновенно испаряются. Быть в одиночестве – значит ощущать самого себя, а проявив индивидуальность, любой Аудитор, как утверждается, мгновенно погибает.

– А как же катапульты? Они тогда зачем? – спросил аркканцлер, шлепнув декана по руке, когда тот к ним потянулся.

– К тому же вполне возможно, что группа Аудиторов, имеющих достаточно четкое воплощение в материальном мире, способна развивать грубые физические чувства, поэтому я и приспособил несколько катапульт, чтобы они стреляли сильными, э-э, стимулирующими средствами. В старых источниках говорится о чили, экстракте койхрена или цветов блаженики, но современные склоняются к «Хиггс и Микинс».

– Это шоколад, что ли? – спросил Чудакулли.

– Они его не любят, сэр.

– Но, приятель, эти существа могут жить в пустом пространстве и даже внутри звезд!

– Только если в них незначительное содержание шоколада, сэр, – спокойно ответил Думминг. – Они стараются держаться от него подальше. К тому же у него удобные упаковки. А больше всего они не любят «Землянишный Выхрь».

Чудакулли взял лук, нацелил на одного из волшебников и выстрелил. Послышалось отдаленное «ой!».

– Хмм. При попадании здорово размазывается, – заключил он. – Хорошая работа, мистер Тупс. Я впечатлен. Будете за главного.

Декан тут же возмутился:

– Я протестую! Я же здесь декан!

– Ну, ладно, декан, можешь тоже пойти. Только давай строго условимся, что ты не будешь ничем ни в кого целиться, пока не получишь от меня четких указаний, понятно?

– Да, Наверн, – покорно согласился декан.

– Кроме того, ты ни при каких условиях не станешь размахивать оружием и кричать «шоколад! пли!». Это ясно? Я предупреждаю об этом, потому что уже практически вижу, как эти глупые слова уже формируются у тебя в голове!

– Это подлая клевета! – вскричал декан.

– Надеюсь, так и есть. Тупс, подожди здесь с надзирателями и проследи, чтобы с мистером Дарвином ничего не случилось. Гекс, ты знаешь, куда нас отправлять. И если тебе не трудно, сделай нас невидимыми!

Пока Чарльз Дарвин сидел в Незримом Университете, окруженный голубой дымкой, несколько более молодой Чарльз Дарвин наблюдал за дождем, праздно подмечая, как он был похож на шепот.

Один из недостатков невидимости заключается в том, что никто не может вас видеть; если же невидимок несколько, то это становится главной трудностью…

– …это моя нога!

– А кто это?

– Смотри, куда ступаешь!

– И как это мне поможет?

– Потише там! А то услышит!

В этот момент стена в углу исчезла, и сквозь нее проник яркий свет. Жуки разных размеров и цветов хлынули в кабинет сверкающим потоком.

Знакомая волшебникам фигура прошла сквозь дыру и с добродушно-недоуменным видом осмотрелась. Она сияла божественным светом, а на голове у нее красовался перекошенный венок из листьев.

– Мистер Дарвин? – спросил вошедший. – Насколько я понимаю, вы сейчас изучаете эволюцию и как раз испытываете затруднения?

– Посмотрите, что у него за спиной! – шепнул Чудакулли.

Невидимые волшебники уставились в мерцающую дыру. Там виднелся песок, вдалеке плескалось море и двигались некие тени…

– Давайте за мной, – прошипел аркканцлер в тот момент, когда Дарвин опустился на колени. – Разберемся с ними…

Волшебники прошли сквозь туннель, слыша позади старческий голос:

– Конечно, отбор, ха-ха, не может быть никаким иным, кроме как естественным. Вот, взять для примера ос-наездников…

Песок вспучивался – целые его горсти взмывали фонтаном в воздух. Одна невидимка может передвигаться быстро и незаметно. Полдюжины невидимок – это несчастный случай, который только и ждет своего момента, чтобы повторяться снова и снова.

– Бывали у нас дела и получше, – произнес голос Чудакулли. – Каждый раз, как только я начинаю подниматься, кто-нибудь обязательно на меня наступает! Разве Гекс не может это уладить?

– Мы же опять в реальном мире, – ответил невидимый декан. – Гекс тут не очень силен. Ему понадобится какое-то время, чтобы нас найти. Ты бы не мог сойти с моей ноги? Спасибо огромное.

– Это не я, я здесь. Я не вижу, в чем тут проблема. Мы были в другом мире, в конце концов!

– Круглый мир находится внутри корпуса высокоэнергетической магии, – сказал профессор современного руносложения. – А мы, подозреваю, в тысячах миль оттуда. Я бы предложил расползтись всем по разным направлениям. Если ты, декан, подберешься к тому кусту с красными цветами, а Ринсвинд… а где Ринсвинд?

– Здесь, – отозвался приглушенный голос из-под песка.

– Извини… ты – вон к тому камню…

Понемногу, проронив проклятия лишь несколько раз, волшебники смогли подняться на свои невидимые ноги.

– Это Моно-Остров – я узнаю ту гору, – заключил Чудакулли. – Смотрите за…

– Почему бы нам просто не дать ему по голове? – спросил декан. – Просто грохнуть, и все. Потом перетащим его сюда – и дело с концом.

– Из-за квантов, – ответил Ринсвинд. – Мы вынуждены иметь дело с тем, что уже произошло. Если мы не позволим случиться тому, что случилось, то другие события, которые мы… – Он запнулся. – В общем, это из-за квантов. Поверьте, я бы сам хотел, чтобы было иначе.

– И вообще, никто не может грохнуть по голове бога, – сказал Чудакулли, теперь имевший вид едва различимого контура на фоне океана. – Как правило, это не срабатывает, а лишь вызывает разговоры. И об этом обязательно узнают другие боги!

– Ну и что? Никто из них его не любит. Они изгнали его после того, как тот изобрел слона-отшельника, – возразил декан, который также начинал проявляться.

– Это только так кажется, – ответил Чудакулли. – Они не поощряют богоубийства. И вообще, гляньте вон туда…

– О нет! – проговорил Ринсвинд. – Аудиторы…

С горы катилось серое облако. Приблизившись, оно сжалось и стало темнеть.

– Они кое-чему научились, – заметил аркканцлер. – Раньше они так никогда не делали. Ну, ладно… Ринсвинд, будь добр, займи первую линию обороны. И поторопись!